Лейтенант действительно захотел свинтить, но передумал, когда я аккуратно выбрав направление, разбрызгал
короткой очередью наст рядом с его берцами. Пули на рикошетах аккуратно встряли в стенке.
- Ты что, охренел? - сильно удивляется летенант.
- Мне нужно развернуть медпункт. Болтаться тут по заводу просто так - никакого желания нет. Так что будешь мне
мозги пудрить - прострелю. Аккуратно, чтоб ничего важного не задеть. У меня задача - людей спасать, потому - не
финти.
- Да ты понимаешь, мудак, на что ты напрашивашься? Да я...
- У тебя кабур на жопе. Застегнут. Если я доложу, что ты помер от укуса и пришлось тебя пристрелить - никто не
засомневается.
- Ну, ты и отморозок! Ну, ты и придурок!
Филя неторопливо и веско добавляет:
- Сейчас ты получишь по морде. Потом я тебя сам пристрелю.
Старлей находит в себе мужество ухмыльнуться. Правда улыбка получается кривоватой.
- Потом и укусишь?
- И укушу - радостно кивает Филя.
- Ну вы пацаны и нарветесь... Сильно нарветесь... Поедете вы мимо нас...
- Ты, твое имя не Дима Дибилан? Если нет - то веди куда надо и не вдрючивайся.
Продолжая грозить дальнейшими карами, старлей вместе с нами выходит к нашей группке. Потом вместе с ним
куда-то идем. Настроение наигнуснейшее - тут явно несколько тысяч человек, а вот нас - мало. Очень мало.
Сначала я вижу густую черную толпу. В центре этой толпы торчат две трубы с легким дымком - явно полевые кухни.
- Нож? Нож у вас есть? - кидается к нам сразу несколько человек.
Толпень окружает нас, обдавая густым тошнотворным запахом. Одновременно у нас просят тысячу вещей - но чаще
всего - вода. Ножи, еда, одежда, тепло - во вторую уже очередь.
- Так, слушайте все! - ору я как можно громче. - Дайте нам место! Не напирайте!
Куда там, словно не слышат. Лейтенант делает попытку прорваться через толпу, но его крепко держит и Филя и
пацан из санинструкторов. А не держали бы - так все равно бы не прорвался.
Плохо это. С толпой вести дело невозможно. Толпа - это скопище тупых людей с невнятной мотивацией, уродливым
извращением инстинктов и самыми дурацкими выходками. Любой умный человек, попав в толпу - тут же дуреет. Все в толпе
дуреют даже ниже среднего уровня. Это как с морским конвоем - какие бы суда не шли вместе - скорость хода даже самых
лучших будет - как у самого медленного. То же и с толпой - толпа профессоров мало отличается от толпы подростков...
Одинаково тупое животное - толпа.
- Нам нужны инициативные помошники и помошники! Не напирайте - иначе мы ничего не сможем сделать! Нам без
вашей помощи не обойтись - поможете нам - поможете себе! - заливаюсь я.
Братец в дополнение к моим словам сдергивает с плеча в давке свой АКМС и лепит над головами длинную очередь.
Толпа шарахается от нас, освобождая пустое пространство.
- Убили, убили - орет заполошно какая-то женщина.
- Тиха! Никого не убили! Вот сейчас этот офицер - старший лейтенант - покажет вам где палатки. Вот вы -
назначаетесь руководителем по постановке палаток - я выдергиваю из толпы исхудавшего мужике, глаза которого вроде
как показывают, что он - человек разумный.
Братец аккомпонирует еще парой очередей. Не пожалел он для себя трассеров - весь рожок у него такой. Толпа
немного отвлекается, глядя на красивые дуги прошедшие в небо. То, что между нами и толпой остается пространство -
несказанно меня радует.
- Филя - доглядай за лейтенантой! Вы - идите ставить палатки! Зачем были нужны ножи?
- Консервы! Нечем открыть консервы! - галдит толпа. Но уже начало ее размывать, мужик вытаскивает несколько
человек себе в помощь. Те тоже кого-то тянут. Начинается какое-то движение внутри монолита толпы, разваливающее
недавно единый многоголовый организм на кучки и ручейки.
- Ножи не нужны! Берете банку, трете ее плашмя - вон о бетонную стену - через пару минут сотрется тонкий слой
жестянки и крышка свободно отойдет. Не порежьтесь только!
Мне удается пробиться к кухням - на первой очень полный повар в запачканном белом халате поверх длинной
куртки. Держит воинственно черпак в пухлой лапе.
Медики оттирают толпу, тем более, что многие отправились к стене - открывать консервы старым альпинистским
способом. Я помню свое удивление, когда приятель стал ржать в патетический момент фильма 'Вертикаль' - там, где
нашли в заваленной снегом палатке замерзший труп свана - альпиниста и прочли его записку, что нечем-де открыть
консервы. Приятель пояснил мне, что консервы откроет любой альпинист. В том числе и стерев соединение крышки с
банкой. Только тут надо постараться, чтоб жижа не вытекла.
