Вдруг он услышал в темноте нечто. Призрачное эхо звука не громче мышиного шага. Почувствовал еле заметное колебание воздуха. Эдуард было решил, что это снова забавляются предвестники его крепчающего сумасшествия. Быть может, в этот раз он окончательно свихнётся, поставив таким образом жирную точку в той безнадёжной драме, в которую превратилась теперь его жизнь? Однако безумие не спешило. В тоннеле послышались какая-то вполне реальная возня, сопение и сдавленная ругань.
– Эй, что там происходит? – спросил Эдуард, с которого мгновенно слетели остатки сна.
Вместо ответа из темноты раздался приглушённый, булькающий стон, и Эдуарда прошиб ледяной озноб, налетевший на него, как дыхание зимы. В тоннеле кто-то умер. Он словно почувствовал это своим нутром.
– Уолтер? – позвал он, но пустота впереди него внезапно превратилась в сильные, горячие руки. Они схватили его, повалив на балки, а в горло уткнулась острая холодная сталь, пресекая любые попытки к сопротивлению.
– Уолтер не ответит, – произнесла тьма голосом татуированного заключённого. – А теперь скажи мне, Эд… или Эдуард, кто ты такой и зачем к тебе подослали лунного брата?
– Лунного брата? Я не…
– Ты плохо меня расслышал, Эдуард?
Стальное жало стало медленно погружаться в шею, и юноше понадобилось всё своё самообладание, чтобы не запаниковать.
– Я – Эдуард. Эдуард Колдридж.
Острие прекратило своё смертоносное движение.
– Колдридж? – В голосе южанина звучало лёгкое удивление. – В смысле тот самый Колдридж?
– Тот самый, – нехотя подтвердил Эдуард. Испуг в нём стремительно превращался в ярость.
– Солисово пекло!
Заточка исчезла, оставив на горле Эдуарда неглубокую, но болезненную ранку. Когда южанин ослабил хватку, юноша с силой оттолкнул его и запоздало вскинул руки, обороняясь. Подчинившееся инстинктам тело сделало это самостоятельно, не слушая того, что говорил ему разум.
– Да не нервничай ты так, – насмешливо успокоил его сокамерник. – Твоё сердце колотится так громко, что на нас сейчас свод обрушится.
– Ты… – Эдуард попытался взять себя в руки. – Ты сказал что-то про "лунного брата"?
– Ага. Звать Уолтом, если это его настоящее имя, в чём я, мать твою, очень сильно сомневаюсь. Интересовался, как тебя зовут, помнишь?
– Уолтер?
– Ну да, воспитанный такой, приветливый, дружелюбный парень. Крался к тебе в темноте с киркой в руках.
– С киркой? Зачем?
Эдуард не знал, верить ли тому, что он слышит.
– Ты что, совсем тупой, лордёныш? Чтобы кудри твои расчесать золотые. Если к тебе ночью крадётся лунный брат, ты можешь быть уверен, что он не дорогу к корчме хочет у тебя спросить.
– Почему ты называешь его так? Кто такие "лунные братья"?
– Разрази меня понос, ты и этого не знаешь? Чему вас там учат на Востоке? Ну а о Самоцветных островах-то ты хоть слышал?
Эдуарду не понравилось, как он отозвался о Востоке. Это была его родина, владения дома Колдриджей. Владения его отца. Во всяком случае, так было раньше.
– О них слышал, – вспоминая рассказы Хэнка, буркнул Эдуард. Он никогда не был там, но иногда ему казалось, что улицы Сан-Тара известны ему так же хорошо, как родной Варган.
– Так вот, есть там такие парни. За умеренную плату отправляют людей к лунному богу…
– Лунному богу?
– Ну да, они ему поклоняются. Двуликий, и эти парни ему под стать… Те ещё праведники.
– Ты убил его?
– Ещё как убил, и сделал бы это снова.
– Почему я должен тебе верить? Я даже не знаю, как тебя зовут и за что ты здесь! Может, ты просто убийца? Зачем тебе вообще спасать меня?
– А как ты думаешь, кто был бы следующим? Или ты считаешь, что лунное братство свидетелей оставляет? Повезло еще, что этот кусок дерьма решил начать именно с тебя!
Эдуард не верил своим ушам. Неужели он ошибся? Грубый и злобный бандит оказался не так уж глуп и прост, как ему показалось на первый взгляд. Слушая его, он снова прокручивал в памяти минувший день. В Уолтере действительно было что-то странное. Его неискренность сквозила не только в словах. Даже в движениях. Особенно когда татуированный парень задирал его. Делал ли он это специально? Уолтер словно пытался казаться более неуклюжим и безобидным, чем был на самом деле. Его поддельная личина давала трещину лишь иногда…
– Можешь сам глянуть, если не веришь мне. У этих душегубов под подбородком татуировка в виде двух лун, правда я не знаю, разглядишь ли ты её сейчас. Здесь темно, что у Солиса в заднице!
Собравшись сделать это, Эдуард тут же остановился. Он очень живо представил, как шарит в темноте, всматриваясь в мёртвое тело убийцы. Как тот хватает его холодными, безжизненными пальцами. Как загораются два леденящих душу синих глаза, а призрачный голос кричит о надвигающейся тьме…
– Нет, – он бессильно опустил руки, – я верю тебе.
