Отскочив на пару метров, Захар выстрелил три раза подряд. От двух выстрелов обезьяна сумела уйти, третий же ударил прямо в морду, заставив зверя рухнуть навзничь. Юля приблизилась и "проконтролировала" мутанта в голову.
Справа раздался человеческий вскрик и рычание хищника. Захар ринулся на звук и едва не споткнулся о мохнатое тело, нависшее над упавшим на спину человеком. Не гася инерцию, лесник что было сил вбил носок ботинка в бок животного. Что-то хрустнуло, обезьяна взревела, а Захар воткнул ствол дробовика ей прямо в открытую пасть и спустил курок.
Грохнуло, снег позади мутанта окрасился в грязно-черный. Лесник нагнулся и рывком поставил бойца на ноги.
– Живой?
– Д-да… Спасибо!
– Спасибо не булькает.
Короткая очередь в стороне сбила в прыжке еще одну тварь. Денис, стрелявший с колена, перекатом ушел в сторону, и уже мертвая туша тяжело рухнула в снег возле него. Захар быстро огляделся и сосчитал людей.
Они потеряли двоих: следопыта и одного из добровольцев. Получив отпор, обезьяны скрылись за снежной завесой, но что-то говорило Захару – это не конец атаки. Сейчас он верил рассказам людей из убежища о невероятном уме этих тварей. Если бы они имели дело с людьми, Захар сказал бы, что они отошли перегруппироваться. Следовало скорее уходить, пока мутанты не вернулись. Радовало одно: они смогли выиграть время для уходящего "обоза". Вот только и нашумели порядочно. Если их ждут – то они ясно дали понять врагу, откуда идут.
– Быстрее. Уходим.
Но команда запоздала. Мелькнула быстрая тень – и еще один следопыт распластался на снегу, обливаясь кровью. Захар выругался: обезьяна настолько быстро растворилась во мраке, что он не успел даже прицелиться. Если звери будут теперь придерживаться такой тактики вместо лобовой атаки – то люди обречены. Денис тоже это понял. В его руке мелькнул какой-то предмет, а через секунду бутылка с самодельной зажигательной смесью улетела в стену ближайшего гаража. Грохнуло, жидкость расплескалась по ржавой металлической поверхности, и яркое пламя осветило площадку перед домом.
Захар вскинул ружье и быстро выстрелил два раза по затаившейся на козырьке подъезда обезьяне. Зверь рыкнул и исчез в проеме окна.
– От стен, быстро! – скомандовал лесник.
Они замерли посреди двора, сбившись в тесную группу, ощетинившуюся стволами. Захар прикинул количество патронов и покачал головой. Надо менять тактику.
– Надо поставить завесу.
Денис понял его с полуслова. В руке парня появилась еще одна бутылка.
– Давайте все. По-другому мы от них не оторвемся.
Первая бутылка, с силой запущенная по дуге, разбилась на свободном от снега пятачке асфальта. За ней последовала вторая, третья, и через несколько секунд между людьми и мутантами выросла стена огня. Две бутылки попали в чудом уцелевшую деревянную лавку у подъезда, и высушенное многолетними морозами дерево вспыхнуло, как спичка. Захар расколотил свою бутылку об угол дома, и огонь метнулся по стене, жадно облизывая раскрошившийся кирпич. Юля, державшаяся рядом, вскинула автомат и дала несколько коротких очередей по мечущимся на той стороне тварям. Загавкали ружья следопытов, зашуршал арбалетный болт. Две человекоподобные фигуры забились на снегу, еще одна упала в огонь. Свалявшаяся шерсть моментально вспыхнула, охваченная огнем тварь с визгом кинулась назад, распугивая соплеменников. Обезьяны, рыча и скалясь, медленно отступали. Захар перезарядил дробовик и несколько раз выстрелил вслед. Один раз попал, удачно повредив ногу одному из приматов, и тот огласил округу резким визгом. Обезьяны не выдержали и побежали. Поле боя осталось за людьми.
Стрельба со стороны заправки, там, откуда должны были атаковать жестянщики, стихла. В отдалении все еще стучал пулемет, ему вторили автоматы, но не нужно было иметь семь пядей во лбу, чтобы понять: нападение на релейный завод провалилось, не успев начаться. Захар повернулся к своим людям.
– Уходим. Идем за нашими. У нас остался последний шанс. Мы должны уйти раньше, чем сюда придут релейщики.
– Как уйти? – вскинулся один из следопытов. – Там же…
– Там уже никого нет. Они попали в засаду.
– Но там же идет бой! Надо помочь нашим!
– Наши – там, – Захар показал рукой в ту сторону, куда ушли люди убежища. – Больше здесь наших нет.
– Но ведь это мы их позвали! Мы их втянули в это! Мы должны помочь! Или отомстить хотя бы.
Еще несколько человек согласно закивали головами.
– Слышишь, ты… – прорычал Захар, рывком приблизившись к не желавшему слушаться и ухватив того за воротник бушлата. – Неуловимый мститель, блин! Ты хочешь, чтобы мы все легли здесь? Чтобы все это было зря?
– Но… Это неправильно! Мы не должны так поступать! – продолжал гнуть свое следопыт. – Мы же люди, в конце концов! Мы что, оставим своих на растерзание релейщикам?
