– Правильно мыслишь. Я хочу уничтожить посольство ромеев. Однако сделать это явно очень трудно, и потому мне нужно знать, где их потайной выход в город.
– А ромейский шпион этого не знает?
– Нет. Он рядовой исполнитель.
– Мне известно, как незаметно проникнуть к ромеям, и я укажу на подземный ход.
– Вот и хорошо. Сейчас придёт мой человек. С ним ты обговоришь детали и расскажешь всё, что знаешь о наших общих врагах и о своих делах.
– А когда меня отпустят?
– После того, как посольство имперцев будет уничтожено, и ты лично запачкаешься в крови ромеев.
– Кровью вяжешь?
– Да, иначе никак.
– Ладно. А что потом?
– Займёмся освобождением твоих близких.
– А если ты меня обманешь?
– Ты мне нужен, и если понимаешь, кто я, то знаешь, что мне нельзя нарушать свои обещания. Сказал, помогу, значит, так и будет.
Кивнув даку, я покинул подвал. За дверью меня ожидал Бравлин Осока, который спросил:
– Что дальше, Вадим?
– Поговоришь с ним, – кивнул я назад, – и узнаешь всё, что нам нужно. Подходы к ромеям, расположение комнат на их постоялом дворе, количество охранников, где Исаак хранит переписку и документы, где прячутся латиняне и какие задания выполнял этот убийца ранее. А затем готовь воинов. Нагрянем на имперцев, и всех под нож. Всех, кроме спафария Андроника, если он там окажется. Думаю, он нам ещё пригодится. В общем, так. Ромеи сделали свой ход, и теперь наша очередь.
– А с остальными пленниками как поступить?
– Шпиона убить, а со степняками сам разберусь.
Осока направился к Валентину Кедрину, а я решил заняться мужчинами рода Гэрэй. Они, в отличие от дака, сбежать не пытались, вели себя относительно спокойно. Да, своих павших соклановцев оплакивали, но в целом держались достойно. Поэтому отношение к ним было соответствующее, и с сыном погибшего вождя я разговаривал не в подвале, где раньше стояли бочки с квашеной капустой и солёной рыбой, а наверху, в обеденном зале.
Лишь только я сел за стол, как хозяин постоялого двора, лично, принёс завтрак на двух человек. Тарелки с кашей и жареная свинина, кувшин с горячим взваром, кружки, ложки и свежий хлеб. Просто и сытно. Для меня и моего собеседника, на которого я имел некоторые виды. А помимо того на краю появилась ещё одна тарелочка, плоская, с молоком для живойта. Всё готово, можно приступать, но хозяин постоялого двора уходить не торопился. Он что-то хотел от меня, и, прислушавшись к его внутреннему состоянию, я всё понял и сказал:
– Не беспокойся, нападений больше не будет. Слово даю. Если кто будет спрашивать о событиях этой ночи, ты ничего не видел и ничего не знаешь. За беспокойство заплатим серебром, а длинный язык можем отрезать.
Владелец постоялого двора молча кивнул и покинул меня, а варяги привели молодого степняка. Он сел, кинул на меня опасливый взгляд, и одновременно с этим рядом появился живойт, который взобрался по ножке стола. Змейка слегка приподнялась и еле слышно зашипела, а парень вздрогнул и едва не вскочил на ноги. Но слабость его была мимолетна, и он, вновь обернувшись ко мне, произнёс на своём родном наречии:
– Мир тебе, вождь варягов, чьё имя мне неизвестно.
– Меня зовут Вадим Сокол, – ответил я на том же языке.
– Я Девлет Кул-Иби, сын вождя Булата Ильгизэ, который минувшей ночью встретил свою смерть.
– Жаль твоего отца, достойный был человек, ибо он погиб за сына и своих воинов. Но такова воля повелителя небес Тэнгри, который оставил его своей милостью. Поэтому здесь обсуждать нечего. Давай пока помолчим. Сначала еда, а затем беседа.
Степняка уговаривать не пришлось, он налёг на угощение так, словно последнее время голодал. Я наблюдал за ним, поглощал свою порцию, а затем налил себе взвара, проследил за тем, как насытившийся живойт, выпивший всё молоко, сползает на пол, отхлебнул напитка и задумался.
Итак, что же мы имеем? Есть Валентин Кедрин, который может мне пригодиться, ибо такие умелые бойцы с навыками оборотничества в наше время, даже среди венедов, большая редкость. И если его дополнительно поднатаскать, то это будет непобедимый и очень опасный убийца. Он уже силён и хорошо подготовлен, уровень выше среднего. Однако есть вариант сделать его ещё круче. Конечно, не для того, чтобы отпустить дака на вольные хлеба, а чтобы он выполнял мои приказы. Но это произойдёт лишь в том случае, если его семью удастся вырвать из цепких лап ромейской разведки и сам Валентин докажет свою ненависть к имперцам делами.
