* * *
Дом Меноэса стоял недалеко от порта. Можно сказать, он знаменовал собой границу между кварталами, где селилось простонародье, в основном портовый люд, и районами, где обитали богачи и знать. Это был трехэтажный особняк, выбеленный, как снег, с крупной, немного аляповатой лепниной, украшающей фасад. Забраться в такой дом, прикинул Конан, привыкший лазать по отвесным скалам своей горной родины, не составит никакого труда. Впрочем, до этого, может быть, еще и не дойдет.
Широкий, богатый дом глядел на улицу, словно толстая женщина с полуоткрытым ртом.
- Вот здесь он и живет, - сказал Сонтий и потянулся к дверному молотку.
Им открыл не слуга, а сам хозяин, господин Меноэс. Это был смуглый, полноватый человек с острыми чертами лица. Его черные глаза смущенно бегали, уходя от взгляда собеседника. Многочисленные морщины свидетельствовали о привычке постоянно гримасничать. Завидев своего матроса, Меноэс расплылся в улыбке, но посмотрел не на стоящих на пороге людей, а куда-то вбок.
- Здравствуйте, господин Меноэс, - поклонился Сонтий. - Я вот к вам человека одного привел. Говорит, хотел бы пойти с нами в море. Если вы не против.
- А вы проходите, проходите оба, - сказал Меноэс и, украдкой, воровски, скользнув глазами по Конану, торопливо воззрился в другой угол. - Я велю угостить вас фруктами. Мне нужны люди, - добавил он с напористой откровенностью.
Все это не понравилось Конану и в то же время задело его, возбудило его любопытство. Он шагнул за порог и оказался в полутемном помещении, где угадывались многочисленные вазы и статуи. Все это поблескивало полированными гранями. Статуи были из черного дерева - вывезенные из Дарфара и Куша. Видимо, у зингарского купца часто случались дела в этих странах и он успел полюбить странное искусство черных народов. Ничего особенного, впрочем, Конан в этом не видел. Он тоже любил Черные Королевства. Там у него остались друзья. И горячие женщины с блестящими, угольно-черными лицами и сверкающими белками огромных глаз, с нежными розоватыми ладошками и подвижными пухлыми бедрами.
Конан махнул головой, отгоняя неуместные воспоминания. Перед его мысленным взором мелькнула тощая Азелла. Мелькнула - и пропала. Господин Меноэс, несомненно, заслуживал более пристального внимания. То ли он что-то скрывает, то ли напуган до полусмерти,
Хозяин проводил своих гостей в маленькую приемную. Здесь было светло. Солнце пыталось ворваться в комнату, но лучи его наталкивались на решетки, которыми было забрано окно, и дробились, оставляя на полу и стене странные узоры, похожие на буквы неведомого алфавита.
Конан и его новый приятель устроились на коврах. Хозяин сел на небольшом возвышении в углу комнаты. Молчаливый черный слуга, очень сморщенный, в ярком платке на голове и таком же ярком платке вокруг тощих бедер, принес огромный поднос с фруктами, который занял почти все свободное пространство на полу между гостями и хозяином дома.
Конан тотчас схватил половинку дыни и принялся уминать ее с громким чавканьем. В Черных Королевствах такое поведение считается верхом любезности. Цивилизованных людей это может шокировать, но киммериец решил попробовать Меноэса на прочность.
Меноэс и бровью не повел. Да, он действительно не раз и не два побывал в Дарфаре и Куше. Конана это вполне устраивало.
- Господин, - заговорил Сонтий, - вот этот человек, его зовут Конан, хотел бы найти себе работу на вашем корабле. На "Летучей Рыбе".
- Ты моряк? - спросил Меноэс.
- И моряк тоже, - ответил Конан с набитым ртом. Он вытер сладкий сок, который стекал у него по подбородку, и добавил: - Кроме того, я недурно обращаюсь с оружием.
- Для чего тебе отправляться в море на "Летучей Рыбе"? - задал прямой вопрос Меноэс. - Неужели нет другой работы для человека твоих достоинств?
- Для меня всегда найдется дело, - сказал Конан с той же похвальной прямотой, - но ваши моряки меня заинтересовали. Они боятся идти в море. Что-то ожидает их между Кордавой и Барахскими островами.
Меноэс болезненно сморщился.
