Облака бурлили позади Бинки как кильватерная струя.
– Что ж, это был не так плохо. Я хочу сказать – никакой крови и тому подобного. И он был очень старый и не очень милый.
– Значит, все в порядке, не так ли? – спросил ворон, усаживаясь к ней на плечо.
– Что ты здесь делаешь?
– Крысиный Смерть как-то сказал, что мне надо бы расти над собой. Я получил назначение.
– ПИСК.
Смерть Крыс высунул нос из седельной сумы.
– Разве мы извозчики? – спросила Сьюзан холодно.
Смерть Крыс пожал плечами и сунул ей в руку жизнеизмеритель.
Сьюзан прочитала выгравированное на стекле имя.
– Вольф Вольфссонссонссонссон? Звучит слегка по-пупземельски.
– ПИСК.
Смерть Крыс вскарабкался по лошадиной гриве и устроился на посту между ушей Бинки. Его крохотный плащ полоскался на ветру.
Бинки прошла легким галопом низко над полем битвы. Здесь шла не большая война, а простая межплеменная заварушка. Здесь не было ясно различимых армий; воины казались двумя группами индивидуумов, некоторые верхами, которые более или менее случайно оказались по разные стороны баррикад. Все были одеты в одинаковые меха и волнующие кожаные причиндалы, так что Сьюзан пришла в полное недоумение, как они отличают врага от друга. Казалось, люди просто орут и как попало размахивают огромными мечами и секирами. С другой стороны, всякий, в кого тебе удалось попасть, мгновенно становился твоим врагом, так что, видимо, все выяснялось прямо по ходу дела. Суть же была в том, что совершались героические подвиги неслыханной глупости и умирали люди.
– ПИСК.
Смерть Крыс настойчиво указывал вниз.
– Лошадка… спускайся.
Бинки приземлилась на невысоком бугре.
– Э-э-э… правильно.
Сьюзан извлекла косу из ножен. Лезвие ожило.
Обнаружить души погибших оказалось нетрудно. Рука об руку, спотыкаясь и хохоча, брели в ее сторону союзники и недавние противники.
Сьюзан спешилась. И сосредоточилась.
– Э-э-э… – сказала она. – ЕСТЬ ЗДЕСЬ КТО-НИБУДЬ, КОГО УБИЛИ И ЧЬЕ ИМЯ ВОЛЬФ?
За ее спиной Смерть Крыс обхватил голову лапами.
– Эй. АЛЛО…
Никто не обратил на нее никакого внимания. Воины маршем проходили мимо. Они строились в линию на краю поля и, казалось, ожидали чего-то.
От нее не требовалось… обрабатывать… их всех. Альберт пытался объяснить, но она и без него все вспомнила. В ее компетенции находились немногие, определяемые временными расчетами и исторической значимостью; это означало, что все остальные приходили и уходили случайно. Все, что от нее требовалось, это проследить за тем, чтобы главные импульсы произошли.
– Тебе надо быть понастойчивей, – заявил ворон, усевшись на камень. – Проблема всех работающих женщин – недостаток настойчивости.
– Ты зачем сюда явился? – спросила Сьюзан.
– Это ведь поле битвы, не так ли? – терпеливо объяснил ворон. – По окончанию непременно объявляются вороны. Его глаза с независимым приводом вращались в глазницах. – Невзирая на падаль, как ты можешь заметить.
– Ты хочешь сказать – их всех съедят?
– Часть дивных тайн природы, – сказал ворон.
– Это ужасно, – сказала Сьюзан. Черные птицы кружили повсюду в небесах.
– Не слишком, – возразил ворон. – Лошадки для скачек, можно сказать.
Одна из сторон, если можно их так назвать, спешно покидала поле битвы, преследуемая противником. Птицы принялись рассаживаться на том, что являлось, как с ужасом осознала Сьюзан, их ранним завтраком.
– Ты бы лучше пошла и поглядела, где там твой парень, – посоветовал ворон. – В противном случае он рискует пропустить поездку.
– Какую поездку?
Глаза совершили оборот.
– Ты вообще изучала мифологию? – спросил ворон.
– Нет. Мисс Буттс сказала, что это выдуманные истории небольшой литературной ценности.
– Ах. Какая прелесть. Недостойна изучения? Ну хорошо. Ты все увидишь сама.