Как только проект оформился, парни-шестеренки принялись за воплощение идеи в жизнь с почти человеческой страстью. После этого Вендрэйку уже не составило труда слегка подтолкнуть их к модернизации его собственного скакуна - "Серебряной пули".
Прошло несколько месяцев и возможности командирского "Часового" слегка расширились далеко за пределы нормы. Усыпанный маневровыми двигателями и гиростабилизаторами, он стал способен совершать ловкие пируэты и огромные прыжки, которые наполняли Хардина неистовой радостью во время тренировок в ангарном отсеке. То, что кто-нибудь мог увидеть в его "Часовом" совершенно новый вид машины и, вероятнее всего, окрестить мерзкой ересью, было капитану до фонаря. Он по собственной воле с головой ушел в создание идеального скакуна, ведь это была проблема, решение которой имело очевидный смысл, в отличие от одержимости Уайта тем проклятым городком…
Нет, об этом думать не стоит. Вещи, которые Хардин там видел, были невозможны, а невозможных вещей не существует. Он был джентльменом с Провидения, человеком разума. Он не собирался верить имперской пропаганде, которой власти промывали мозги тупой черни, добиваясь ее повиновения.
Как и многие арканские патриции, Вендрэйк не слишком-то верил в Свет Императора. В конце концов, Он пролил не так уж много света на Старое Провидение. Всего лишь два столетия назад, пребывая в блаженном неведении о приближающемся Империуме, предки капитана наслаждались вновь открытым великолепием стали и пара. То было время неограниченных инноваций, и Великие Инженеры каждый день дарили миру новые чудеса. Сенат провозгласил, что старые боги мертвы, а Семь Преисподних - всего лишь сказки.
Люди могли свободно изучать вселенную, словно лабиринт-головоломку, где все было возможно и ничто не было запрещено. А затем явились боевые корабли Империума и сокрушили мечту, но великие семьи не забыли о своем прошлом.
"Возможно, поэтому мы продолжаем совершать одни и те же ошибки, - подумал Хардин. - Возможно, поэтому мы продолжаем восставать. Ну, дураки среди нас, разумеется…"
Загудела сирена, и он увидел, как в ангар входит полковник. Вендрэйк вынужденно признал, что старик привел себя в порядок: собрал волосы в аккуратный хвост, подстриг нечесаную бороду и, кажется, наконец-то помылся. Сперва капитан одобрительно кивнул, но тут же заметил ведьму, которая следовала за Катлером будто вторая тень. Ее гигантский надзиратель нес развернутое полковое знамя, поражавшее своим великолепием. Душа Хардина воспарила при виде бараньего черепа и перекрещенных сабель на фоне Семи Звезд Конфедерации. Радостно было видеть "Старую Ярость" пробужденной вновь, пусть даже она оказалась в руках дикаря.
Не говоря ни слова, все трое прошагали между безмолвными рядами арканцев и остановились в центре ангара. Внезапно полковник свирепо взвыл и запрыгнул на упаковочный ящик с ловкостью, немыслимой для его лет. Катлер вытянул руку, и дикарь бросил ему знамя, которое Белая Ворона ловко поймал. Крутнувшись на месте, Энсор взмахнул стягом полка над головами собравшихся вокруг солдат.
- Семь звезд для "Старой Ярости"! - взревел Катлер.
- Семь яростей для Звезд! - проревели в ответ бойцы.
- За Провидение и Империум! - прорычал Энсор, завершая девиз полка. Затем он подбодрил солдат, произнеся краткий псалом и объединив их славными словами. Так Катлер бросал вызов ужасам, через которые они прошли вместе, и тем, что ждали их впереди. И, несмотря ни на что, Хардин Вендрэйк кричал вместе с остальными, а его сердце пело. Перед ними был прежний Энсор Катлер, человек, отвага которого принесла победу у Ефсиманских водопадов и превратила его в живую легенду!
А потом все закончилось, и полковник снова стал Белой Вороной. Капитан почти чувствовал, как в душу старика вновь просачивается горечь проклятия Троицы.
"Никакого проклятия нет, - сказал себе Вендрэйк. - Катлер слаб разумом, и поэтому страх пожирает его заживо, но я не поддамся кошмарам".
- Не буду врать вам, арканцы, - в голосе полковника звучал сдерживаемый гнев, - и не стану прятать правду за красивыми словами. Для этого мы с вами через слишком многое прошли.
В толпе послышалось бормотание, люди в равной мере выражали согласие и беспокойство.
"К черту это все, - подумал капитан, - мы так далеко от дома, что даже воспоминания утратили свежесть. Сейчас не время для правды, дай им толику надежды, мужик!"
- Поэтому я просто собираюсь рассказать вам то, что знаю, - продолжил Катлер, - но, честно говоря, получится не так уж много.
Полковник коснулся переключателя на поясе, и перед ним вспыхнула мутная сфера.
- Джентльмены и вы - мерзавцы с Пустошей - встречайте леди Федру. Испещренная помехами голограмма была не слишком детальной, но даже она демонстрировала фундаментальное уродство планеты.
