Он поборол мгновенный порыв выбежать к Матери навстречу, чтобы обнять её; говорились такие странные слова, что Ра просто должен был дослушать всё до конца. Ведь если его заметят - отошлют, сказав: "Тебе ещё рано думать о многих вещах". Это несправедливо.
- Мне не нравится! - говорил Старший Брат запальчиво, шагая по комнате взад-вперед. - Почему всегда было можно, а теперь нельзя? Запретите мне ходить босиком, чтобы не огрубели ступни, спать на земле, чтобы не подцепить лихорадку, запретите мне дышать воздухом с гор, чтобы я не вдохнул проклятие! Каким заморышем меня считают?
- Весенний гром, ты говоришь не о том, - сказала Мать. По её голосу Ра понял, что она не сердится, но огорчена. - Ни я, ни Отец, не запрещаем тебе поединков на заточенном оружии в принципе. Мы всего лишь не хотим, чтобы это были поединки именно с Ди.
Старший Брат остановился.
- Но - почему? - спросил он как-то растерянно, сразу снизив тон.
Голос Матери похолодел.
- Вы оба выросли, - сказала она. - Кто тебе Юноша Ди, ураган?
- Паж, - сдавленно ответил Старший. - Партнёр для тренировок.
- Он - родом из деревни, - продолжала Мать. - У него нет ничего, кроме того, что мы ему дали. Ты ведь понимаешь, что в любом случае Официальный Союз с Ди исключен?
Старший молчал.
- Ты ведь не хочешь разбить его жизнь и сердце? - спросила Мать мягче. - Ты, наверное, не хочешь, чтобы мы с Отцом отослали его назад в деревню? Мне кажется, юный рыцарь, получивший образование вместе с тобой, не будет счастлив среди мужиков…
- Он мне… друг… - сказал Старший так, будто ему причиняли боль, и он старался не закричать. - Просто друг.
- В вашем возрасте среди ровесников не бывает "просто друзей", - сказала Мать. - Бывают враги, слуги, никто - и возлюбленные. Я нахожу, что мы напрасно не поговорили с гадальщиком ещё год назад - но это поправимо. Господин К-Тар из Семьи А нашёл Юношу из хорошего дома, который подходит тебе по пяти знакам. Я хотела показать тебе его письмо, а ты вскочил, как рассерженный кот, - Ра с удивлением услышал в её голосе улыбку.
- Да я убью этого типа и всё! - усмехнулся Старший, но сразу вслед за словами зашуршала бумага.
Ра ужасно захотелось взглянуть на настоящее письмо от Официального Партнёра, но тогда получилось бы, что он до этого вел себя нескромно и подслушивал украдкой. "Лучше пусть обо мне вообще не знают", - подумал Ра и остался сидеть за ширмой.
Звуки рисовали совершенно отчетливую картину. Шёлковый шелест и чуть слышный скрип - Мать села и, вероятно, улыбается, наблюдая за Старшим. Шуршание бумаги, насмешливое фырканье - Старший читает письмо.
- Юноша Яо из Семьи О-Ми! - сказал Старший то ли зло, то ли с каким-то жестоким смешком. Он произнес "Я-аао", как бродячие актеры декламируют трагедии. - "Писал в день, когда зацвели розовые акации!" Протягивает мне руку! Ха, Мать, его ладонь меньше моей!
Они помолчали - вероятно, рассматривали традиционный отпечаток ладони на письме. Ра подумал, что Старший Брат, наверное, сразу приложил к отпечатку свою ладонь.
- Нельзя судить по бумаге, - сказала Мать. - Юноша Яо рожден в тот же год, день и час, его Семья занимает достойное положение. Вот увидишь, знаки сойдутся, если вы коснетесь друг друга руками.
- Ну и каков он? - спросил Старший. Теперь он, похоже, хотел скрыть небрежностью любопытство. - Он хорош собой? Он - хороший боец? Он нормально воспитан? Почерк у него… ничего.
- Он аристократ, - сказала Мать, повеселев. - Красивый. Волосы цвета мёда. Фехтовальный стиль "Прыжок Рыси", как и у тебя. Вот что сказал гадальщик. Тебе надо ответить на письмо. Когда он приедет, ты сам всё увидишь.
- Дашь мне бумагу? - спросил Старший. Он ещё волновался, но его злость прошла. Теперь он торопился написать ответ Юноше Яо из Семьи О-Ми - и забыл обо всём остальном.
Мать вышла в дверь, ведущую к кабинету, и Старший почти выбежал за ней. Ра, собрав своё имущество - реечки, траву, каркас клеточки - выскользнул в противоположную дверь, в сад - и едва не столкнулся с Юношей Ди.
Ди и вправду родился в деревне - но, глядя на него, об этом никто не догадался бы. Его обветренное, умное и нервное лицо казалось аристократически породистым, манеры - безупречными, а вкус - утонченным: Ди был совсем маленьким, когда его взяли в свиту юного Князя. Ра тихонько восхищался им издали: и его фехтовальным стилем, и тем, как легко он понимал зверей - соколов, лошадей, и собак - и, в особенности, тем, что в его голосе не слышалось снисходительности, когда он обращался к младшим. Ди всегда был весел, но сейчас выглядел бледным и напряжённым; он грыз костяшку указательного пальца - и прокусил её до крови.