С даком всё понятно, а вот со степняком разбираться придётся долго. И прежде, чем начать разговор, следовало понимать, что потомки истинных тюрок носят не простые имена. Например, Булат Ильгизэ. Имя значит – стальной, а прозвище обозначает пристрастие – путешественник. А его сын, который сидит передо мной, назвал себя Девлет Кул-Иби. С Девлетом просто, стандартное тюркское имя, которое значит "счастливый", а с прозвищем немного сложнее. На Ближнем Востоке, у арабов и сельджуков, кул – значит "раб" или в лучшем случае "слуга", а в Диком поле то же самое слово обозначает принятого в клан, род или семью равноправного человека, почти младшего брата. Поэтому моментально возникает вопрос: в какую же семью приняли парня? И ответ во втором слове его имени, иби – это ирбис. Вот и получается, что прозвище переводится как "приёмный сын Снежных Барсов". Возможно, это просто аллегория, но вряд ли. Род Гэрэй старый. Следовательно, пустоты в именах и прозвищах быть не должно. Так что придётся расспросить степняка не только о его племени, но и о прошлом семьи. И предложить ему службу. Согласится – хорошо будет и ему, и мне, а нет – тогда удавить степняков по-тихому, а следующей ночью – в мешок и в Днепр.
Впрочем, время в запасе имеется, так что торопиться не стоит.
– Ну что, поел? – Я вопросительно посмотрел на Кулибина, как сам для себя обозначил Гэрэя.
– Да, благодарю. – Степняк приложил раскрытую ладонь к груди в области сердца. – Теперь бы людей моих покормить.
"Моих людей, – машинально отметил я. – Выходит, не ошибся я в нём. Паренёк уже считает себя преемником покойного отца".
– Твои воины голодать не будут.
Юноша шмыгнул носом и спросил:
– Зачем ты оставил нам жизнь?
– Я кое-что слышал о вашем славном роде. Поэтому вы уцелели. Такой ответ подойдёт?
Кулибин согласно мотнул головой, и я продолжил:
– Говорить будем откровенно. Меня не интересует, почему вы напали на моих воинов, это уже известно, и зла на вас нет, ибо Гэрэи не успели убить никого из моих людей, а раненые вскоре встанут на ноги. Однако теперь вы мне должны, и я волен распоряжаться вашей жизнью. Ты и твои воины признаёте это?
– Признаём.
– Клятву на верность дадите?
Короткая пауза и кивок:
– Выхода нет. Дадим клятву.
– И исполните её?
– Мы – Гэрэи. – Спина парня горделиво выпрямилась. – Мы говорим и делаем.
– Это правильно и звучит красиво, почти как девиз. Клятву дадите на закате, а затем для вас будет поручение.
– Какое?
– Об этом позже, а пока давай познакомимся поближе. Я буду задавать вопросы, а ты на них ответишь. Готов?
– Да.
Проговорили мы два часа. За это время я узнал много интересного, а затем подумал, что Гэрэев мне послала сама судьба. Хотя, по большому счёту, для моих целей, одна из которых – создание опоры в степях, подошёл бы любой род или клан из старых степняков. Ведь главное – чтобы люди держали своё слово. Это новые племена, сплошь разбойники, воры и отребье, которое пришло в степи между Чёрным морем и Волгой из Средней Азии, а с Гэрэями дело иметь можно. А что касается полученной информации, то выходило следующее.
Род Гэрэй пришёл в Великую Степь почти семь веков назад с Урала. Гэрэи верно служили тюркской династии Ашина, которая основала Хазарский каганат, поставляла им гвардейцев, и это был клан воинов. Однако великий каганат тюрок распался на две части, и Хазария стала самостоятельным государством, которое постоянно расширяло свои границы. Развивалось государство на Волге динамично, и тут один из каганов совершил роковую ошибку. Он пригласил в Хазарию иудеев, которых ромеи выгоняли из своей империи. Причина для изгнания пейсатых была проста: они открывали арабам, которые наступали на восточных римлян, ворота городов и наносили удары в спину ромеям. За это завоеватели не трогали иудеев, а они, в свою очередь, поставляли мусульманам развединформацию и скупали у них добычу. Обычная история. Вот только ромеи устояли и смогли отбить врага. После чего, совершенно естественно, для иудеев наступил час расплаты, и они рванули из Восточной Римской империи за границу. Часть затаилась и сменила веру, кто-то бежал в Европу или Азию, а самая большая группа эмигрировала в Хазарию, где уже были евреи, которые очень хорошо показали себя в войнах с перевалившими Кавказский хребет арабами. По этой причине Ашина и степная аристократия считали, что из империи прибудут воины, которые усилят державу. Однако приехали торгаши и ростовщики, и вскоре всем старым родам пришлось очень плохо.
Иудеи, которых стали называть рахдонитами, быстро освоились в Хазарском каганате. Они оттеснили воинов от управления государством, породнились с каганом, монополизировали торговлю, облили грязью и опорочили иудеев, которые жили на берегах Волги до них, и, когда настал благоприятный момент, стали действовать. Стремительный удар по ключевым точкам. Разгром старой степной аристократии и возвышение новой. Каганом стал еврей, и вокруг него были только соплеменники. Многонациональный народ превратили в бесправных рабов, а гвардию нового правителя составляли наёмники из-за Каспия.