* * *
Вскоре суматоха улеглась. Мертвецов утащили в лес на съедение диким зверям. Конечно, была и другая возможность их использования, но пока что орки не настолько отчаялись, чтобы прибегать к подобным мерам. В скальный лагерь вернулась прежняя относительно спокойная жизнь. С каждым днём зима крепчала и, словно ей наперекор, крепчал Ургаш.
Только теперь Ош понял, почему вожак, обуздав свою ярость, не расправился с бунтовщиками. Недостаток пяти убитых охотников уже начинал сказываться на способности банды прокормить себя в это жестокое холодное время.
Когда другие уже поговаривали о набеге на соседнее поселение людей, Ош старался всё своё свободное время проводить с пленниками. В знак доброй воли он оставил Адаму его меч. Локвуд же теперь пользовался покровительством Ургаша. Никто в лагере не смел тронуть его, как и старика Ушана.
Тяжёлые происшествия и совместные невзгоды неизбежно сближают своих невольных участников. Так, даже старый сварливый ключник стал относиться к оркам с большей терпимостью. От него Ош узнал о королевской присяге. Древний обычай, по которому любой мог поклясться в верности Серому престолу, вступив в королевскую гвардию. Если монарх одобрял претендента, все его прегрешения прощались в пользу будущей славной службы на благо государства.
– Любой? – спросил Ош.
– Да, любой, – подтвердил старик. – У тебя что, воск в ушах?
Именно этого и искал орк. Последний осколок обожжённой глины, из которой складывался стройный сосуд его безумного плана.
Ош ждал удачного момента, чтобы обсудить замысел с вожаком, и скоро этот момент представился. В пещеру людей вошла Зора и с обычной своей грубоватостью сказала, что Ургаш хочет его видеть.
В жилище вождя лениво потрескивал костёр, озаряя гротескную обстановку тусклым красноватым сиянием. Возле сложенного из камней очага сидел закутанный в шкуры Ургаш. Рядом с ним устроился Ушан. Старый орк уже почти оправился от своего ранения. Смотря вперёд невидящими глазами, он грел руки над огнем.
– Чего встали? – раздражённо спросил вождь. – Садитесь.
Зора с Ошем послушно заняли место у костра.
Ургаш выдержал небольшую паузу, потом заговорил:
– Вы, трое, похоже, единственные, у кого есть мозги из всего этого сброда. А так как думать они не умеют, нам придётся сделать это за них.
Ош был поражён. Его удивила не столько внезапная похвала из уст Ургаша, сколько сама природа этой встречи. В его родном племени все решения всегда принимал вождь. Он ни с кем и никогда не советовался. Это было его право. Право сильного.
– Еды мало, – посетовал Ушан. – Если ничего не изменится, к концу зимы мы будем жрать друг друга.
– Вчера я видела у ручья следы варгов, – продолжила Зора. – Дурные следы. Глубокие.
– Наездники, – фыркнул Ургаш, сплюнув в огонь. – Племя Клыка подбирается к нам.
– В лагере молвят, надо напасть на людей. – В голосе Ушана мелькнула кровожадность.
– А что говоришь ты? – спросил его Ургаш.
– У них много еды, – ответил старик. – Еда – хорошо.
– А ещё у них стены и много стрел, – вмешался Ош. – Нас и так мало.
Никто не стал с ним спорить.
– Надо уходить на север, пока блохастые не отрезали нам путь, – рассудил Ургаш.
– Мало еды, – возразил Ушан. – Сначала бить людей. Потом уходить.
– Нельзя, – сказал Ош.
– Ты их защищаешь? – Зора наградила его злобным взглядом.
– Бить людей – звать железных всадников. – В памяти Оша воскрес образ кургана из мёртвых сородичей. – Нас всех перебьют.
– Глубокий снег, – возразил Ушан. – Они не догонят нас.
– Есть другой путь, – настаивал Ош.
Две пары жёлтых глаз уставились на него. Их было бы три, если бы не слепота Ушана.
– У нас есть деньги людей, – пояснил Ош. – Зачем нападать? Мы просто купим еды.
– Ты, что ли, пойдёшь? – усмехнулась Зора.
– Нам менять на металл, как люди? – поддержал её Ургаш с ощутимым отвращением.
– Не нам. – На лице Оша появилась хитрая ухмылка.
– Старик и мальчишка, – догадался вождь.
– Пошлём в селение Локвуда, – подтвердил Ош. – Он купит нам всё, что нужно, и всадники не придут.
– Он приведет сюда людей! – запротестовала Зора.
– Нет, – возразил Ушан, – мальчишка-то будет у нас.
Ош понял, что настал момент, когда ему нужно быть особенно осторожным. Неприязнь к людям была слишком велика. Время для его основного плана ещё не настало, но, возможно, эта мелкая победа подготовит для него благоприятную почву.
– Пускай у них стены и стрелы, – Ош смотрел на Ургаша, понимая, что его слово будет решающим, – а мы обманем их. Мы будем хитрее.
На физиономии вождя расцвела страшная улыбка.
– Дурной Глаз дело придумал, – согласился он.
Внутри Оша всё ликовало.
