Командир в очередной раз беспомощно выругался и опустил щиток прицела на лицо. Как попасть, когда станина вибрирует от близкой работы противоракетчиков? Когда весь корпус трясется от попаданий европейцев? Когда автономная система сопровождения целей, падла, цель в упор не видит, зато кидается на каждый подрыв ракеты, и увести ее от теплового облака возможно лишь принудительно? А бешеные погрешности самой системы?!
Фиолетовая вспышка, грохот выпавшей личинки. Мимо.
- Ну и хрена ль садить в космос на глазок? - прохрипел боец военной полиции, помогая закинуть очередную личинку в затвор. - Не попадаем же!
- Тащи! - крикнул техник. - Попадем! И - раз!
Боец выругался, торопливо сбросил броню и ухватился за край личинки. Сам техник давно уже расстался с костюмом радиационной защиты и работал в одной фибре, потемневшей от пота. Вообще‑то работать без костюма под куполом категорически запрещалось и было по - настоящему опасно, но попробовал бы кто закинуть в затвор личинку хотя бы в летном скафандре!
С точки зрения полицейского они, конечно, занимались ерундой. Но и техник, и командир понимали, что действуют единственно правильным образом. "Русалка", новое экспериментальное оружие, теоретически могла пробивать экраны Фридмана. В предкритическом, самом эффективном режиме - могла. Надо было только попасть. Потому‑то корабль и шел на сближение с европейцами - чтоб уменьшить погрешность системы сопровождения целей. Потому и стреляли непрерывно, чтоб держать установку в предкритическом режиме, в шаге от самоподрыва…
- "Русалка"! - вдруг прилетел по внешней связи деловитый голос. - В пределах двух минут у флагмана европейцев пройдет флуктуация экранов Фридмана! Не упустите шанс!
Командир экспериментальной, абсолютно секретной установки моментально понял, что к чему.
- Спасибо, разведка, кто бы вы ни были! - прошептал командир, лихорадочно захватывая новую цель. - Останьтесь живыми…
Пожелание было нелишним, потому что неведомый отчаянный диверсант наверняка именно там и сидел, куда так старательно целился командир.
Контур установки низко загудел, накачиваясь диким сгустком энергии. Предкритический, самый эффективный режим, в шаге от взрыва.
- Заряжающие, хладагент! - прохрипел командир, отчаянно пытаясь стабилизировать прицел. - Взорвемся, м - мать ваша Даждь - бога!..
И тут случилось то, чего командир боялся, чего ожидал, внутренне сжимаясь от страха, с самого начала боя. В них попали. От страшного удара командир чуть не вылетел из компенсатора, сознание на миг помутилось…
Частично им все же повезло - подарок европейцев прилетел не в купол, а рядом. Командира уберег щиток, опущенный на лицо, и надежные крепления компенсатора. А вот заряжающим досталось по полной программе. Боец военной полиции, как упал, так больше не двинулся. Техник сидел у стены, держался за лицо и тихо выл. С подбородка у него непрерывной струйкой бежала кровь.
- Заряжающие, хладагент! - заорал командир, уже понимая, что никто не откликнется - входная диафрагма за его спиной щелкнула сразу после попадания, надежно отсекая от разбитого сектора - и от помощи.
Страх накатил слепым желанием куда‑то бежать, спасаться… и вдруг отступил. Командир ясно понял, что пришло время платить. Автономная система сопровождения целей вышла из строя? Что ж, зато осталась старая надежная оптика, острое зрение и твердые руки. Ну а за то, что поленился поставить на электронику дополнительные кожухи защиты, в космосе всегда была одна твердо установленная плата - жизнь. И за то, что пил с техниками, вместо того чтобы отрегулировать систему подачи хладагента, тоже платой жизнь. Жизнь бесценна, ей можно перекрыть любые кредиты. Значит, так тому и быть. А выстрелить из "Русалки" можно и без хладагента - правда, один раз.
Приняв решение, далее командир "Русалки" действовал четко, уверенно, без единой ошибки. Страх ушел, и больше ничто не мешало выполнить боевую задачу.
- Заряжающие! - по привычке скомандовал он.
Европейский флагман далеким теплым мячиком завис в прицеле. За спиной офицера окровавленный техник подполз к личинке, на ощупь ухватился за неудобные скругленные бока, захрипел, разрывая жилы, выпрямился и шагнул вперед. Мягко клацнул механизм затвора.
- Есть хладагент, командир…
Но командир его не услышал, потому что по цели внезапно побежала волна флуктуации.
- Спасибо, ребята, - прошептал офицер и нажал пуск.
И вспыхнул свет…
- А, доннерветтер! - удовлетворенно сказал генерал Зееленбиндер.