А потом из банки можно сделать кружку.
Вот не подумал бы, что такая фигня пригодится.
Ан даже братец удивился.
- Что готовите? - спрашиваю повара.
- Вовремя вы. А готовим похлебку. Та еще похлебка, но чем богаты - привезли нам тефтели в томатном соусе, да я
еще манку выклянчил. Вот их и варим. Зато горячая жидкая пища.
Чувствую, что у меня начинается изжога. В студенческие годы - когда финансы не позволяли позволить себе
внятную закусь, приходилось брать эти самые 'братские могилы' - кильки в томате. Но они были деликатесом по
сравнению с тефтелями. С трудом представляю себе такой супчик. Повар понимающе смотрит на меня и говорит
неожиданное:
- Любая горячая жидкая пища сейчас необходима, сами понимаете, обмен веществ у них нарушен и заторможен.
Усвоиться должна нормально, вкус приемлемый, а манная крупа - даст необходимые углеводы. Несварения вряд ли будут.
- Вы повар? Медик?
- Биолог. Готовить немного умею. По-холостяцки.
Ясно. Ну, биолог - это уже неплохо. Если еще и варево у него съедобельное - тогда совсем хорошо. А армейцы -
сукины дети, прислали что похуже, Собакевичи.
- Готово уже?
- Через десять минут. Только и тут проблема - котелков у них нет. И тарелок тоже. В ладони разливать не выйдет
- все кипячее...
- Эй. Кто в курсе - где тут может быть посуда?
- Я, наверное знаю...
- Палатки невозможно поставить - там нет кольев и веревок!
- Вода, где тут вода?
Мама родная, только б мне сегодня не свихнуться!
Раздачу похлебки нам все же удалось организовать. На вкус она и впрямь оказалась не совсем омерзительной - я
ее попробовал. Сварить что-то пристойное из того, что было - это повару-биологу зачот.
Палатки поставить не удалось. Учитывая, что помещения и так уже были забиты людьми, оставалось только
расстелить палатки у стен цехов - люди собирались кучами - и другой палаткой накрывались. До утра дотянем, а там
видно будет. Удивительно - но даже маленькая порция такого хлебова вырубает как кувалдой - чуток поели - и тут же
спать валятся. Медики мои стараются - высматривают, кому помощь нужна, но тут скорее можно выбрать только тех, кого
надо эвакуировать - приказ недвусмысленный - что-то с первой партией неладное случилось. Потому - держать всех тут,
утром прибудут еще люди, будет одновременно и распределение спасенных и проверка начнется.
Надо бы пройти по цехам, откуда люди спасены - там тоже остались, причем самые слабые. Но я своих не пускаю -
хоть фонарики у них и есть, но любой зомбак для вооруженных, но неумелых - смертоносен. Если кому в цехах суждено
сегодня помереть - что поделать. А без грамотной охраны я своих не пущу. Ну, да и тут работы много - публика все
время норовит сломать организацию раздачи пищи, возни полно.
Тяжелых находим все время. Даже не смогу сказать - сколько всего получается, но где-то три десятка. Несколько
мужиков из числа выпущенных сегодня из цехов - помогают - таскают воду, дали им за это часть своего сухпая. Кухни
варят непрерывно - манку заливают водой, дают разбухнуть - и варится она очень быстро. А тефтели эти и так уже
готовы. В похлебке они разваливаются в кашицу...
Повар постоянно и очень убедительно, даже завораживающе все время говорит что-то.
Прислушиваюсь - и меня охватывает ощущения сюрреализма происходящего.
- Экспедиция адмирала Ноульса в Балтийское море, русско-английская война 1719-1721 годов. Высадившись десантом
на остров Нарген, британцы сожгли у нас избу и баню... Петр Первый милостиво согласился компенсировать владельцам за
свой счет стоимость избы, а Меньшиков - бани. Еще англичане безмолвными наблюдателями смотрели как под Гренгамом
русские галеры методично и спокойно вырезают "на шпагу" команду четырех шведских фрегатов. Сами же не вмешались -
дескать мелко больно и фарватера не знаем. Так что шведам они тоже были хорошими союзниками.
Следующая англо-русская заваруха - 1801 год. Адмирал Нельсон спалив к такой то матери Кобенхавн (Копенгаген),
кстати, без объявления войны - попер на Таллииииинннн. Но тут обошлось - в Питере Павел Первый помер от
апоплексического удару табакеркой в висок и замирились.
Зато в 1807-1812 Россия воевала с Англией не на шутку - тут тебе и морские бои были и попытки англичан