Он рассматривал Льва и замечал странную напряженность в его взгляде на звездное небо. Казалось, что Джонсон в одно и то же время любит и ненавидит мерцающие звезды.
- Иногда мне хочется уметь стирать прошлое, - снова заговорил Лев. - Я хотел бы, чтобы легенд о Терре не было. Чтобы у Калибана не было прошлого. Взгляни на человека без прошлого, и ты увидишь свободную личность. Всегда легче строить, если начинать с нуля. А потом я снова смотрю на звезды и понимаю, что слишком тороплюсь. Я смотрю в небо и гадаю, что там. Как много неосвоенных земель? Как много новых проблем? Каким бы ярким и полным надежд было наше будущее, если бы мы могли странствовать среди звезд?
- Такие вещи кажутся мне невозможными, - сказал Захариэль. - По крайней мере пока.
- И ты прав, - согласился Лев. - Но что если звезды сами придут к нам?
- Я не понимаю.
- Правда? И я тоже, - признался Лев. - Но такими ночами, когда звезды светят особенно ярко, мне снится золотистый свет, в котором на Калибан спускаются звезды и небеса, и они делают наш мир лучше.
- Звезды спускаются на Калибан? - переспросил Захариэль. - И что бы это значило?
Лев пожал плечами:
- Кто знает? Я чувствую, что должен знать смысл этого сна, но каждый раз, как только мне кажется, что между золотистым светом и мной существует какая-то связь, он исчезает, и я снова остаюсь в темноте.
Потом он тряхнул головой, словно прогоняя остатки своего сна.
- В любом случае звезды для нас недосягаемы, так что нам самим предстоит строить будущее на Калибане. Но даже если с этой стороны наши возможности ограничены, ничто не должно заслонять нашего предвидения. Если нам предстоит ограничиться Калибаном, если доступ к звездам невозможен, значит, мы превратим наш мир в рай.
Лев широким жестом обвел рукой темные окрестности ночного леса под стенами Алдаруха.
- Вот здесь будет наш рай, Захариэль, - заявил Лев. - Здесь мы построим светлое будущее. Кампания по уничтожению великих зверей - это лишь первый шаг. Мы положим начало золотому веку. Мы перестроим мир заново. Не кажется ли тебе, что это благородная цель?
- Кажется, мой лорд, - благоговейным шепотом ответил Захариэль.
- Стоит ли эта цель того, чтобы посвятить ей наши жизни? - спросил Лев. - Я задаю этот вопрос здесь и сейчас, поскольку ты еще молод, Захариэль, а будущее надлежит строить молодым. Ты подаешь большие надежды. В тебе есть все качества, чтобы стать достойным сыном Калибана, крестоносцем, не только в уничтожении чудовищ, но и любого другого зла, грозящего нашему народу. Тебе нравится такая цель?
- Да, мой лорд, - ответил Захариэль.
- Хорошо. Я рад. Я буду приглядывать за твоим продвижением в ближайшие годы, Захариэль. Как я уже сказал, ты подаешь надежды. Но, думаю, я слишком надолго отвлек тебя от твоих обязанностей.
Лев наклонил голову, словно прислушиваясь к долетавшим из леса звукам.
- Мне тоже пора возвращаться, длительное отсутствие не приведет ни к чему хорошему. Мой долг в Ордене предписывает не только укрепление братских уз, но и выработку мудрых и хитроумных военных планов.
В следующее мгновение Лев пропал, растворился в башне, словно призрачная тень. В его неожиданном исчезновении не было ничего удивительного или неестественного - привычка двигаться скрытно появилась у Лиона Эль-Джонсона с раннего детства, иначе он не смог бы в одиночку выжить в лесах Калибана.
После ухода Льва Захариэль снова взглянул на звезды.
Некоторое время он обдумывал его слова, размышлял о звездах, о Терре, о необходимости построить на Калибане лучший мир. И о золотом веке, обещанном Джонсоном.
Захариэль думал обо всех этих вещах и сознавал, что под предводительством таких людей, как Лютер и Лев Эль-Джонсон, Орден не может не преуспеть в достижении утопического будущего.
Захариэль верил в Льва.
Он верил в Лютера.
Вместе эти два рыцаря - два гиганта - могли изменить Калибан только в лучшую сторону.
Он был в этом уверен.
Как уверен в том, что получил наивысшее благословение фортуны, какое только может надеяться получить человек. Никому не дано выбирать эпоху своего рождения, и в то время, когда большинство людей с трудом приспосабливались к условиям, отличным от условий жизни их отцов, Захариэль чувствовал себя счастливым.
Он понимал, что родился в эру великих и важных перемен, в такое время, когда человек может стать частью общего дела и посвятить свои усилия, свои идеалы и надежды достижению грандиозных целей.