– Ну и дурак. Когда за тобой охотится лунное братство, лучше никому не верить.
– Охотится? Будут и другие?
Каторжник неприятно рассмеялся. Впрочем, его смех был гораздо здоровее и живее, чем смех покойного Хэнка.
– К гадалке не ходи. У меня однажды был дружочек, за которого им кто-то заплатил.
– И что с ним стало? – спросил Эдуард, хотя и сам уже догадывался, каким будет ответ.
– Я же говорю, у меня был дружочек.
В штреке повисло молчание.
– Как тебя зовут? – спросил Эдуард.
– А что? – В грубоватом голосе нового знакомого звучали нотки подозрительности.
– Ну, ты знаешь моё имя. Было бы справедливо открыть мне своё.
– А мир вообще не больно-то справедлив. – Южанин усмехнулся, и Эд подумал, что не добьётся от него искренности. – Ну да ладно. Мамка, упокой Древние её беспутную душу, звала меня Ярви, но в том дерьмовом месте, где я вырос, меня кличут Трёхпалый.
Эдуарду показалось, что это очень подходящее имя для головореза с большой дороги. Сложно было представить себе такого лорда, однако если отец и научил его чему-то, так это достойно обходиться с человеком, невзирая на его происхождение.
– Благодарю тебя, Ярви Трёхпалый. Я у тебя в долгу.
Ярви снова заржал, как простуженный хряк.
– Только не кланяйтесь, ваша светлость! – Он изнемогал от смеха. – Всё равно я ни хрена не увижу в этой темени!
Когда смех иссяк, Ярви продолжил гораздо серьёзнее:
– Послушай совета битого пса, Эдуард Колдридж. В следующий раз, когда кто-то спросит у тебя твоё имя, соври ему. Дольше проживёшь.
Эдуард не ответил. Несмотря на беды, постигшие его семью, он всё ещё оставался Колдриджем. В его жилах текла благородная кровь древнего рода правителей Варгана. Сама мысль о том, чтобы скрывать своё происхождение, казалась ему оскорбительной. Гордость не даст ему сделать этого. Гордость и достоинство.
– А теперь, если вы закончили с любезностями, лорд Колдридж, я сегодня ещё хотел немного поспать. – Говоря это, Ярви копошился в темноте, устраиваясь на отдых. – Скоро работать, а теперь у нас на одну пару рук меньше.
– Не называй меня так, – сказал Эдуард, как он уже говорил это когда-то старому Хэнку.
– Как изволит ваше лордство, – усмехнулся Ярви, проигнорировав его просьбу.
– А как же… – Эдуард помедлил, – тело?
– Да наплевать! Завтра что-нибудь придумаем.
Ярви протяжно зевнул, намекая на то, что разговор окончен, и Эдуард решил последовать его примеру. Ранка на шее саднила, но, закрыв глаза, он неожиданно почувствовал себя лучше. Непостижимым образом присутствие Трёхпалого успокаивало. Да, он был преступником, даже убийцей, но, если ты заперт в клетке с волком, который, по всей видимости, не собирается тебя есть, чувствуешь себя всё-таки увереннее, чем просто в пустой клетке.
Эдуард отвернулся к стене и забылся сном, но пробуждение его не было спокойным.
– Какого лешего у вас тут случилось? – проревел охранник.
Голубой огонь светоча больно резанул по сонным глазам. Прикрывая их рукой, Эдуард осмотрел штрек и увидел, что на голове покойного Уолтера красуется огромный камень. От удара его череп треснул, будто зрелая тыква. Вне всяких сомнений, это была работа Ярви. Сам каторжник, как ни в чём не бывало, посапывал у стены, укрывшись тряпками среди рабочих инструментов.
– Так… вчера работали, вот его и пришибло, – нашёлся Эдуард, протирая глаза. – Новенький, чего с него взять…
– Ну… – растерянно протянул охранник, разглаживая рыжую с проседью бороду, – старуха, видать, по пятам за тобой ходит.
Он распорядился, чтобы сборщики руды закинули тело в пустую вагонетку, а когда они закончили, вновь обратился к Эдуарду:
– Смотри, чтобы последний раз. Ещё один мертвяк в твоём штреке – замуруем тебя вместе с ним, понял?
Громыхнув решёткой, бородатый здоровяк исчез в тоннеле.
– Отлично справился, Эдди. – Ярви вылез из-под пыльного тряпья. – Мне бы он ни за что не поверил.
Теперь при свете горящей каменной губки Эдуард разглядел, что на правой руке его нового знакомого не хватало двух пальцев. Мизинца и безымянного.
"Так вот почему его прозвали Трёхпалым", – подумал юноша.
Само по себе это увечье его не удивило. Быть может, Эдуард и не слышал про лунных братьев, зато он прекрасно знал, что в Торной гавани за воровство рубили пальцы. Видать, после второго раза Ярви либо больше не попадался, либо сменил род деятельности. Например, на тот, за который человека отправляют гнить в подземелья Гнезда Олофа.
Лицо у Ярви было малоприятным. Он чем-то напоминал злобного хорька с маленькими тёмными глазками. Волосы свои он, по-видимому, обрезал самостоятельно, не позволяя им мести плечи, а вот борода и усы у него, казалось, вовсе не росли.