Адъютант был полностью с ним согласен. Русские гибли. Бессмысленный на первый взгляд порыв русских маток на поверку бессмысленным и оказался. Умело и четко увеличивая плотность огня на выбранных целях, командующий Седьмым флотом жег противника одного за другим, и русские ничего не могли противопоставить отлаженной военной машине европейцев. Тактическая карта буквально горела значками выведенных из строя кораблей, обширными зонами помех, засветок, вспышками взрывающихся ракет…
- Не вижу! - вдруг сказал адмирал обеспокоенно. - Ничего не вижу… Тогда… шайсе! Генерал, они здесь!
Офицеры центра управления недоуменно покосились на возбужденного старика.
- Генерал Зееленбиндер! - гаркнул Штерн, не смущенный всеобщим вниманием. - Ищите в зонах помех малые цели! Эти сраные русские засрали пространство боя, чтоб незаметно провести к нашим задницам свои ракетоносцы! И провели, задницей чую! "Тринадцатый" здесь - поздравляю, господа!
И тут на тактической карте разом вспыхнули несколько кораблей Седьмого флота, налились нестерпимым светом в пределах экранов Фридмана - и лопнули.
- Боже мой… - прошептал побледневший генерал. - Ядерные заряды, какая дикость…
- Сейчас, сейчас… - нервно улыбнулся ему в лицо адмирал. - Сейчас и мы получим!
И они получили. Сначала противно взвыл сигнал потери конфигурации экранов Фридмана, по мониторам прошлась рябь флуктуации - а потом далекий взрыв сотряс гигантский корпус флагманской матки.
- Пробой корпуса! - торопливо доложились операторы внутреннего контроля. - Пусковые ракетные аппараты семь - девять - одиннадцать уничтожены! Декомпрессия боевой зоны - семь процентов!
- Что‑то маловато! - удивился адмирал. - Всего лишь поражение энергетическим оружием… Мощное, конечно, и экраны так удачно мигнули, явно проспали русских диверсантов, но…
И старик снова подозрительно оглянулся на развертку Клондайка.
- Истребители - покойники! - рявкнул генерал Зееленбиндер. - Они все - покойники! Проклятые русские самоубийцы! Эта раса не имеет права на существование! Мы вычеркнем ее из списков истории!
И отдал приказ на приоритетный поиск и уничтожение малозаметных целей…
- Месье Берг! - десантник смотрел необычно хмуро и серьезно. - Мы за амазонками. Выпускай всех!
- Они не могли спастись, - покачал головой старик - выпускающий. - Ядерные боеголовки! Такие энергии…
- Все равно! - упрямо сказал десантник. - Кто‑то мог отстрелиться от корпуса! Кто‑то мог получить повреждения двигателя! Будем искать! Не найдем, так отомстим! А вы уж тут без нас. Понимаю, что некомбатанты, но… некому больше, старина.
- Мы позаботимся о "Локи"! - твердо сказал выпускающий. - Ищите девочек! Ищите, пока не найдете хоть кого‑нибудь! Я бы сам полетел, если б умел!
Десантник всмотрелся в его лицо, угрюмо кивнул, привычно хлопнул старика по оранжевому плечу и тяжело побежал к элементару.
Истребители провалились в черноту космоса один за другим, и в стартовой зоне стало непривычно пусто и тихо. А потом пришло легкое, почти неуловимое ощущение надвигающейся опасности. Месье Берг настороженно вскинул голову. Ничего. Но он прожил в космосе долгую жизнь и не раз видел, как это самое "ничего" убивает живую плоть.
- Техсоставу - применить скафандры радиационной защиты! - рявкнул он. - Отойти за периметр аварийной декомпрессии, у ремонтных систем по постам разобраться и стоять!
- Не ори, гнида швейцарская! - огрызнулся кто‑то из техников.
- Шевелись, русский размундяй! - не задумываясь среагировал старик. - Перед десантом ответишь за саботаж!
Угроза загасила межнациональное общение на корню, и техники действительно зашевелились. Месье Берг проводил убегающие звенья придирчивым взглядом, запомнил демонстративно неторопливых кандидатов на показательную порку - и рысцой отправился к переходному тамбуру боевой зоны. Конечно, место некомбатантов - у ремонтных систем, где вероятность гибели невелика. Только месье Берг не всегда был выпускающим. А еще ему очень понравились русские ребята - не все, конечно, а те, кого за глаза называли сынами Даждь - бога. Сыны Даждь - бога - очень хорошие ребята, за таких и жизнь можно отдать. У русских не хватает специалистов? Тогда бывший оператор - наводчик высшего класса им не помешает.
Боевой пост встретил его защелкнутой диафрагмой и обломками бетона под ногами. Понятно. Месье Берг открыл аварийную нишу, привычно влез в скафандр и подступился к диафрагме. Теоретически ее невозможно вскрыть без выравнивания уровней давления, но то теоретически, а русские техники давно показали всем желающим, как это делается практически, так что вскоре месье Берг оказался в боевом посту. Техник - юстировщик при его появлении уважительно приложил два пальца к шлему.
- Русские канониры предпочли воевать без скафандров, сэр! - доложил он осуждающе. - Сказали, им так удобней! Оба погибли при декомпрессии купола, естественно. Вы новый стрелок?