Захариэль не мог предугадать, что готовит ему будущее, не мог прочитать по звездам свое предназначение, но он не испытывал страха.
Ему казалось, что Вселенная таит в себе множество чудес.
Он безбоязненно смотрел в будущее.
Глава 6
Крестовый поход против великих зверей продолжался еще целый год, и в конце концов на Калибане остался последний оплот чудовищ. Густые, темные и опасные заросли Северной Чащи, куда до сих пор не входил ни один из рыцарей Ордена и его союзников.
Отчасти это объяснялось трудностью организовать в непролазных дебрях полноценную систематическую охоту. Большая часть Северной Чащи так густо заросла, что оказалась практически непроходимой для всадников, и даже отважные воины Воронова Крыла заходили туда не иначе, как по приказу своих мастеров.
В Северной Чаще встречались и селения, но они представляли собой тщательно укрепленные деревни за высокими стенами, построенные на возвышенностях или в низинах между гор. Поселения в тех местах были редкими, и их разделяли значительные расстояния, а люди влачили свой жребий, даже не пытаясь как-то улучшить тяжелую и опасную жизнь.
Но, сказать по правде, основной причиной нежелания рыцарей крестового похода вступать в Северную Чащу была давняя неприязнь между Орденом и Братством Волка.
Это рыцарское братство, известное своими учеными и обширными библиотеками, многие годы энергично противилось идее кампании по уничтожению великих зверей и выступало против Лютера и Лиона Эль-Джонсона.
Это было единственное сообщество рыцарей, которое не только голосовало против освобождения лесов от чудовищ, но и отказалось подчиниться воле большинства после того, как решение было принято. Более того, рыцари Волка вели себя крайне агрессивно и угрожали организовать свою контркампанию против Ордена и его союзников.
В конце концов Лютер добился компромисса. Детали соглашения не раскрывались, и неизвестно, какие были сделаны предложения, но рыцари Волка удалились в свою горную твердыню в Северной Чаще и не противодействовали Ордену.
В течение десяти лет рыцари Волка из своей крепости наблюдали за победоносным шествием кампании Джонсона. Калибан постепенно, область за областью, освобождался от великих зверей.
С течением времени мечта Джонсона стала сбываться, и мысли народов Калибана обратились к рассвету обещанного золотого века.
Теперь Джонсон и его союзники подошли к самым границам Северной Чащи, давнему убежищу рыцарей Волка и единственному району Калибана, где еще обитали великие звери.
Орден готовился вступить в Северную Чащу, и конфликт казался почти неизбежным.
В тренировочном зале группа вооруженных мечами претендентов образовала защитный круг, выставив клинки наружу. В центре круга спиной к спине стояли Захариэль и Немиэль, а второй отряд воспитанников окружил их и готовился к учебной атаке.
Браг Амадис, наблюдавший за тренировкой претендентов Ордена, расхаживал поодаль, заложив руки за спину.
Те претенденты, которые составляли круг атакующих, были на год-два моложе защищавшихся и оружием им служили деревянные мечи. Хоть их клинки и не были заточены, на каждом имелась свинцовая полоса, так что удары могли стать довольно болезненными.
- Вы тренируетесь уже не первый год, - произнес Амадис, обращаясь к младшим воспитанникам, - и знаете силу оборонительного круга, но его символическое значение вы еще не постигли. Кто из круга может сказать этим ребятам, почему мы сражаемся таким способом?
По обыкновению, первым ответил Немиэль:
- Стоя в кругу, каждый воин способен защищать своего соседа слева. Это классический оборонительный строй, используемый при значительном численном превосходстве противника.
- Правильно, Немиэль, - одобрил Амадис. - А зачем нужен внутренний круг?
На этот раз отвечал Захариэль:
- При наличии внутреннего круга оборона намного эффективнее. Такова старинная боевая доктрина Калибана.
- Верно, - снова согласился Амадис. - Идея двух концентрических кругов неизменно была на вооружении всех крупных рыцарских сообществ Калибана. Внутренний круг, направляющий и координирующий действия воинов наружной обороны, предотвращает возникновение разрывов. А теперь - атакуйте!
Младшие воспитанники бросились в нападение на своих старших товарищей, щедро рассыпая колющие и режущие удары деревянными мечами. Мальчики в оборонительном круге отражали удары противников с мастерством, достигнутым за годы постоянных тренировок, но атакующих было втрое больше, чем защитников, так что некоторые выпады все же достигали цели.
Захариэль смотрел, как с хирургической точностью разворачивается битва. Они с Немиэлем, все время оставаясь спиной к спине, поворачивались в кругу и своими ударами предотвращали любые возможности возникновения бреши. Стук и лязг мечей продолжался десять минут, но в оборонительном круге не появилось ни малейшей трещины.