* * *
- Эта планета называется Джонс, все ее население носит фамилию Джонс, и Джонсвилль - единственное поселение на ней, - начал рассказ мэр Джоэл. - Наши предки высадились здесь восемьсот местных лет назад. Это была семья Эзры Джонса, которого мы почитаем за патриарха. Первых поселенцев было человек полтораста - дети, внуки и правнуки Эзры. Они стерилизовали планету - здесь нет ядовитых растений, вредителей-насекомых и хищных зверей. Но Джонсвилль и его окрестности - единственное место, пригодное для жизни. С севера, откуда вы пришли, поселение подпирает лес, он тянется до самого океана и обрывается на его берегу. С юга, востока и запада - бесконечные пустыни. Там, в пустынях, первые поселенцы и нашли алмазы. Фактически, Джонс - это безграничные и неисчерпаемые алмазные копи. Уникальный мир - кое-где камни залегают на достаточной глубине, в иных же местах попросту лежат на песке, не надо даже копать шурфы. До сих пор вам все понятно, господа?
- Кто такие сыны Каина? - подал голос Лекарь.
- Каином звали одного из сыновей Эзры. Точно как в доисторической легенде, он оказался предателем. Правда, он не убивал своих братьев. Каин улетел на единственном межзвезднике, чтобы продать алмазы. Он должен был вернуться с купленными на вырученные деньги материалами, машинами и флотилией космических судов. Каин увозил десятки тысяч алмазов - все, собранное поселенцами за первые двадцать лет пребывания на планете. Но вернулся он лишь с оружием и бандой негодяев на борту - своим многочисленным потомством. Они потребовали новой партии алмазов, а расплатились за нее ничего не стоящим барахлом. Они угрожали оружием и убивали непокорных - своих двоюродных братьев и сестер. С тех пор так и повелось: сыновья Каина прилетают на Джонс раз в двадцать лет - со сменой очередного поколения. Они забирают алмазы, а взамен отдают негодные тряпки, дешевые безделушки и примитивные механизмы, то и дело ломающиеся и разваливающиеся на ходу.
- И что, к механизмам нет запчастей? - прервал Джоэла Старый Эдди.
- Есть - части от старой рухляди, той, что сыновья Каина доставляли в прошлые визиты. Вон тот бетонный ангар сплошь забит негодной техникой.
- Так в чем же дело?
- Среди нас нет механиков, нет людей, разбирающихся в технике. Сыны Каина боятся, что мы окажем сопротивление или попросту сможем обойтись без них. Поэтому они тщательно заботятся о том, чтобы население Джонса в них нуждалось. За восемьсот лет мы деградировали. Среди нас почти нет грамотных: мало кто умеет читать, писать - вообще никто. Не говоря уже о ремесленниках - их тоже нет, умения потерялись и забылись с годами. Искусны мы разве что в ювелирном деле - сынам Каина подавай обработанный, граненый товар.
- Так чем же вы здесь занимаетесь? - угрюмо спросил Хват.
- Выживаем. Плодимся. Работаем на полях, пасем скот, разводим птицу. И ждем очередного прилета мерзавцев, которые нас ограбят.
- И когда он ожидается, этот прилет?
Хват почувствовал, как рядом напрягся Лекарь, прерывисто задышал Старый Эдди, сжал кулачищи Полчерепа.
- Вам не повезло, Ник, - насмешливо ответил Джоэл. - Может статься, не все из вас доживут до счастливого дня, когда смогут лицезреть сучьих детей. Они были здесь с месяц назад, так что ждать нового визита следует лет через двадцать.
* * *
- Так что же делать, Хват? - уныло спросил Полчерепа. Он, казалось, уменьшился в размерах и стал похож на большого обиженного ребенка. Мы нашли стадо, ты ведь так говорил. Но что нам с ним теперь делать?
Хват поднялся с ветхой скрипучей табуретки и заходил по комнате. Их отвели в нежилой, с заколоченными окнами покосившийся дом, накормили и оставили одних.
- Ничего не делать, - сжав зубы, бросил Хват. - Жить. И ждать наших.
- "Наших", - фыркнул Старый Эдди. - Я не дотяну. Да и вам будет, сколько мне сейчас, когда прилетят наши. И с чего вы решили, что они захотят взять вас в долю? Как же, держите карманы шире. - Эдди рассмеялся. - Вы влипли, парни. А я с того света посмотрю, как обрадуются вам "наши".