- Глупости! Опять эта болтовня о крови в кристалле, о тайне, о смерти?
- Я привык более серьезно относиться к подобной болтовне, - сказал Конан. - Не раз и не два такие предупреждения спасали мне жизнь.
- Ты намерен пугать моих людей, чтобы набить себе цену? - Меноэс чуть приподнялся и уставил на Конан пронзительный взгляд. Конан в ответ дерзко посмотрел в глаза зингарца… и увидел на самом их дне глубоко спрятанный ужас.
Этот человек был невероятно напуган. Чем? Что привело сто в такое состояние? Почему он лжет? Почему не обратится за помощью к воинам, к магам? Что случилось?
- Господин Меноэс, - заговорил киммериец спокойно, - у меня есть основания предполагать, что это плавание будет не вполне обычным. Я хочу тридцать золотых за то, что буду находиться на "Летучей Рыбе" до самого конца. Я обязуюсь не покидать корабля ни при каких обстоятельствах.
- И ты доведешь "Рыбу" до гавани? - уточнил Меноэс.
- Ее поставят на якорь ваши моряки, но я буду находиться на борту, когда это произойдет, - обещал Конан.
- Согласен! - вскрикнул Меноэс. Конан поднял руку.
- У меня есть встречное условие.
Меноэс воззрился на потолок и высоко задрал брови на подвижном своем лице.
- Я тебя слушаю, варвар.
- Вы будете находиться на том же корабле.
- Нет! - закричал Меноэс. - Нет, нет, нет! Это исключено!
- Почему? - спросил Конан в упор.
- Потому что… потому что… - Меноэс надолго замолчал. Он жевал губами, грыз палец, нервно обглодал кисть винограда. Все это время никто не проронил ни звука. Наконец Меноэс опять решился встретиться с Конаном глазами. - Потому что я боюсь.
- Ваши люди тоже испытывают страх, - заметил Конан. - Вы хотите признать, что этот страх имеет под собой реальное основание?
- Может быть.
- Стало быть, глупая предсказательница не ошибалась, когда говорила о какой-то крови, которая разольется по морским водам между Кордавой и Барахскими островами?
- Нет! Она ошибается! Она дура! - завопил
Меноэс и затопал ногами. Он опрокинул блюдо и раздавил несколько мягких груш.
На шум пришел чернокожий слуга. Он невозмутимо прибрал беспорядок и удалился, унося с собой поднос.
Конан встал.
- Я стою целой армии, - произнес он веско. - Это не хвастовство. И вам, господин Меноэс, лучше бы согласиться на мое предложение. Иначе я наведу справки в порту и выясню, сколько кораблей вы уже потеряли в тех водах.
- Там пираты, - задыхаясь, сказал Меноэс. - Поверь мне. Там пираты.
- Там отродясь не было никаких пиратов, - возразил Конан. - Итак, сколько кораблей?
- Два… Два наилучших моих корабля. "Летучая Рыба" - последний, - сдался Меноэс. - Еще одно крушение - и я разорен. О боги, что же мне делать!
- Я сказал вам, господин Меноэс, что вам делать. Заплатить мне тридцать золотых и завтра вместе со всеми подняться на борт. Ваше присутствие придаст морякам уверенности в себе. Если вы потеряете "Рыбу", то разоритесь - я правильно понял?
- Да, да!
- В таком случае, вам ничего не грозит. После разорения человеку вроде вас не стоит и жить. Уж поверьте. Лучше погибнуть в бою с неведомой опасностью, чем влачить дни в нищете после богатой и сытной жизни, - вы ведь не умеете ни работать, ни бедствовать, не так ли? Покончить с собой - занятие неприятное и хлопотное. Можно остаться калекой.
Рассуждение Конана, при всей его дикости, странным образом успокоило Мепоэса. Он вдруг вскочил и стиснул огромную лапу варвара своими маленькими жесткими ручками.
- Спасибо! - сипло воскликнул он. - Я согласен! Спасибо! Ты согласен? Да? Я тоже согласен! Спасибо!
Оказавшись на улице, Сонтий, все это время молчавший, сказал потрясенно:
- Наш наниматель потерял рассудок. В него вселился какой-то странный демон!
- Нет, - задумчиво отозвался Конан. - Просто он до смерти чем-то напуган.