– Твою мать! – Захар начал беситься. – Своих? Давай я расскажу тебе про своих. Хочешь? Твои "свои" – те, которые в обезьяньих шкурах и с копьями из арматуры – знаешь, что эти свои потребовали за участие в нападении? Тела! Убитых и раненых! Своих, релейщиков, наших, рыночных! Догадываешься, зачем? Точно не для того, чтобы чучела на страх врагам набить!
Следопыт побледнел.
– Вторые "свои" выдвинули требование: или они занимают после победы убежище релейного, или не участвуют. Как думаешь, сколько им времени понадобится, чтобы воспользоваться примером бывших хозяев своего нового дома? Или ты считаешь, что, укрепившись, получив свою долю трофеев и обосновавшись в убежище, рыночные будут ходить к вам в гости чай пить? Что будет, если кто-то пронюхает, куда мы ушли, а? Как они поступят? Придут и скажут: ребята, продайте нам ништяков? Хрен там! Они нашпигуют тебя свинцом, заберут твою бабу и жратву, а тебя оставят на корм обезьянам. Тебе этого хочется?
Следопыт пришел в себя, вырвался и сделал шаг назад, поднимая ружье.
– Ты врешь! Ты специально все это придумал! Думаешь, непонятно? Кто ты такой? Откуда ты взялся? Куда ты нас ведешь? Может, ты сам замутил все это только для того, чтобы отвести нас… Куда отвести? Может быть, на прокорм к своим друзьям? – следопыт выделил слово "своим". – Или, может, вам рабов не хватает? Откуда ты? Из нижнего города? Сколько вас там, а?
Следопыты одобрительно загудели. Захар сглотнул. Черт побери, ну что за идиоты? Надрываешься, спасаешь их, а они…
– Слышишь, идиотина… – договорить Захару не дали. Оставшиеся в живых следопыты разошлись в стороны, поднимая оружие, и взяли лесника в полукруг.
– Отдай ружье! – Денис шагнул вперед.
Захар заметил, что Юля подняла автомат, целясь в следопыта, и на сердце потеплело. Хоть кто-то здесь на его стороне! Вот только толку с этого?
– Не надо, – тихо сказал он девушке. – Сейчас разберемся, не вздумай стрелять.
Он сделал шаг к Денису, и в этот момент простучала автоматная очередь.
Следопыт упал с развороченной грудью. Захар быстро глянул на девушку, но ее автомат был опущен. Бахнуло одиночным, и еще один боец рухнул в снег. Захар понял все, и в длинном, неуклюжем прыжке сшиб девушку на землю.
– Засада! – рявкнул он. – Релейщики!
Он перекатился на бок, поднял дробовик и открыл огонь. Рядом заговорил автомат Юльки. Снова сменив позицию, Захар схватил девушку и, двигаясь на полусогнутых, потащил ее к подъезду, стену которого до сих пор облизывало пламя.
Стреляли из кустов вокруг спортивной площадки, тех самых, сквозь которые они проламывались с девушкой двое бесконечных суток назад. За это время произошло столько событий, что, будь это до Срани – на целую жизнь хватило бы. Сейчас же… Обыденный день, ничего особенного.
Захар мотнул головой, отгоняя глупые, не к месту появившиеся мысли. В кустах засело не меньше десяти человек. Следопыты и остальные не успели переместиться, и нападающие прицельно били по силуэтам, отлично видимым на фоне затухающего пламени. Захар толкнул девушку в подъезд, нырнул туда сам и скинул рюкзак. Высунулся, выстрелил, юркнул назад, под защиту кирпичных стен. Достал зажигалку, с третьей попытки высек огонь и подпалил фитили. Дал пламени разгореться, выпрыгнул из подъезда, широко размахнулся и одну за другой отправил бутылки в полет.
Стекло ударило о металлическую решетку, ограждавшую площадку. Брызнуло стекло, и на окутавший металл кустарник хлынуло жидкое пламя. Кто-то из нападающих взвыл.
Захар дострелял патроны в дробовике и спрятался назад, выковыривая из патронташа последние цилиндрики гильз. Юля высунулась, припав на колено, и высадила длинную, на весь магазин очередь, веером, целясь по горящим кустам.
Откуда-то из-за гаража палил кто-то из выживших. Стрельба со стороны нападающих захлебнулась. Послышался скрип снега под торопливыми шагами. Неужели… Отбились?
– Эй, любители своих и чужих! – гаркнул Захар, обращаясь к следопытам. – Живой кто остался?
– Леху положили, козлы. И Витька… – раздался слабый голос.
– Ты бы еще дольше тут разглагольствовал – и тебя бы положили, – Захар узнал голос Дениса. – Идите проверьте – никого там не осталось? И будем сваливать, пока к ним подкрепление не подошло.
На этот раз возражений не последовало. Три фигуры, стараясь держаться в тени, направились к площадке.
– До конца площадку пройдите, только не высовывайтесь! – распорядился вслед Захар.
Те только покивали.
– Ну вот и чудненько.
Лесник почувствовал нечеловеческую усталость. В стороне, за деревом, причудливо изогнувшим свой ствол, стонал раненый. Захар сплюнул в снег густую вязкую слюну и потянулся за рюкзаком.
– Ща, потерпи, – обратился он к раненому. – Ща подшаманим тебя.