Она подхватила свою порванную рубашку и повернулась к нему спиной. Должно быть, рубашка лежала на мокром месте - разодранная материя тут же прилипла к коже, как слой холодной глины.
Долбаная рубашка. Долбаный розовый.
От расстройства она заскрипела зубами, подтягивая пояс. Долбаный пояс. Если бы ей хватило ума держать его застегнутым! Вечно одно и то же. С людьми и так непросто, но она умудряется усложнить все еще больше. Ферро помедлила, наклонив голову, затем повернулась к северянину.
Она собиралась объяснить ему, что не хотела бить его по зубам. Просто когда она засыпает, из этого не выходит ничего хорошего. Она собиралась сказать, что совершила ошибку, что ей просто надо было согреться. Она собиралась попросить его подождать.
Но он уже выходил из полуразрушенного дверного проема, топая ногами и сжимая в руках свою одежду.
- Да имела я тебя, - прошипела она и села на пол, чтобы натянуть сапоги.
Но вот в том-то и было дело.
Джезаль сидел на разбитых ступенях храма, печально выдергивал торчащие нитки из плечевого шва своей потерявшей рукав куртки и глядел вдаль, через бесконечное пространство голой земли в сторону развалин Аулкуса. Он не ожидал там ничего увидеть.
Байяз полулежал в повозке, прислонясь к заднему борту. Его костистое лицо покрывала смертная бледность, вокруг ввалившихся глаз проступили вены, в углах бесцветных губ застыли скорбные складки, словно высеченные резцом.
- И долго мы будем ждать? - в который раз спросил Джезаль.
- Сколько надо, - отрезал маг, даже не глядя на него. - Они нам нужны.
Брат Длинноногий, сидящий наверху лестницы, сложив руки на груди, бросил на него обеспокоенный взгляд.
- Разумеется, вы мой наниматель, и мне едва ли подобает выражать несогласие…
- Ну так не выражайте, - буркнул Байяз.
- Но Девятипалый и эта женщина Малджин, несомненно, уже мертвы, - упорствовал навигатор. - Мастер Луфар совершенно определенно видел, как они соскользнули в расщелину. В расщелину очень большой глубины. Мое горе неизмеримо, и я человек исключительно терпеливый, это одно из множества моих замечательных качеств, - но, э-э, если мы будем ждать до скончания времен, я боюсь, в этом не будет большого…
- Мы будем ждать! - прорычал первый из магов. - Сколько понадобится!
Джезаль глубоко вздохнул и нахмурился, глядя с холма вниз, в сторону города. Его глаза озирали плоское пустое пространство, пронизанное крошечными морщинками ручьев и серой полоской дороги, ползущей от далеких городских стен между зыбкими контурами зданий - постоялых дворов, ферм, деревень, давным-давно разрушенных.
- Вон они, - донесся безразличный голос Ки.
Джезаль встал, стараясь не наступать на больную ногу, прикрыл глаза ладонью и всмотрелся туда, куда показывал ученик. И он их увидел: две крошечные фигурки среди бурой пустыни, у подножия скалистого холма, на котором они с магом расположились.
- Что я вам говорил? - прокаркал Байяз.
Длинноногий изумленно покачал головой.
- Но как, во имя Бога, они могли выжить?
- О, это талантливая парочка, будьте уверены, - проговорил Джезаль.
Он улыбался. Еще месяц назад ему бы и во сне не приснилось, что он может обрадоваться возвращению Логена, не говоря уж о Ферро, однако вот, пожалуйста: Джезаль ухмылялся от уха до уха, потому что они были живы. Эта пустошь, где они вместе встречали смерть и делили превратности дороги, связала их. И связь укреплялась, несмотря на огромные различия между ними. По сравнению с этой связью все былые дружбы казались жалкими и неискренними.
Джезаль смотрел, как две фигурки устало бредут вдоль разбитой дороги, взбиравшейся вверх по крутым скалам к храму. Они не приближались друг к другу, сохраняя дистанцию, как если бы шли поодиночке. Вскоре стало видно, что они похожи на беглецов из ада: одежда изодрана в клочки и страшно перепачкана, грязные лица тверды и суровы, как камни. У Ферро поперек лба красовался порез. Подбородок Логена был сплошь покрыт ссадинами, кожа вокруг глаз набухла черными кровоподтеками. Джезаль, прихрамывая, шагнул к ним.
- Что случилось? Как вы…
- Ничего не случилось! - рявкнула Ферро.
- Ровным счетом ничего, - проворчал Девятипалый, и они мрачно уставились друг на друга.
Было ясно, что оба они прошли через жестокое испытание и не испытывали никакого желания обсуждать случившееся. Ферро, ни с кем не здороваясь, прошагала прямо к повозке и принялась рыться в вещах, сложенных в задней части. Логен остановился, упер руки в бедра и угрюмо нахмурился.
- Так значит… - промямлил Джезаль, не зная, что сказать. - Значит, у вас все в порядке?
Логен перевел взгляд на него.
- О, у меня все отлично, - проговорил он с тяжеловесной иронией. - Лучше не бывает. Как, черт возьми, вам удалось вытащить повозку?
