- Не скажу, больно уж у тебя наскок лихой. Но советую не спешить таранить абордажники, крылышки опалишь по самое не хочу. И еще… повезло тебе, Иван, как дураку. Только это случайность. В плохую ты историю, старик, вляпался. Нажил большого врага, я не себя в виду имею. Кто я такой? Так, мелкая сошка. На базу вернешься, ходи осторожнее, а то случайно лом на голову упадет или дверью прижмет насмерть. Тяжелая у тебя будет жизнь, но недолгая.
- Все сказал? Не пугай, вражина, не на тех напал.
- Ваня, я тебе сказал слово, а ты подумай и сделай выводы. Всем пока, мы отчаливаем!
- Мужики, полный газ, добивай пиратов! - заорал Иван, не желая потерять противника.
Но абордажные суда, проявив несвойственную ретивость, полыхнули радугами гиперперехода и скрылись в неизвестном направлении.
- Вот же гад, вот же вражина, ну погоди, встретимся на узкой дорожке, я тебе ребра-то посчитаю! - ругался Иван.
- Командир, а как теперь домой-то? Гиперы до донышка вычерпали. Неужто до ближайшего портала пилить на реальной тяге?
- Есть предложения? - хмуро поинтересовался Иван, прикидывая, когда они реально вернутся и что им на это скажут.
* * *
Главное в искусстве дипломатии - вовремя и с чувством стукнуть кулаком по столу, ну, или ботинком.
- Патруль, патруль, алло, патруль! Вызывает борт К710! Отзовитесь, мать вашу так-растак, патруль! - ударил по ушам картаво-раскатистый крик капитана транспортника.
- Ага, глушилки улетели, эфир свободен! - констатировал факт Семенов. - Что дальше, командир?
- Что дальше, регламента не знаешь? Пойду с капитаном пообщаюсь, заодно и с компенсациями за вызов-невызов разберемся. Проверим, что по трюмам прячет, недаром пираты его так хотели за вымя пощупать, что-то лакомое заныкал, такое в декларации не заявишь.
- Ну, ты там это… на полную катушку, - вкрадчиво посоветовал Семенов, - все ж таки, как вспомню про двадцать кусков на рыло, так душа стонет.
- Семенов, щас просто в рыло получишь, если я еще хоть раз…
- Все! Понял! Заткнулся! - Семенов явно обиделся.
- Вот так лучше. Я пошел, а вы тут по сторонам смотрите. - Иван решил оставить выяснение отношений с напарниками до возвращения на базу, итак уже дров наломали, не время сейчас препираться по мелочам.
Иван переключился на линию связи с транспортником.
- Борт К710, готовьте шлюз, принимайте инспекцию на борт.
- Таки я не понял, майор…
- Лейтенант!
- Таки будете майором при такой храбрости. По какой такой надобности вы покрошили этих ребят в капусту?
- Вы что пиратов пожалели? Они собирались вас ограбить! Вы же собственными ушами слышали, что у них было дело до вашего товара.
- Боже мой, а кому нет дела до товаров Швондера? Если бы всем было наплевать на мои товары, я бы разорился и чистил сортиры на чужих грузовиках.
- Вы не поняли, они собирались…
- Нет, господин лейтенант, это вы не поняли! У людей было дело, вы их превратили в звездную пыль и кому это выгодно? Швондеру выгодно? Швондер остался без покупателя, и еще вам должен заплатить за ретивость. Покупателю выгодно? Где тот покупатель, пусть небеса к нему будут благосклонны? Нет покупателя, нет торговли, нет прибыли! А нет прибыли, нет масла на мацу! И вы еще будете объяснять старому еврею, как ему это все ужасно выгодно? Кстати, вы не знаете, кто это был?
- Да замолчите вы, наконец, или нет? - в сердцах рявкнул Иван.
- Молчу, мне остается только молчать и плакать по своим деньгам. Молчу-молчу.
