- Да тут и догадываться нечего - все очень банально, даже неинтересно: у тебя есть все факты, их надо просто сопоставить. Ты был прав, когда решил, что это убийство - чистейшая импровизация, и, надо сказать, не очень удачная. Да и недавно была одна вещь, которая наталкивает на размышления.
- Значит, надо… - начал было я.
- Надо тебе валить отсюда, пока не поздно, - вдруг выкрикнул он и столкнул меня своей ручищей вниз, прямо с крыши, туда, в скручивающееся стальное веретено тускло поблескивающих рельсов…
- Я его видел, дядя, - пробормотал я, - он говорил со мной… он…
- Лежи-лежи: тебе нельзя сейчас разговаривать, тебе нужен отдых… главное - что ты жив остался…
Я проснулся от чьего-то пристального взгляда.
Открыл глаза, вскинул голову с подушки и потянулся за автоматом.
На меня смотрело лицо Ирины и улыбалось, она гладила меня по плечу.
Ирина сидела на моей кровати и смотрела на меня.
- Ну ты и храпишь, - сказала она с улыбкой, - я думала, это компрессор работает.
- Сколько сейчас времени, вернее, который час? - спросил я, нахмурившись.
- Почти два, - ответила Ирина, вставая с постели. Она была уже одета и приготовила немного эрзац-кофе и какие-то бутерброды.
- Ну я и сплю. - Я протер глаза руками.
- Тебе полезно, ты раненый, - сказала она, пододвинув ко мне стул и поставив на его сиденье еду перед самым моим носом.
- Я лучше встану, - сказал я, откидывая одеяло и усаживаясь на край койки. Заныл синяк на спине.
Мы позавтракали, и я изложил Ирине идею про нашу поездку к губернатору Персеполиса.
- В общем, ехать надо, а то фигня какая-то творится, - резюмировал я. - Я не думаю, что это коварная засада врагов, но внимательным надо быть предельно. Возьми с собой бластер - для красоты.
- Возьму, - сказала Ирина, - а платье у меня есть с собой…
- Не может быть! - удивился я. - Зачем тебе здесь платье?
- Оно нетяжелое, я взяла его с собой так, на память о Земле… не знаю зачем, а вот и пригодилось.
Я умылся и вышел в холл. Нога болела уже не так сильно, хотя наступать было неприятно.
Под потолком горели мертвенно-белые диодные лампы. Девушки-портье уже не было, а доблестная охрана сидела на стульях. Человек со шрамом дремал, а его напарник резался в игровую приставку.
На диване около душевых секций сидела Дронова и болтала с Аюми. Завидев меня, обе посмотрели в мою сторону.
- Доброе утро, пан Охотник, как спалось? - спросила Дронова с сальной улыбочкой на лице.
- Как мертвому, - ответил я спокойно.
Пани Аида относилась к разряду тех людей, которых ничем не проймешь: они буквально питаются любой информацией, особенно интимного свойства.
- А вам? - спросил я.
- Скучно, - ответила темпераментная пани, - никого не убили, и никто не напал.
- Надеюсь, ваши новые Охотники устроят вам настоящий триллер, - сухо сказал я.
- Боюсь, что как с вами - уже не будет, - то ли с сожалением, то ли с сарказмом сказала она.
Я спустился по лестнице в гараж, проверил дромадеров, почесал Чембу за ухом, на что он довольно тявкнул, и потрепал за гриву Ирининого альбиноса (интересно, как она его называет - ни разу не слышал).
Зачем-то постояв возле генераторного отсека и послушав мерное гудение двигателей, я вышел через маленькую дверь. Три ступеньки от нее спускались на пыльную улицу между гаражными аппарелями. Ночной город ожил после дня: прямо передо мной катились телеги, шли по делам или прогуливались люди. Изредка проезжали зарядившиеся солнечной энергией дня трициклы с пестрыми тентами. Напротив "Гладиатора" стояло несколько некрашеных лавочек, сложенных из грубо обработанного песчаника. Одна оружейная, другая - продовольственная, а перед ней было что-то вроде летнего кафе: стояло несколько столиков, укрытых блестящим противосолнечным навесом. За одним столиком сидела компания каких-то чумазых личностей и что-то шумно выпивала.
Я закурил, глядя на пятнышки огоньков и освещенных окон.
Когда поднялся в номер, прямо обомлел: Ирина уже успела переодеться.
Она была в коротком, изумрудного цвета платье с открытыми плечами. Я никогда ее не видел такой! Аккуратная, тонкая и стройная фигура, точеные плечи и красивая шея и русые волосы в каре… И огромные серые глаза с золотыми искорками…
- Ох… - только и смог сказать я - так мне сдавило внезапно легкие.
- Так нормально будет, как ты думаешь? - спросила она.
Было видно, что она слегка нервничает.
- Я тебе так скажу, - ответил я, еле переведя дух. - Если разместить твое фото в Сети, то на Марсе никогда не будут устраивать конкурсов красоты, понимая всю бесполезность этих мероприятий!
- Дэн, ну я серьезно. - Она поправила на платье какую-то одной ей видную складку.
- А ты думаешь, это юмор? - Я, не отрываясь, смотрел на нее.