- Заткнись, - коротко бросил Хват. - Джентльмены удачи всегда узнают друг друга. Узнают и нас, мы еще побарахтаемся. Пригоршня этих камешков, и мы сможем провести остаток дней где-нибудь на берегу моря, среди пальм, кораллов и молодых девок.
- Да, как же, нужны тебе будут девки, - хмыкнул Эдди. - Ладно, ты босс, тебе виднее. Идти нам все равно некуда. Значит, придется приспосабливаться.
- Приспособимся, - угрюмо пробормотал Хват. - Еще как приспособимся. И дождемся. Двадцать лет - значит двадцать. Да и кто сказал, что целых двадцать? Возможно, наши появятся здесь и раньше.
* * *
Первые дни из дома наружу не выбирались. Местные приносили еду, несколько раз заходили старейшины, осторожно спрашивали о планах. Хват отмалчивался, ссылаясь на то, что надо осмотреться.
На десятый день он вышел из дома затемно и отправился к космодрому осмотреть ангар. Внезапно путь ему преградили шестеро. Хват узнал двоих из тех, что встречали команду в лесу.
- Чего надо? - спросил он небрежно. Страха не было, хотя то, что сейчас произойдет, капитан знал наверняка.
- Нам ничего не надо, - отделился от группы высокий мускулистый абориген. - Кроме одного - чтобы вы убрались отсюда. Нам здесь не нужны чужаки, сами еле живы и кормить лишние рты не собираемся. Тебе понятно?
- Понятно. - Хват кивнул и, крутанувшись на месте, всадил аборигену ногой в живот.
Полчерепа как раз размышлял над тем, что надо бы пойти посмотреть, куда делся капитан, когда входная дверь распахнулась и внутрь ворвалась стройная смуглая девушка.
- Ты кто? - опешил Полчерепа, которому девушка показалась очень красивой.
- Я Эмми. Там. - Девушка махнула рукой в сторону, куда ушел Хват.
Полчерепу не надо было объяснять, что именно "там". Он выскочил наружу, слетел с крыльца и гигантскими прыжками понесся по направлению к космодрому.
На следующий день у Лекаря появились семеро пациентов. Ходячим из них оказался лишь один Хват, который заставлял себя передвигаться, несмотря на боль в переломанных ребрах.
Еще через несколько дней на окраине поселения случился пожар. Горел основательный бревенчатый дом с резными ставнями. Аборигены подбегали, с размаху выплескивали в огонь воду из ведер, но видно было, что пожар уже не остановить.
- Люди, в доме остались люди! - внезапно услышал Хват. Худая женщина, заламывая руки, металась среди толпы. - Там моя мама, она не может ходить. Да сделайте же что-нибудь, умоляю!
В экстренных случаях Хват привык действовать мгновенно - он не принимал решений, те сами приходили к нему. Капитан с ходу упал на колени.
- Лей! - гаркнул он.
Старый Эдди, вырвав ведро с водой из рук ближайшего аборигена, с размаху опрокинул его на Хвата. Секунду спустя тот вскочил и, вышибив с разбегу горящую входную дверь, ввалился внутрь.
- Лей! - взревел Полчерепа.
Он упал на колени на то место, где только что стоял на коленях Хват. Одно за другим Эдди и Лекарь опрокинули на гиганта четыре ведра воды, и Полчерепа исчез в дверях вслед за капитаном. Четверть минуты спустя он появился опять, но лишь для того, чтобы сбросить на руки подбежавшему Лекарю заходящегося кашлем, полузадохнувшегося в дыму Хвата. Затем Полчерепа вновь нырнул в огонь и через минуту вывалился наружу, вытащив на плечах потерявшую сознание старуху. На этот раз четырьмя ведрами не обошлось - на гиганта лили воду, пока от заменяющей правую половину черепа титановой пластины не перестал валить пар.
Еще недавно, скажи кто-нибудь Хвату, что он способен броситься в огонь, чтобы спасти неведомо кого, капитан бы решил, что собеседник спятил. Сейчас же, едва придя в себя, он задумался. Ему и раньше приходилось принимать быстрые решения, и всякий раз позже выяснялось, что эти решения были верными. Однако в правильности последнего Хват сомневался.
"Авторитет зарабатываю, - пришел наконец к выводу он. - Только что-то дороговато выходит".