- Во-первых, мне доподлинно известно, что это были пираты, и они собирались именно ограбить вас, а не купить что-либо. Откуда я это знаю вас волновать не должно, будем считать это истиной.
- Вы видите, я молчу!
- Во-вторых, какой торговый интерес может быть у пиратов к вашему товару, господин Швондер? - прокурорским тоном поинтересовался Иван у торговца.
- Я молчу, вы же сами просили! - явно издеваясь, ушел от ответа Швондер.
- А в-третьих, будьте любезны подготовить приемный портал, я лично проверю ваш груз, - окончательно разозлился Иван. - Если пиратам ваш груз интересен, то и полиции до него есть интерес.
- На каком основании? Таможенный досмотр у меня нормальный, справки есть, накладные в наличии, - забеспокоился Швондер.
- Будем считать это моей личной прихотью! Вы против? - с вызовом спросил Иван.
- Что вы, что вы, уже и спросить нельзя. Молодые люди пошли такие нервные, - тотчас пошел на попятный купец.
- Мои нервы пусть будут моей заботой, господин капитан. Я не вижу швартовочных огней, - сухо уточнил Иван, злорадно представляя, как он устроит полный досмотр кораблю, вывернет его на изнанку, но выяснит, от чего это пиратам был так интересен именно этот рейс.
- Господин лейтенант, имею деловое предложение, - в голосе капитана слышалось явное нежелание пускать чужих людей на борт.
- Слушаю, но нервничаю, а когда я нервничаю, со мной трудно разговаривать.
- Давайте сделаем так, я ничего не говорил, вы ничего не слышали, я плачу хоть вам лично в руки за свое спасение и мы расстаемся друзьями. Я все понимаю, служба тяжелая, платят мало, а кровь молодая, хочется праздника. Вы знаете, господин лейтенант, как Швондер в юности любил праздник? - капитан причмокнул губами.
- Сейчас узнаю! Пришвартуюсь и узнаю! Швартовы включаем или я начинаю сильно злиться! - предложение капитана лишь укрепило решимость Ивана ступить на борт корабля.
- Зачем злиться? - капитан явно был озадачен. - Человеку нельзя отблагодарить хорошего человека? А кстати, у полицейского патруля разве есть полномочия инспектировать корабль? - сделал последнюю попытку капитан отвертеться от досмотра.
- У меня есть полномочия расстреливать контрабандистов без суда и следствия вместе с грузом. Упираться не в ваших интересах, давайте по-хорошему, - почти ласково предложил Иван.
- По-хорошему оно конечно лучше, - капитан тяжко вздохнул, шумно высморкался, что-то невнятно проворчал мимо микрофона. - Добро пожаловать, господин лейтенант! - неестественно бодро, изображая радость, пригласил Швондер.
Радость капитана явно была наигранной, причем плохо. С одной стороны он рад, что бравые пилоты прогнали плохих пиратов. Да не шибко рад, что кто-то посторонний хочет попасть на борт его судна. И без разницы пират ты или полицейский. Странное дело, если у тебя все в порядке, груз заявлен в декларации, пассажиры и члены экипажа не находятся в розыске, то о чем тревожиться капитану, чего опасаться?
А раз тревожится капитан, значит рыльце в пушку, есть возможность с того рыльца немного и в свой карман пушка стрясти. Мы же не пираты, мы не грабим, а только порядок должон быть и уважение, соответственно. Так уговаривал себя Иван, стыкуясь к шлюзу и настраиваясь на беседу с капитаном судна.
Дело привычное, протокольное, сейчас купец начнет на жизнь жаловаться, мамой клясться, что все у него в порядке. Будет документы в нос совать и просить о мирном решении конфликта. Вот тут и настает момент истины - во сколько он оценит уступчивость полицейских? Мало назовет, досмотр полный. Много назовет, тем более и с особым пристрастием. Бывалый купец должен тютелька в тютельку знать негласный кодекс улаживания спорных вопросов. Вот такой случай тянул по десять штук на рыло. Это меньше, чем предлагал Каховский, но никто не в обиде, все всё понимают правильно.