На столе, неподалеку от тела, Рокки заметил раскрытую тетрадь, каждый лист которой был расчерчен таблицей. Приблизился, подсветил, сперва пробежался по названиям граф, убедился, что это какой-то журнал для технического персонала. Затем бегло прошелся по записям, остановившись на последней: "Пришлось закрыть Баранова в старой бытовке. Толстяк сошел с ума, как и Гольцов перед ним. Еле с ним справился, слишком здоровый. Он успел цапнуть меня зубами, значит, скоро я стану таким же, как они. Но нет, не стану, есть способ. Галя, если прочитаешь это, прости. Лучше так, чем такое. И я оставил открытым аварийный шлюз, здесь все будет нормально. Прощайте все. Павел".
Интересные дела. Цифра решил, что станет зомби, потому как его покусали, написал достаточно внятную предсмертную записку и забрался в петлю головой. Не знай Рокки, что эти люди ненастоящие, в жизни бы в такое не поверил.
Очень даже реалистичное поведение.
Идеальная имитация.
Убедившись, что дальше прохода нет, вернулся в коридор, прикрыл за собой одну дверь, затем вторую. Не помогло - смрад продолжал преследовать, он будто въелся в одежду, в кожу и внутрь носа, казалось, что избавиться от него невозможно.
Поспешно вернулся по уже знакомой дороге, добравшись до последней лестницы, погасил фонарь. Сверху пробивался солнечный свет, для глаз, успевших привыкнуть к мраку, даже его крох вполне достаточно.
Няша обнаружилась там же, где Рокки ее оставил, - на верхнем этаже башни. Здесь размещалось что-то вроде скудно меблированного офиса, по всем его стенам тянулись широченные окна, прикрытые стеклопакетами, часть из которых девушка успела распахнуть. Ей даже не пришлось ковылять, она обзавелась специфическим средством передвижения - забралась в кресло на колесиках и раскатывала на нем, отталкиваясь от пола рукоятью метлы.
Узрев это, Рокки, ухмыльнувшись, не удержался от ехидного вопроса:
- А полетать на ней слабо?
- Полетами я занимаюсь только по ночам, - без заминки ответила Няша и задала свой вопрос: - Нашел что-нибудь?
- Живых никого, но внизу какой-то тип повесился. Вроде как цифра, один из тех, кто здесь работал. Странный какой-то.
- И в чем его странность?
- Вел себя как реальный человек, думал, что его цапнул зомбак и он от укуса тоже обратится. Написал записку и залез головой в петлю. Попортился сильно, наверное, не один месяц там болтается, все завонял, дышать невозможно.
- Цифры разные бывают, - отстраненно произнесла Няша, таращась в сторону ближайшего берега, который начинался метрах в тридцати. - Некоторых непросто от нас отличить, у них как бы улучшенная программа. В одном из регионов, где я побывала, их называли альфами. Среди таких даже иммунные попадаются.
- Это как? Цифры, которые не заражаются?
- Ага. Живут среди наших там, где их признают за своих. Где не признают, там сами по себе живут, у них даже стабы свои бывают и торговлю между собой и с нашими ведут.
- Интересные дела…
- Ага, тут много интересного. Что еще видел?
- Этот тип в записке написал, что запер одного заразившегося в старой бытовке. Только я ее не нашел, тут целый лабиринт, а фонарь еле дышит, вот-вот батарее хана наступит.
- Не нужно никого искать, запертый зараженный живет недолго, без еды быстро силы теряет и умирает. В каком состоянии тело?
- Да говорю же, протухло, его черви жрут, лужа натекла, там воняет, как в скотомогильнике.
- Я не о том. Кроме червей к телу кто-то притрагивался? Оно целое? Не объеденное?
- Нет, даже одежда не рваная.
- Прекрасно.
- У тебя нереально странные представления о прекрасном…
- Прекрасно потому, что тухлятину зараженные чуют издалека. Раз они не добрались до нее, значит, это место у них популярностью не пользуется.
- Ну так зачем им лезть на какую-то плотину, если неподалеку вон сколько добычи. - Рокки указал на вздымающиеся вдали многоэтажные дома.
- Логику зараженных иногда невозможно понять, - заметила на это Няша и радостно добавила: - Тут у них и чай, и кофе, и сладости разные. Даже коньяка бутылку нашла в столе, сойдет для живчика.
- Жаль, я ведь подумал, что ты новоселье отпраздновать решила.
- Не пью и тебе не дам.
- Тогда я тебя огорчу - примуса у нас нет, значит, чай и кофе отменяются.
- Тут есть микроволновка и электрический чайник.
- И какой от них толк без электричества?
- Рокки, это ведь пусть и небольшая, но электростанция. Можно ее попробовать включить. Я видела стаб, к которому от такой после перезагрузок провода присоединяют, и до следующей перезагрузки можно не возиться с дизельными генераторами.
- Я что, похож на человека, который умеет запускать электростанции?
