- Думаешь, сошел все-таки? - Киавак смерил неизвестного взглядом. - Да, шлем закрытый, и латы чудные.
- Но у того на плече должна сидеть страшная зубастая птица Нанкуалык, - возразила Нулиаюк.
- Что ж она, все время сидит? Отлетела, поди, - предположил Ынап.
- Ништяк, птица не птица, на раз по камням размечем! - вступил Напакыгту.
- Молчи, все равно запал от твоей гранаты у меня, - Киавак лихорадочно соображал, что полагается делать в начале конца света, но никакие идеи, кроме разных вариантов поспешного бегства, упорно не желали приходить ему в голову.
Воин подошел к броневику. Из-за утыканной остриями личины шлема, окруженного странными трубчатыми дугами, глухо прозвучал голос:
- Где барон?
- А какого тебе барона нужно? - спросил Торнгарсоак.
- Не кривляйся, мужик. Где барон Накасюналюк?
- Мужик я только в том смысле, что не баба, чего и тебе желаю. А до того, где шляется твой барон, мне и дела нет.
- Тогда почему ты едешь на его броневике?
- Теперь это наш броневик. Слушай, почему это я все время отвечаю на твои вопросы? Кто ты? - внутренне холодея и стесняясь сам себе в этом признаться, спросил Торнгарсоак.
- Назови прежде свое имя!
- По какому праву ты так разговариваешь?
- По праву меча в правой моей руке и топора в левой!
- А вдруг я сейчас тебе отвечу по праву башенного пулемета?
- Я убью тебя, ибо мне не страшны пули. Назови мне свое имя!
"Неужели действительно он?" - подумал Торнгарсоак. - "Напыщенный зануда - другого провозвестника конца света наш мир и не заслуживает."
- Я Торнгарсоак, тангит.
- Я Кукылин, рыцарь. - рукой с топором воин поднял забрало.
- Какой хорошенький… - мечтательно сказала Нулиаюк.
Торнгарсоак просиял:
- Из рода Кошкли?
- Да. Откуда тебе знаком мой род?
- Как он может быть не знаком мне? Старый Кошкли был единственным рыцарем, кто никогда не выдавал тангитов страже, и многие из тех, кого я знал, находили убежище и кров на его землях. Кем ты ему приходишься?
- Я его сын.
- Доброй еды, Кукылин! - Киавак открыл дверь и спрыгнул на обочину. - Опусти оружие, здесь ты в безопасности. Как земля твоего отца была приютом для тангитов, так горы тангитов будут приютом для тебя!
* * *
Горм прислонился к турникету и заныл:
- Ядрена мышь, когда же это кончится… Знал бы кто, как я спать хочу!
Два квартала, два квартала! А теперь, скажешь, сколько осталось? Где ты видела шахтеров?
- Да вон, за углом! - Айник махнула рукой.
- Идем, заснул? - с типичными для себя тактом и способностью мгновенно понять хозяина вступил Мидир.
- Какое там идем, - Горм едва не упал в подьезд, неожиданно для себя нажав рогом кнопку, разблокировавшую турникет. - Внутри такой ор, что сразу ясно, что там павианы, тьфу, уголовники. Поди, убивают кого или что.
Через два с половиной оборота турникета Горм все-таки оказался внутри здания. Собаки просто перепрыгнули препятствие.
- Ну вот, - сказал Горм, когда на него свалился из лестничного пролета труп со вспоротым животом. Пятью этажами выше кто-то надсаживался:
- Говори, куда девала золото? Теперь скажешь?
Раздался визг.
С гримасой отвращения Горм вынул ракетные пистолеты из футляров и медленно поднялся вверх, бормоча себе под нос:
- Ну никак я не перевариваю всей этой войны не по правилам, насилия над мирными жителями и так далее, просто хоть колючей проволокой блюй. Так я и думал…
Перед грубо взломанной дверью в квартиру два типа держали за плечи стоявшую на коленях прилично одетую молодую женщину, первую увиденную Гормом по эту сторону гор. Третий опасной бритвой вырезал у нее на лбу какое-то слово. Все трое удивленно уставились на Горма. Горм опустился на пол, сунул пистолеты на место, сгреб намылившегося бежать типа с бритвой за волосы и за штаны, спросил: "Летать умеешь?", не дожидаясь ответа, швырнул его в пролет, пробурчал: "Не умеет, я так и знал", и обратился к оставшимся двоим:
- А вы?
