– Почему я это сказал?
– Что сказал?
– Ну, что у нас задание… ты понимаешь… от Глода?
– Ну-у-у… гном сказал нам – идите и принесите пианино, его зовут Глод, так что…
– Да. Да. Правильно… Но он ведь может нас остановить, я имею в виду, ему не помешают какие-то задания от каких-то гномов…
– Может, ты просто немного устал.
– Может, и правда, – сказало пианино с облегчением.
– Но так или иначе, у нас задание от Глода.
– Ага.
Глод сидел в своих меблирашках и рассматривал гитару. Она прекратила играть как только Бадди ушел, однако если подставить ухо близко-близко к струнам, можно было уловить тихое мягкое гудение.
Сейчас он очень осторожно протянул руку и коснулся…
Назвать внезапный трескучий звук диссонансом было бы слишком мягко. В этом звуке было рычание, он показывал когти.
Глод уселся на место. Все правильно. Верно. Это инструмент Бадди. Инструменты, на которых долгие годы играют одни и те же люди, сживаются с ними, хотя на памяти Глода и не было случаев, чтоб они избивали посторонних. Конечно, Бадди владеет им чуть больше одного дня, но принцип здесь безусловно тот же.
Была такая старая гномья легенда о Роге Фаргли, который начинал играть когда приближалась опасность и – по неизвестным причинам – в присутствии хрена.
Была даже старая анк-морпоркская легенда о находящемся во Дворце или где-то еще старом барабане, бухавшем каждый раз, когда по Анку поднимались вражеские флотилии. В новейшие времена легенда приказала долго жить, отчасти потому что наступила Эра Разума, но в основнном из-за того, что ни один флот не смог бы подняться по Анку без идущих впереди него бригад рабочих с лопатами.
А еще была троллья легенда о неких камнях, которые в морозные ночи…
В общем, суть всех этих легенд была в том, магические инструменты регулярно кому-нибудь подворачивались под руку.
Глод опять протянул к гитаре руку.
ДЖАД Адад адад да…
– Ну хорошо, хорошо…
В конце концов музыкальная лавка располагается прямо напротив Незримого Университета. Что бы там ни несли волшебники о статистических флуктуациях, когда приходилось объяснять появление говорящих крыс и ходячих деревьев, магия из университета все же просачивается наружу. Однако в этой гитаре не чувствовалось никакой магии. Чувствовалось, что она гораздо старше всякой магии. Как музыка.
Глод поразмыслил над тем, должен ли он убедить Им… Бадди вернутся с этой штукой в лавку и выбрать взамен нее нормальную гитару…
С другой стороны – шесть долларов это шесть долларов, как ни крути.
Что-то ударилось в дверь.
– Кто там? – спросил он, поднимая взгляд.
Пауза за дверью была достаточно долгой, чтобы он догадался и сам.
– Клифф?
– Ага. У нас тут пианино.
– Заносите его внутрь.
– Отломали ему ноги, крышку и еще кое-что, но в целом оно в порядке.
– Ну так заносите же его внутрь!
– Дверь слишком узкая.
Бадди, поднимающийся по ступеням следом за Клиффом, услышал хруст дерева.
– Попробуй еще разок.
– Пройдет только так.
Дверь превратилась в дыру, формой соответствующую пианино. Рядом стоял Глод с топором в руках. Бадди оглядел разнесенную лестничную площадку.
– Какого черта вы тут натворили?! Ведь эта стена чья-то еще!
– Ну так что? Пианино тоже чье-то еще.
– Да, но… ты же не можешь просто так рубить стены…
– Что важнее – какая-то стена или правильный звук?
Бадди смешался. Одна часть его говорила – что за нелепость, это же просто музыка. Другая часть возражала – и куда как более отчетливо – глупости, это только стена. Целиком же получилось следующее:
– Ох, раз ты так ставишь вопрос… Что насчет пианиста?
– Я же говорил тебе, я знаю где его найти, – сказал Глод.
Какая-то часть его изумлялась: я пробил дыру в собственой стене! Это будет стоить мне многих дней переклейки обоев!
Альберт был в конюшне, вооруженный лопатой и тачкой.