Увидев Яромира, он подскочил и с шумом ломанулся в чащу. Кажется, в спешке он потерял, предплечье.
– Два друга, хрен да подпруга! - процедил Яромир, глядя им вслед. - Вот ведь до чего обнаглели, белым днем разгуливают! Видать, и впрямь темные силы на Руси лютуют! Ну да ладно. Разберемся. - И он направил Савраску дальше.
Засветло доехать до Черниговки не удалось, пришлось располагаться на ночлег прямо в лесу. Солнце уже зашло за горизонт, но было еще светло. Яромир снял седло, чтобы подложить себе под голову, развел костерок, поджарил припасенного загодя цыпленка, достал краюху хлеба и принялся за ужин.
Ел он неторопливо, с толком и расстановкой, время от времени прислушиваясь. Из-за ближайших кустов раздавалось голодное хлюпанье, кто-то не в лад стучал зубами, кто-то невнятно, но угрожающе бормотал.
– Совсем распустились, - рассердился Яромир. - Это до чего же дошли? В лесу и голодные сидят! Да где же это видано?
– Так это ж нечисть, - сказал конь. - Они ж, твари, не на твой паек, а на тебя облизываются!
– А может, на тебя? - усмехнулся богатырь. - На тебе мясца побольше будет!
– Тьфу! Типун тебе на язык! - возмутился Савраска. - Разве такие вещи можно говорить вслух?
В ответ сидящая в кустах нечисть жадно зауркала и запыхтела, придвигаясь ближе.
– Эй, вы! - Яромир повернул голову к кустам. - А ну геть отседа, пока бошки не поотрывал! - подхватив головню потяжелее, он швырнул ее в кусты. В кустах взвыли, послышался хруст веток и удаляющийся топот.
– То-то! - сказал Яромир, прихлебывая из фляжки. - Эх, хорош медок! На душе ледок был, да растаял, следа не оставил! - Он потянулся и уселся поудобнее. Тут над его головой раздался шорох и с ветки на землю посыпалась хвойная шелуха.
– Эт-то что за новости?! - удивился богатырь. - Что за невидаль? - Однако, подняв глаза, он увидел небольшую птичку с разноцветными перьями и золотым хохолком на голове.
– Никак, ворона! - хмыкнул Яромир. - Только уж больно чудная. У нас-то все больше черные или серые... А эта, небось, иностранка!
– Так и есть, мой витязь! - сладко проворковала птичка. - А давай я тебе песенку спою!
– Еще одна говорящая тварь. - Яромир невольно привстал, чтобы получше рассмотреть новое диво. - Вы что, все одной браги нахлебались?
– Я говорящая, но не тварь! - обиделась птица, распушив хвост. - Вот уж не ожидала, что современные витязи такие хамы! Честное слово, даже петь не хочется!
– Да ладно тебе, - отмахнулся Яромир. - Не бери в голову!
– А бери в клюв! - добавил конь, с любопытством разглядывая наглую птицу.
– Чихать я на вас хотела! - Птица закрутилась на ветке, выбирая удобную позицию. - Не буду я для вас петь! Я буду петь просто так.
– Хрен с тобой, - добродушно разрешил Яромир, - щебечи. Только не очень громко. Я спать буду. Смотри, у меня расправа короткая, на вертел насажу и зажарю, хотя... - тут Яромир широко зевнул и потянулся, - ты, наверное, невкусная!
– Я вкусная! - снова возмутилась птаха. - Вкусная, вкусная! Это ты невкусный!
– Вкусный! - шепотом донеслось из-за кустов, и кто-то снова захлюпал слюнявой пастью.
– Молча-ать! - гаркнул Яромир. - Надоело, в конце концов! Щас всех переловлю!
В ответ послышался нестройный топот: нечисть явно занервничала и решила временно ретироваться.
И тут птица наконец-то соизволила раскрыть клюв и прокашляться.