Тем же вечером Локвуда снарядили в дорогу, вручив ему два мешка позеленевших от времени и сырости медяков, среди которых то и дело мелькали и серебряные монеты. Конечно, старик пытался возражать, но Ош быстро уговорил его.
– Если ты не сделаешь этого, – сказал орк, – Ургаш, скорее всего, нападёт на это селение.
Адам поддержал доводы Оша, и старику ничего не оставалось, кроме как согласиться.
Через несколько часов, когда солнце уже скрылось за горизонтом, Локвуда встретили на старой дороге. Ключник ехал на видавшей виды сельской телеге, запряжённой двумя лошадьми. Повозка была доверху нагружена мешками и бочками со всевозможной снедью, а следом за ней неохотно плелась пара худых коров.
Животные встревожились, когда из леса показались орки, и ключник, как мог, попытался успокоить их.
Опасаясь за жизнь своего воспитанника, старик сдержал слово, сохранив всё в тайне. Селяне так и не узнали, откуда пришёл этот необычный купец и куда сгинул, прихватив с собой добрую часть их славного урожая.
Оказавшись прирождённым торговцем, Локвуд выменял в селе не только изрядный запас провизии, но и всевозможные предметы быта, с которыми небогатый деревенский люд готов был расстаться за пару медяков. Одеяла, старая одежда, свечной воск, соль и даже несколько кусков грубого сероватого мыла, сваренного из свиного жира и золы.
Ключник надеялся воспользоваться этой возможностью, чтобы сделать их пребывание в плену более комфортным. Конечно, он мог бы попытаться передать какую-то весть, чтобы их спасли, но Локвуд всё ещё не знал, где именно находился лагерь орков. Он лишь отправил короткое письмо от Адама, адресованное матери молодого виконта. В нем юноша успокаивал её и сообщал о вынужденной задержке, уверяя, что вернётся в начале весны.
Когда всё привезённое оказалось в скалистом лагере, орки забили одну из коров и устроили общую трапезу. Локвуд вернулся к Адаму в сопровождении Оша. Проявив неожиданную любезность, орк помог старику перенести в их пещеру кое-какой скарб из телеги. Он был доволен, что авантюра удалась, тем более что, по обыкновению, именно он отвечал за её успех головой. Орк был благодарен старику, но это было ещё не всё.
Устроившись у костра, Ош воспользовался приподнятым настроением людей для того, чтобы поведать им о своём дерзком плане. Как он и ожидал, Локвуд кричал на него. Как он и ожидал, ключник называл его безумцем.
Его замысел был безумным, это верно, но Ош отчаянно нуждался в помощи этих людей для его осуществления.
– Вы говорили, что вам нужны деньги, – убеждал их Ош. – Если всё получится, они у вас будут. Вернётесь домой. Будете жить как раньше. Даже лучше, чем раньше.
– Мертвецам деньги ни к чему, – сердито настаивал Локвуд. – Нам всем отрубят головы.
– Вы сможете свалить всё на меня. Скажете, что я заставил вас, что угрожал вам.
– И нам, конечно же, все сразу поверят?! – Локвуд рассмеялся невесёлым, нервным смехом. – С тем же успехом вы можете убить нас прямо сейчас.
– Мне бы не хотелось, чтобы это произошло, – серьёзно ответил ему Ош. При этих словах его синий глаз вспыхнул, словно сапфир, в который попал луч солнечного света.
– Мы согласны, – робко, но уверенно произнёс Адам.
– Молодой господин, – запричитал Локвуд, обернувшись к своему воспитаннику, – подумайте, что вы говорите. Подумайте, как это будет выглядеть! Это же измена!
– Учитель, я уже подумал над этим. Да, это орки, но, если бы не они, мы были бы уже мертвы. Я думаю, что долг обязывает меня согласиться. Так учил меня отец. Так учил меня ты.
Локвуд смутился. Ошу показалось, что глаза старика стали влажными и блестящими. Адам продолжал. Спокойно, но твёрдо.
– Ты уже успел узнать этого орка, учитель. Я думаю, что им движут благие побуждения. Да, его сердце – это сердце орка, но ему не чуждо благородство. Ты сам видел это.
– Но он – орк, молодой господин! – не унимался Локвуд.
Адам улыбнулся. В его глазах плясал иронический смех.
– Учитель, ты скажешь мне, что среди людей нет подлецов и негодяев?
Он поставил особое ударение на слове "люди", наверняка вспомнив старую дорогу. И старик сразу понял это.
Ош чувствовал, что Локвуд ещё много хочет сказать своему воспитаннику, но сдерживается. Возможно, старик подождёт, пока орк уйдёт, чтобы разубедить Адама, но, глядя в глаза юноши, Ош понимал, что это вряд ли удастся.
– Мы согласны, – вновь сказал Адам, обратившись к Ошу, – но у меня есть три условия.
– Говори.
– Во-первых, ты будешь слушать меня и учителя во всём. Ты будешь учиться.
– Пусть будет так.
– Во-вторых, часть денег, которые ты сулишь нам, я отправлю домой, моей матери. И сделаю я это перед нашим отъездом.
Ош кивнул.