"Я не хочу вдыхать Ее воздух", - с внезапной убежденностью осознал Вендрэйк. Сила инстинктивного отвращения обеспокоила капитана своей абсолютной нелогичностью.
- Милое имечко для крысиной жопы размером с планету, - проворчал Катлер. - В ее распоряжении болота, ливни и тысяча грязных способов прикончить вас. Джентльмены, вы возненавидите ее, словно Преисподние, но есть одна штука, которую вы будете ненавидеть еще сильнее.
Он щелкнул другим рычажком, и Федра превратилась в голову чужака, отделенную от тела. На ней не было волос за исключением заплетенного чуба, который выглядел плотным и волокнистым. Лицо, плоское ото лба до подбородка, выглядело внизу скошенным из-за впалых щек, которые придавали ксеносу неясный, мертвецкий облик. Над безгубой щелью рта не было и намека на нос.
- Что это такое, сэр? - спросил Эмброуз Темплтон, тихий и впечатлительный командир 4-й роты. Сейчас он внимательно смотрел на голограмму через толстые стекла круглых очков.
- Это, капитан Темплтон, тау, - ответил Катлер. - Смотрите на него долго и тщательно, потому что они - причина, по которой вас протащили через половину Галактики к этому комку грязи. Похоже, ксеносы завели тут себе маленькую высокомерную империю, а леди Федра находится как раз между Ними и Нами. Она - дешевая шлюха, но мы не можем позволить ей уйти, и то же самое верно для тау.
Белая Ворона издал низкий и грубый смешок.
- В целом субсекторе начнется полный бардак, если Федра падет. Я так думаю, что чужаки тоже это понимают.
- А что мы знаем про этих парней-тау, а, полковник? - прогрохотал Уайт.
- Мне сказали, что они без ума от пушек и техники, но не очень-то жаждут сталкиваться с врагом лицом к лицу. - Видя, что майор ждет продолжения, Катлер с сожалением покачал головой. - Это все, что у меня есть, Элиас.
- Их количество? Бронетанковые подразделения, поддержка с воздуха? - Уайт яростно хмурил кустистые брови.
- Знаю про повстанцев, что их целая планета и они называют себя "саатлаа". Как я понял, Федра была доимперской колонией, как и наша родина, но, в отличие от нас, саатлаа сидели на мели, когда их обнаружили. Какую бы цивилизацию они тут ни построили, ее давно уже нет.
- Дикари, - оскалился капитан Мэйхен. Командир 3-й роты был печально известен на Провидении ненавистью к варварским чужеземным племенам. - Мы пересекли половину Галактики, чтоб ей гореть в адском огне, и все не можем спастись от их вони!
- Вырожденцы, - поправил Катлер, - что не помешало им восстать против Империума, когда появились ксеносы. Я так понимаю, эти парни-тау похитрее, чем зеленокожие паразиты, с которыми мы имели дело на родине.
- Каков план действий, полковник? - снова Уайт.
- Нас вроде как высадят на палубу какого-то линкора типа "Посейдон", - Энсор фыркнул, - то есть на чертовски здоровую лодку. Это, парни, настоящий корабль из тех, что ходят по морям, а не летают среди звезд. Оттуда мы присоединимся к наступлению на цепь островов под названием "Долороза", это что-то типа оплота повстанцев…
- Как долго, полковник? - перебил его Хардин. - Скажите, как долго длится эта война?
- Вы проницательны как всегда, капитан Вендрэйк. - Катлер устало потер переносицу. - Как я и говорил, не буду врать. Джентльмены, Империум человека и Империя тау сражаются за Федру почти пятьдесят лет.
Наступило долгое молчание, в течение которого бойцы обдумывали услышанное. Затем послышалось бормотание, за которым последовали беспорядочные выкрики: конфедераты осознали свое положение. Оглушительный грохот выстрела из болт-пистолета заставил всех умолкнуть.
- Весьма обязан, Элиас. - Полковник благодарно кивнул ветерану, убиравшему оружие в кобуру.
Вендрэйк видел, что Катлер собирается с силами, мало-помалу очищая от пыли свой потускневший облик живой легенды. Было странным то, что он смотрит, казалось, им всем прямо в глаза, говоря с каждым солдатом как со старым, близким товарищем.
- Арканцы, я ждал от вас более достойного поведения…
Его прервала внезапно завывшая сирена. Включилось основное освещение, и полковник увидел ангарного старшину, который сигналил ему жестами. Пора было отправляться, но Энсор еще не закончил.
- Я ожидал лучшего! - закричал Катлер, перекрывая шум. - Того, что вы всегда давали мне, того, что вы должны дать мне сейчас. Сделайте это, и я вытащу вас из нынешнего бардака! А теперь вперед, и заставьте Провидение гордиться вами, арканцы!
Полковник знал, что бойцы не ответят ему радостными кличами, и не слишком корил их за это. Но, по крайней мере, конфедераты отправились на десантные суда, и сейчас он не мог просить их о большем.