"Ди тоже слышал этот разговор, - подумал Ра. - Ему плохо оттого, что Старший не приказал отослать письмо этого чужака назад и не стал возражать, когда Мама запретила поединки. Неужели из-за этого стоит так мучиться?"
- Ди, - сказал Ра, - тебе не хочется, чтобы у Старшего Брата был Официальный Партнёр?
Ди слизнул кровь и улыбнулся через силу.
- Что ты, Дитя, - сказал он. - Меня это радует. Значит, скоро мы с тобой будем есть пионовые пирожные на свадьбе, да? О, у тебя ускакал сверчок? Ты идёшь ловить другого?
Ра подумал, что Юноша Ди не хочет говорить откровенно. Сперва это его обидело, но потом, размышляя и вслушиваясь в пение сверчков в саду, Ра решил, что Ди просто нужно побыть одному и смириться с положением плебея, которому никак и никогда нельзя вступить в брак с господином.
Впервые Ра задумался о странных и сильных чувствах, которые правят миром взрослых. С одной стороны, зачем Ди нервничать и огорчаться, ведь Мама вовсе не хочет отсылать его в деревню. Он может по-прежнему дружить со Старшим; им запретили только поединки на остром оружии… С другой стороны, почему Старший должен знакомиться, сражаться и вступать в брачный союз с каким-то там Яо, которого никогда в жизни не видел? Чем этот Яо лучше Ди, кроме того, что он - аристократ? Тем, что у него волосы цвета мёда, длинные, как у людей благородного происхождения, а у Ди - короткие и тёмные? Да ну и что, зато Ди - самый сильный из всех юношей свиты, он лучший наездник и лучший стрелок, и, уж конечно, умнее этого Яо!
Летний зной раскалил сад до бледно-золотого цвета. Сверчки звенели громче, чем обычно, а розовая акация благоухала тяжёлым, сладким, хмельным ароматом, который висел над кустами в ярких гроздьях цветов неподвижно, как туман. Ра бросил недоделанную клеточку и ушёл к водоему. Из каменной чаши, оплетенной плющом, бил ключ, и холодная вода стекала в бассейн, где хотелось не просто выкупаться, а поселиться навсегда, превратившись в рыбку-златоперку. Третий Брат и дети из свиты Ра плескались в воде. Рядом, на камне, сидел горбатый Юноша К-Ви, старый дядька детей Семьи Л-Та, который, будучи калекой, никогда ни с кем не сражался и не был в браке. Он рассказывал сказку, и в его голосе слышалась страстная вера в каждое собственное слово.
Ра, очнувшийся от знойного полусна после холодной воды, присел рядом с К-Ви, чтобы послушать.
- …Шёл Юноша Т-Кен дремучим лесом, - говорил К-Ви, почесывая колено на искривленной ноге, - и вдруг увидал между деревьями железный дом. Окна в том доме светились синим огнём, а вокруг стоял частокол из копий, и на тех копьях - головы мертвецов…
- Там жила Девка Ш-Рки? Да? - шепотом спросил Крошка Ие, младший паж Ра. - Ведьма?
- Она, - кивнул К-Ви, и его зрачки расширились, будто прямо перед ним оказался железный дом Тысячи Бед. - Как вышла она навстречу, как распахнула ворота, как увидал Т-Кен ведьму - так и понял, что и союз её был проклят Небесами, и метаморфоза её была проклята, и тело её было проклято. Груди у неё были, как железные шипы, между ног могла проехать телега, груженная бочками, а лица и вовсе не было - сухой череп без кожи, в глазницах огонь, в пасти жёлтые клыки. И сказала ведьма, что раньше и вправду владела Счастливым Мечом, но уже давно отдала его единственному сыну. Получить этот Меч можно только после поединка - но надлежит помнить, что сотня бойцов уже оставила головы на копьях. Её сын проигравших бой в живых не оставляет - так она сказала.
Ра слушал - и не столько слышал, сколько, как и К-Ви, видел внутренним взором ужасный железный дом и юного ведьмака с волосами цвета меда, заплетенными в косу, в ожерелье из живых зрячих глаз, с нежным жестоким лицом, странным образом похожего на Юношу Яо. На поясе у ведьмака висит Счастливый Меч в золотых ножнах, а на руках - чёрный полосатый кот-баска, и он того кота чешет и гладит…
Из грёзы его вышвырнул крик Второго Брата:
- Мать! Старший рубится с Ди!
В таком сообщении не было ничего принципиально ужасного, юноши из свиты затевали поединки постоянно, кто-нибудь то и дело рубился с кем-нибудь на остром оружии - царапины от клинков считались роскошным украшением, а боевая доблесть придавала веса в компании молодёжи. Но тон Второго, то, как Мать выбежала из розовых кустов, без накидки, с замершим, встревоженным лицом, то, как, кривясь от боли, вскочил на ноги Юноша К-Ви - всё это объяснило Ра, что поединок вышел не чета прежним, обычным.
О детях забыли. Ра вслед за Матерью выскочил в квадратный мощёный дворик, где обычно устраивались лихие игры с оружием - увидел толпу дворни, жмущуюся к стенам, чтобы не мешать сражающимся, и Старшего с Ди, скрестивших клинки.
Ра едва ли не каждый день смотрел, как эти двое устраивали возню или дрались на палках. Он уже привык к их весёлому азарту, подначкам, синякам и ссадинам, выставляемым напоказ, как трофеи, к их хохочущим и откалывающим шуточки друзьям вокруг - но сегодня было другое и выглядело по-другому.