* * *
Тахо вздрогнул. По ту сторону прибора, в небе, самолет разразился вспышками. Велико было желание рвануть к ближайшим руинам, послав все к чертям и предоставив ракете полную свободу действий, но вокруг летящего врага снова роились огоньки ловушек. Нельзя. Что прилетит раньше - снаряды, выпущенные по нему, или ракета, которую он сейчас вел по невидимому лучу? В любом случае, это, похоже, конец. Но конец должен прийти и самолету…
Позади раздались взрывы. Где-то поблизости падали куски грунта и асфальта. Странно заревел двигатель удаляющейся машины. Стреляли не в него! Били по машине! Так вот что сделал Соловей - спас ему жизнь…
Малон вновь продемонстрировал выдержку, поборов искушение обернуться и посмотреть, что происходит с "Панцирем". Нельзя уводить метку с цели…
Ракета прошла под левым крылом, едва не задев один из двигателей. Вонзилась в борт. Яркая вспышка взрыва. Детонация боезапаса бортовых орудий. Крыло отвалилось, корпус вспорола мощная сила, и…
В последнюю секунду кишечник подвел лейтенанта Гильмири. Уста же его изрыгнули последнее бранное слово, а глаза успели заметить, как приборная панель срывается вместе с монитором и сносит голову капралу Ширин…
Глава 16
ПРИЧИНЫ И СЛЕДСТВИЯ
Мустафа осторожно выглянул из здания. Внезапно воцарилась тишина. Дождь почти прекратился, гроза унялась. Казалось, что некая сила все выключила - рев мотора КамАЗа, гул далекого самолета. Все стихло. И больше никто не стрелял.
К рейтару приковылял Артем.
- Что случилось? Они его сбили?
- Похоже, наоборот, - мрачно ответил Засоль, не сводивший взгляда с искореженной и горевшей зенитной установки. Она лежала на боку метрах в ста от места, где они ее видели в последний раз. Рядом курилось несколько небольших воронок - не все снаряды попали в цель. Машине не хватило нескольких секунд, чтобы скрыться за стеной здания, уже уничтоженного первым залпом с самолета.
- Помогите мне, парни! - Малон Тахо внезапно возник слева. Он бежал к горящей машине, отбрасывая в сторону уже ненужный лазерный целеуказатель. - Там Соловей!
Мустафа бросился за ним. Следом, превозмогая боль в бедре, устремился и Полукров.
- Что с самолетом, Тахо? - крикнул вдогонку Артем.
- Уничтожен!
Малон подбежал к машине. Башню оторвало, и она лежала в стороне. Весь кунг, изуродованный и разорванный снарядами, полыхал. Передняя часть рамы также оторвалась вместе с кабиной, которая была сильно деформирована. Она тоже горела. При взрыве на нее вылилось много дизельного топлива. Тахо проворно отцепил разгрузочный жилет с оружием и боеприпасами, чтобы те не взорвались от перегрева. Швырнул в мусор, метнулся к кабине. Изнутри донесся стон.
- Он живой!
Малон и Засоль, обжигая ладони, принялись выгибать часть смятой крыши, мешавшую добраться до попавшего в раскаленную ловушку человека. Артем в это время хватал густую грязь и торопливо забрасывал пламя.
- Тахо! Ты уже горишь! - крикнул Мустафа, глядя на воспламенившуюся спину товарища, который втиснулся в узкую щель, где когда-то было лобовое стекло, и раздвигал железо руками и ногами.
- Он тоже.
Полукров зачерпнул глиняной жижи и бросил Малону на спину, гася огонь.
- Спасибо!
Смятая крыша наконец чуть выгнулась, и Засоль немедленно полез внутрь.
- Вот он! Юрьич! Юрьич, ты живой?! Черт, парни, у него кость торчит из ноги! И рука тоже сломана!
- Вытаскиваем, вытаскиваем! - крикнул Артем.
- А если что с позвоночником?
- Он сейчас сгорит! Хватай его, Муса! Тахо! Давай! Осторожнее!
Они принялись выволакивать комбата из раскаленной кабины. Соловей сдавленно вскрикнул. Он почти потерял сознание от болевого шока.
Рейтары и иноземец оттащили его от машины и осторожно уложили на кусок бетонной плиты.
- Что с "ганшипом"? - простонал Черный.
- Мы его сбили, дружище, - выдохнул Малон.
- Сбили… - На обожженном, почерневшем от копоти лице Соловья появилась улыбка. - Сбили. Все, отец. Они ответили…
Олег понимал, что это был совершенно другой самолет и правили им совершенно другие люди, но АС-130 являлся символом его личной войны. Детским кошмаром, когда такой же самолет разрывал беженцев в клочья и смешивал с дорожной пылью. В этой мешанине из крови, человеческих потрохов и грязи осталась и его маленькая сестра. Все, что он нашел, так это ручонка, сжимавшая куклу…
Каждый такой самолет стал его личным врагом. И каждый, кто в нем находился, считался если не убийцей сестры, то его наследником, достойным лютой смерти. Война во все времена была примитивным делом с одинаковыми результатами: кто-то кого-то убивал. И всегда существовала другая сторона - те, кто кусал в бессильной злобе кулаки, мечтая отомстить. Иногда эта ненависть становилась делом всей жизни - такова была личная война Олега Юрьевича Черного. Он старался не думать, что в уничтоженном ими самолете были вовсе не те, кто убивал его соплеменников и сестру. Одним безнаказанным воздушным пиратом стало меньше. Чья-то сестра доберется до дома, вырастет и будет не играть в куклы, а воспитывать своих детей. Да будет так…
- Какой отец? О чем он? - Артем вопросительно уставился на Тахо.