- Ладно, будем считать, что самый главный марсианский эстет оценил, - улыбнулась она.
- Только теперь я буду к тебе всегда приставать, - сказал я чистую правду.
- Ты не сделаешь этого, - как-то неуверенно и с легким протестом сказала она.
- Вот увидишь, - угрожающе кивнул я.
В дверь настойчиво постучали.
- Открыто! - Я развернулся к двери, инстинктивно заслонив собой Ирину.
В дверном проеме показался второй охранник с коммуникатором в руке.
- За вами транспорт пришел. - Он говорил, делая странные ударения в словах.
- Сейчас идем, - кивнул я.
- У вас есть время, мне сказали. - И он исчез за дверью.
Я вновь залюбовался Ириной, глядя на ее полуобнаженные плечи (платье было слегка декольтировано). И тут я заметил, что на шее у нее висит что-то вроде кулона. На тонкой цепочке покачивалась небольшая S-образная змейка из белого металла. Змейка была изображена с раскрытой пастью и имела посредине небольшую поперечную выемку. Странно, но, когда я обыскивал Ирины вещи (о чем вспоминал с внутренним содроганием) там, на заводе, я не увидел этой безделушки. Черт! А ведь мне кажется, что я знаю, что это такое: это напоминало часть разъединенного надвое символа змея Уробороса. В довольно-таки редкой вариации: когда два змея (в отличие от обычного кольца), переплетаясь восьмеркой, кусают друг друга за хвост. Он считался символом бесконечного возрождения, вечной цепи диалектического движения и единства. Ну почему в жизни все так нелепо? Я догадывался конечно же о том, что у Ирины должно быть нечто подобное, вернее, именно это…
- Ух ты, какой у тебя красивый талисман! - Я искренне восхитился. - А что это за штука?
Ирина немного смутилась и инстинктивно закрыла кулон ладонью.
- Это, - она замялась ненадолго, - муж подарил, давно еще… мне нравится…
- Это и вправду красивая штука, - подтвердил я, - только кажется, что она не целиковая, судя по ложбинке в центре.
- Ну не знаю, - отмахнулась Ирина, - мне она нравится такой. Он сказал, чтобы я ее везде на Марсе с собой носила: он верил в талисманы.
- Странно, что он, такой серьезный мужчина… - пробормотал я, роясь в своих вещах.
Прямо поверх термобелья я натянул брезентовые черные штаны с накладными карманами, надел бронежилет, наплечную кобуру со своим ПМ и еле втиснулся в потертую кожаную куртку.
- Это, конечно, не комильфо, но… - оправдывался я, приглаживая волосы перед зеркалом.
- Тебе так хорошо, - утешила Ирина.
Она прицепила к своей бежевой кобуре с бластером длинный ремешок и повесила на плечо: получилась милая такая дамская сумочка в стиле хай-тек.
Я вышел опять в холл, постучался к Азизу с полковником и к Йоргену с Сибиллой.
Полковник открыл дверь, прижимая к груди веер из игральных карт. Из номера отчетливо пахнуло анашой, и сверкнули белки Азиза, обрамленные мохнатыми косичками. Йорген и Сибилла открыли не сразу.
- Так, - сказал я, когда все собрались в холле, - нас с Ириной позвали к губернатору на чай. Я хочу выяснить причину столь повышенного внимания к нашим персонам.
Я старался говорить тихо, чтобы не слышали охранники, а Дронова, не стесняясь, вытянула шею и напряженно прислушивалась.
- Вам я поручаю следить за всем в оба, - продолжил я, еще снизив голос, - контактов минимум, если будут предлагать пройтись по городу - только по ближайшим окрестностям и только с местной охраной. Никого не слушайте и сами следите, чтобы в группе много не болтали про нашу дорогу, про убийство и вообще, ну понимаете… И всем держаться вместе - пока мы еще группа, все вопросы будем завтра решать.
Все согласно закивали.
- И все же, Страний, надо вмэсте иты нам… - начал Азиз в своей неторопливой манере, словно подбирая слова.
- Азиз, ты не понимаешь, что это для вашей личной безопасности? Ты же неглупый парень! - Я посмотрел на него в упор.
- Да все я понимаю, - как-то обиженно сказал растаман.
- Одно дело тусовка, а другое дело - двойной риск расстаться с жизнью. - Я вздохнул. - Ладно, мы пойдем.
Проинструктировав в сходном порядке разбуженного мною охранника со шрамом (его звали Бэн), мы с Ириной спустились в гараж и вышли на улицу.
Возле гаражных аппарелей стоял давешний красный БМП-кабриолет.
Водитель, на голове которого красовался танкистский кожаный шлем, увидев нас, вылез со своего места, и не успел я сказать, что и сам могу, обогнул нос вездехода и раскрыл перед нами изломанную ребром жесткости дверцу с правой стороны.
- Спасибо, - вежливо сказала Ирина.
Водитель не произнес ни слова - может, он немой?
Мы забрались на потертые кожаные сиденья, а водитель завел двигатель и, громко просигналив уже знакомым мне трубным ревом, стал разворачивать машину в сторону центра.