- Откуда я знаю, что у тебя в голове? Может, и умеешь, попробуй вспомнить.
- Да не помню я ничего. И про электростанции тоже ничего не помню.
- Ну, блин…
- Вот только не надо мне заявлять, что каждый мужик обязан такое уметь.
- Я что, дура, такое говорить? Не умеешь, ну и ладно, я тоже не умею, ничего плохого в этом нет. Перебьемся как-нибудь без чая.
- А еще какая-нибудь посуда здесь есть?
- Не видела.
- Поищи, а я на стоянку схожу, фуру проверю и остальные машины.
- Зачем? Там же никого нет, мы мимо проходили.
- А я не людей ищу и не зараженных. Хочу побаловать тебя горячим кофе, ты ведь не возражаешь?
- Рокки, не веди себя как дитя глупое. Блин, честное слово, я даже не намекала, что каждый, у кого в паспорте стоит мужской пол, обязан уметь запускать электростанции и космические корабли. Такие специалисты и правда редкость, не надо мне ничего доказывать, успокойся.
- А я и не доказываю. В машинах можно поискать еду, нам она не помешает, пайков только два, надолго не хватит, так что транспорт в любом случае придется осмотреть.
- Нам надолго и не нужно. Хотя ты прав, сходи, не помешает.
Рокки насчет поисков еды высказался исключительно ради оправдания вылазки к автостоянке. Ему там требовалось лишь одно - слить немного дизельного топлива из бака фуры.
Зачем?
А затем, что он, похоже, тот еще идиот - захотел произвести впечатление на девушку, которая, если вспомнить его строгие вкусовые пристрастия, вообще не должна его интересовать. В таком случае зачем перед ней хвост распускать?
Да затем, что довольно уже себя обманывать, ведь он о спутнице думает почти все время в перерывах между чьими-либо попытками его прикончить. Это и правда идиотизм, ведь, как показывает случай у песчаного холма, внимание рассеивается, когда уходишь в мир романтических грез, вот и сумели мертвяки подобраться настолько близко посреди прекрасно просматривающегося леса.
Да, может, со вкусами он и определился, однако, как показывает практика, столь необычные девушки запросто находят бреши в крепостной стене, сложенной из личных предпочтений. А это чревато, ведь Няша неглупа, наблюдательна и уже успела недвусмысленно намекнуть, что интерес со стороны Рокки ей неприятен настолько, что она решила ускорить расставание, несмотря на сложность ситуации.
А если спутница хотя бы заподозрит, что новичок на нее запал до печального бардака в мыслях, это будет катастрофа. Нет, ноги ломать вряд ли станет, а вот послать очень далеко и немедленно - запросто.
И вот зачем, спрашивается, суетиться ради кружки чая? Получается, только затем, что Няша обожает этот напиток, что не раз доказывала словом и делом. Сейчас она легко поймет, что Рокки простейшим способом пытается выставить себя перед ней в выгодном свете, показать парнем, который с неба звезду достать готов, и в отношениях может наступить тот еще кризис.
Хотя какие тут, к черту, могут быть отношения? О чем вообще речь? На руках носит, ага, как конь наездника, только вот близости даже в этом не просматривается. К тому же, если рассуждать здраво, ему следует держаться от проблемной девчонки как можно дальше, так что намеки о близком расставании - только в радость. Няша - источник неприятностей, иммунная с мутноватым прошлым, в котором умудрилась заработать отрицательную человечность (что крайне подозрительно). А еще за ней охотится крайне неприятный тип, который может счесть Рокки своим злейшим врагом хотя бы за одно подозрение в том, что он слишком много времени провел наедине с объектом его нездоровой страсти.
Причем речь идет только о том, что Рокки более-менее знает о Няше, а ведь это, возможно, лишь вершина айсберга.
Но вот ведь странные дела - только о ней и хочется думать. А еще неотрывно таращиться на дурацкую, чуть ли не детскую мордашку, где ни одной притягательной черты в упор не просматривается.
Вот как же мило соединены воедино все эти несуразности. Будто скульптор-неформал всю жизнь потратил на то, чтобы, отойдя абсолютно от всех канонов, создать нечто настолько оригинально-прелестное, что глаза отвести невозможно.
Да при чем тут вообще внешность? Рокки начинал подозревать, что, окажись эта девушка столь же страшна, какой показалась при первой встрече, он бы и в таком случае не смог остаться равнодушным.
Она - нечто.
Вот и приходится, сливая солярку, параллельно думать о том, как бы провернуть дело так, чтобы остаться вместе с Няшей, а не шагать в одиночку к какому-то стабу, куда она даже проводить его не сможет из опасения нажить на свою голову новые неприятности.
Пока что Рокки ей нужен. Очень нужен. Он - ее ноги. К тому моменту, когда она сочтет себя готовой для самостоятельной жизни, надо всеми возможными способами ей доказать, что спутник и дальше сможет приносить пользу.