- Похоже, бредит. Болевой шок. Ожоги серьезные и два перелома. Один точно открытый. И еще неизвестно, какие увечья внутри.
Соловей прошептал:
- Ракетница…
- Что? - Мустафа склонился над ним.
- У меня… В кобуре… Ракетница… Пустите ракету… Мои бойцы увидят… И сразу включат рации…
Тахо достал ракетницу, благо та не взорвалась от жара, пока Соловей находился в горящей кабине.
Красная ракета взмыла над мертвым городом в очищенное от врага небо.
Артем извлек из кармана Черного его рацию, та оказалась разбита, и он включил свою.
- Юрьич! Юрьич, ты слышишь?! Какой канал?!
- Что?.. - простонал тот в ответ.
- По какому каналу они выйдут на связь?!
- Пятый…
- Проклятье, а я аптечку у Павла вашего оставил, - вздохнул Малон.
Полукров настроил нужный канал, и эфир взорвался голосами, спешно докладывавшими о событиях.
- Точно, увидели ракету, - хмыкнул Артем, утопил кнопку и громко заговорил: - Внимание! На связи Артем Полукров! "Волчья стая"! Ваш командир!..
- Дай сюда, - прорычал Соловей, поднимая здоровую руку.
Рейтар сунул ему рацию.
- Внимание… говорит Лесник, - начал тот, стараясь звучать тверже. - Пташка долеталась. Вам задача номер раз… Прочесать район восточной окраины Чертога и пригорода… Как слышно… Прием…
- Все понял, командир! - ответил заместитель.
- Погоди ты… Эй, Тахо…
- Да.
- Слушай… Сколько там экипаж…
- Тринадцать. Стандартный штат.
- Итак, Федя… Мне нужно тринадцать подтвержденных трупов… Я не хочу, чтобы какая-то свинья выпрыгнула с парашютом и ходила по моей земле… Пленных… Не брать… Как понял…
- Все понял, командир!
- Да что за херня, Соловей! - Артем выхватил рацию. - Федя! Прием!
- Кто это?
- Полукров! Вашему комбату нужна срочная и серьезная медицинская помощь! Немедленно снаряжайте машину с медиками в Чертог!
- Хорошо! Понял тебя!
Позади заревел мотор мотоцикла, и рядом возникла Химера.
- Вовремя ты, сестрица! - воскликнул Артем. - Тебе знаком этот Чертог? - Он пристально уставился в непроницаемый шлем.
Та невозмутимо пожала плечами:
- Я в любом Чертоге как дома.
Полукров не придал этому значения и продолжил:
- Лети со всей мочи к мосту! На южной окраине…
- Я знаю, где это. Не отвлекайся.
- Так вот. Там сейчас сбор батальона. Проведи к нам машину с медиками, но чтобы в свищи не попали!
- Да я понимаю. Что-нибудь еще?
- Ходокири прихватите!
- Сделаю. - Химера рванулась с места, и мотоцикл умчался прочь.
Она лишь мельком взглянула на двух вооруженных людей, которые возникли слева в кустах. Что-то подсказало ей, что это свои.
Булава и Крылов проводили ее взглядом и поспешили к товарищам.
- Парни, что тут у вас?
- Соловей совсем плохой, - вздохнул Мустафа.
- Не-е… хлопчики… я… хороший… - Черный, который теперь всем видом соответствовал своей фамилии, вымученно улыбнулся. - Где… мои… очки…
- Командир! - вскрикнул Крылов и, повалившись на колени в грязь, склонился над бетонной плитой с Соловьем. - Как же так, командир?!
- Это… же… война… сынок… не… не сопи… мне в ухо… бляха… мушечка…
Тахо подскочил к Булаве:
- Иван! Моя аптечка не у вас?
- Специально прихватил. Как чуял, что тут неладно. - Рейтар протянул ему пластиковый короб.
Малон принялся извлекать шприцы.
- Артем, - морщась, Иван взглянул на друга, - чья там нога валяется?
Полукров приподнялся, содрогнувшись от боли в ране, и посмотрел в сторону, куда указал Булава. Метрах в тридцати действительно валялась нога в штанине и ботинке с высоким берцем. Нога была совсем свежая, кровь не свернулась.
- Вот зараза, а мы и не заметили, - скривился Мустафа. - Это все, что осталось от нашего пленника. Он же к фаркопу был пристегнут. Блин, нехорошо получилось.
- Хрен с ним, - простонал Соловей. - Сам виноват… Убейте врага и жалейте его… А предателя… Убейте и… плюньте на его могилу…