Ученик мага пожал плечами.
- Лошади вынесли.
- Мастер Ки обладает даром преуменьшать события, - нервно хохотнул Длинноногий. - Это была очень возбуждающая поездка, пока мы не добрались до южных ворот города…
- Так вы пробивались с боем?
- Э-э, ну разумеется, не я. Сражения не входят в число моих…
- Так я и думал. - Логен наклонился и мрачно сплюнул в грязь.
- Не стоит проявлять неблагодарность, - проговорил Байяз. Его дыхание было затрудненным и хриплым. - Мы многим обязаны судьбе. В конце концов, мы все еще живы.
- Ты уверен? - бросила Ферро. - По тебе не скажешь.
Джезаль почувствовал, что втайне с ней согласен. Маг выглядел так, словно действительно умер там, в Аулкусе. Умер и уже начал разлагаться.
Ферро сорвала с себя рубашку, превратившуюся в грязную тряпку, и яростно швырнула на землю. На ее жилистой спине ходуном ходили мускулы.
- На что ты пялишься, мать твою? - рявкнула она на Джезаля.
- Ни на что, - пробормотал он, опуская глаза в землю.
Когда он осмелился вновь поднять взгляд, она уже застегивала последнюю пуговицу на свежей рубашке. Ну, не то чтобы свежей… Джезаль носил ее несколько дней назад.
- Вообще-то это моя… - Ферро пронзила его таким убийственным взглядом, что он невольно отступил назад. - Но ты можешь ее надеть… разумеется…
Она зашипела, свирепо затыкая подол рубашки за пояс с таким мрачным видом, словно наносила кому-то смертельные удары кинжалом. Возможно, ему. Словом, все это не было похоже на сентиментальное воссоединение друзей, какое мог представить себе Джезаль, хотя сам он сейчас был готов заплакать.
- Надеюсь, я больше никогда не увижу этого места, - с тоской пробормотал он.
- Вот тут я с тобой согласен, - отозвался Логен. - Место оказалось не таким пустым, как мы думали. Может, обратно все же отправимся другим путем?
Байяз задумался.
- Это благоразумно. Мы вернемся в Халцис по реке. На этом берегу есть леса, ниже по течению. Связать плот из нескольких крепких стволов, и Аос донесет нас до самого моря.
- Или до водяной могилы. - Джезаль вдруг вспомнил бурлящую воду в каньоне великой реки.
- Я надеюсь на лучшее. В любом случае нам еще предстоит проделать много миль к западу, прежде чем думать об обратном путешествии.
Длинноногий кивнул.
- Воистину так. И по дороге нам придется преодолеть неприступнейший горный хребет.
- Очень мило, - проговорил Логен. - Жду не дождусь.
- Я тоже. К несчастью, не все лошади уцелели. - Длинноногий поднял брови. - У нас осталось две, чтобы тащить повозку, и две верховых… то есть двоим из нас лошадей не хватит.
- Ну, я все равно терпеть не могу этих тварей. - Логен прошагал к повозке и забрался внутрь, усевшись напротив Байяза.
Повисла пауза - все молча осознавали ситуацию. Две лошади - трое ездоков. Не самое удачное положение.
Длинноногий заговорил первым.
- Мне, несомненно, придется разведывать дорогу, когда мы подойдем ближе к горам. Разведка, увы, необходима для безопасного путешествия. И для этого мне, к несчастью, потребуется одна из лошадей…
- Я, наверное, поеду верхом, - пробормотал Джезаль, неловко переступая. - С моей ногой…
Ферро посмотрела на повозку, и Джезаль заметил, как она и Логен скрестили взгляды на одно короткое мгновение, в высшей степени враждебно.
- Я пойду пешком, - рявкнула она.
Встреча героя
Когда наставник Глокта вновь хромал по Адуе, шел дождь. Этот мелкий, мерзкий, подлый дождь с порывами резкого морского ветра делал шаткие доски сходней, скрипучие брусья причала и гладкие камни набережной скользкими, как слова заядлых лжецов. Глокта облизнул десны, потер ноющую лодыжку и повернулся, оглядывая серую линию берега. Двое стражников с угрюмым видом стояли в десяти шагах от него, прислонившись к прогнившей стене пакгауза. Еще дальше компания портовых рабочих сердито переругивалась над кучей упаковочных ящиков. Поодаль стоял дрожащий от холода попрошайка, он сделал пару шагов в сторону Глокты, но передумал и убрался прочь.
"Где же толпы ликующего простонародья? Где ковер из цветочных лепестков? Где арка из обнаженных шпаг? Где стайки восторженно ахающих девиц?"
Впрочем, привычное дело. В прошлый раз, когда он вернулся с Юга, ничего подобного тоже не было.
"Толпа редко встречает восторженными криками тех, кто потерпел поражение. Неважно, что они стойко сражались и принесли огромные жертвы, что шансы были неравны. Девицы могут обмочить свои панталоны из-за дешевой и никому не нужной победы, но им скучно слышать: "Я сделал все, что мог". То же самое, боюсь, касается и архилектора".