- Кого ты защищаешь? - закричал один из них. - Вот ее отец - начальник местного управления утилизации отходов лагерной системы, по его приказу жгли в печах еще живых людей!
- Отцу бы и писал на лбу, - Горм приподнял голову девушки за подбородок и прочитал слово, - "Падла". Это не его вы скинули вниз с распоротым животом?
А. Значит, бедняжка теперь сирота. А сирот обижать скверно, особенно если летать не умеешь.
Горм схватил обоих мерзавцев за глотки и сбросил вниз. Один кричал, пока летел, второй молчал - видимо, Горм сразу сломал ему шею. Девушка все стояла на коленях.
- Охохо, - порывшись в сумках, Горм вытащил моток изоленты, относительно чистой тряпкой вытер разрезы, быстро склеил края, наклонил голову набок, сказал: "Гулять так гулять!" и приклеил сверху тряпку.
- Вставай, что ль! Эй! - Горм влепил девушке пощечину.
Она подняла голову и посмотрела на него.
- А, это я уже умерла? Вот хорошо.
- Размечталась. Повязку не снимай неделю, иначе шрамы будут. А это кто?
Из прихожей высунулась бледная физиономия.
- Мой муж.
Горм помог девушке встать на ноги, подошел к двери и щелчком среднего пальца левой руки нокаутировал мужа.
- Прежде чем допустить, чтобы над тобой так измывались, он должен был быть пять раз мертв! Дерьмо! Заперлись тут все, каждый дрожит за своей дверью, нет чтобы взять топоры, ножи и вместе себя защитить, как положено добрым гражданам. Глисты тоталитаризма… - Горм снова вынул пистолеты и махнул через перила.
- Катастрофа! Оторвался один из боковых отражателей, мы вертимся волчком на страшном ускорении! - крикнул из рогатого обруча Фенрир.
- Вылетай наружу и расстреливай остальные!
- Попробую!
"Этак он еще мазнет своим фотонным хвостом по планете," - прикинул Горм и окончательно пал духом. Одновременно он пал и телом, забыв нажимать курки пистолетов, но куча трупов на лестничной площадке первого этажа смягчила удар.
- Быстрее не мог? - Мидир махнул через турникет обратно на улицу.
Горм подошел к вращающемуся сооружению, злобно зашипел, вырвал его из пола и отшвырнул в окно второго этажа дома напротив.
Свернув за угол, он увидел Айник и транспортеры горняков.
- Ну, отстрелил я отражатели, - сказал Фенрир. - Как теперь его развернуть?
- Будешь отстреливать края чаши главного отражателя. Что корабельный компьютер?
- Заколодило безнадежно - скорее всего, там механические повреждения. Я послал трех роботов к центральному процессору.
- Этот фотонный гроб ничего не спалил здесь, внизу?
- Спалил, в том числе наш ретранслятор.
- О, ядрен кот…
Подсвеченные заревами тучи в низком темном небе вдруг расколола страшная лиловая вспышка. Мертвенный свет чудовищной силы озарил изуродованные дома с выбитыми окнами, огромные безобразные машины на площади и крошечную фигурку Айник на полпути к ним.
- Эй, Фенрир!
Обруч молчал.
- Фенрир!
Обруч молчал.
- Фенрир!
Обруч молчал.
- Фенрир!
- А!
- Это у тебя рвануло?
- Спрашиваешь! Одна из магнитных ловушек не выдержала ускорения. От "Крюха" не осталось и кусочка размером с твой мозг. Я боялся - щиты не выдержат.
- Три гросса птиц, - Горм подошел поближе к транспортерам и, включив звуковой усилитель на три четверти мощности, завопил:
- Шахтеры! Меня не дюжина, в конце концов! Где вы? Город пустой - одна мразь уголовная да я! Помогайте, раз заявились, ядрена мышь!
В ближнем транспортере кто-то застонал.
- Ближе не подходи - радиация! - отстранив Айник, Горм тяжело подбежал к машине. Через борт перевалилось и упало, корчась, на мостовую, тело знакомого Горму водителя самосвала.
- Убей меня, убей, убей… - хрипел водитель. - Не могу…
- Где все?
- Тут, кругом… Убей… Не могу…
Горм заглянул в кузов транспортера, помотал головой и сел на мостовую. Ядерная горячка чисто собрала свой урожай.