В багажник ее, что ли, засунуть? Но туда сложили оружие, оставив при себе только пистолеты. И еще там стоят канистры с топливом и много вообще всякого, одежда, баллоны какие-то со шлангом и чем-то вроде брандспойта - короче, особо не разляжешься. Не было печали, так нет же - явилась эта Петрушевич! Судьба у нее, понимаешь ли!
Дан с неодобрением поглядывал на Маришу. Та уже успела привести себя в порядок с помощью маленького зеркальца, пудры и помады. Пара минут - и грязное страшилище превратилось в стервозную красотку. В какой ипостаси она ему больше нравится? Плохой вопрос, у Дана нет ответа. Вот сидела бы в остроге под надзором папочки - цены б ей не было, а то волнуйся теперь за нее, переживай…
Позади остался облупленный знак: прямоугольник, на котором надпись "Харкiв" была наискось перечеркнута.
- Эй, а кто по нам стрелял? Зачем это - стрелять по нам? - подал голос Ашот, смирившийся с тяжестью на коленях.
Равиль, казалось, его не слышал. Линзы-зеркала не отрывались от дороги впереди.
Ашот не унимался:
- И самолет. Чего это он ракетами расшвырялся? В остроге что, ракет очень много?
- Дурак ты, - лениво обронила Мариша.
- Да уж не глупее тебя!
- Ну-ну.
- Эй, ты что-то хотела сказать? - Ашот с издевкой улыбнулся - мол, чего ждать от глупой бабы. - Так говори или замолчи навек!
Мариша окатила его презрительным взором, что называется, в упор:
- Мой отец, помимо прочего, еще и командующий вооруженными силами острога.
Ашот, как и Данила, не уловил связи:
- И что?
- А то, что на Стену подняться - полминуты дела, а уж оттуда наверняка было отлично видно, кто по нам стреляет и откуда. Ну, а потом связаться с пилотом и отдать приказ - проще некуда. - Мариша победно улыбнулась, заметив понимание на лице толстяка. - А ты что думал? Папочка меня любит, он меня никому в обиду не даст!
- Ну, раз ты такая умная, может, скажешь, кто по нам стрелял? И зачем?
- Легко! - Мариша вновь нацелила зеркальце на свое лицо. - Вольники стреляли. Вокруг острога знаешь сколько банд?
- Сколько? - Ашот еще огрызался, понимая, что перепалка им проиграна вчистую.
- А еще доставщик, - хмыкнула дочь советника. - По последним данным - пять. В этом секторе действует группировка некоего Гурбана. У них база организована в бывшем детском саду. Сказать, что из этого следует? Из этого следует, что именно шайка Гурбана на нас напала.
- Все-то ты знаешь, - пробурчал Ашот. - Предположим, так оно и было: Гурбан, база, самолет. Но зачем вольникам это надо? Глупо же! Им дружить с острогом надо, а не долбить по тем, кто покидает шлюз.
Красотка едва заметно кивнула на Равиля:
- Отличный вопрос. Только не мне его задавать надо.
Но Равиль намек проигнорировал, его целиком занимала дорога впереди. Бетонка вот-вот должна была закончиться. А дальше сплошь ухабы и ямы, скорость придется снизить.
- Надо разобраться в ситуации. - Дан старался говорить уверенно, как настоящий ветеран-доставщик. - Равиль, пора объяснить, куда мы едем и каково наше задание.
Тишина в ответ.
Джип съехал с бетонки и теперь вилял от ямы к яме, протискиваясь меж ржавеющих, брошенных прямо на дороге грузовиков и легковушек. Причем вел вольник предельно экстремально, не жалея машину. Пару раз Дан был уверен, что вот сейчас-то "хаммер" перевернется, вылетит в кювет, но нет, Равиль знал, что делает. Если бы при этом он еще не молчал…
- Я задал вопрос.
И вновь Данила остался без ответа.
Ашот покосился на однокашника и криво улыбнулся. Кончик его мясистого носа стал пунцовым. А ведь это верный признак того, что толстяк на пределе, еще миг - и взорвется, мало не покажется! Данила дернулся было к товарищу, но остановить его не успел.
Выхватив из-за пазухи пистолет, толстяк левой рукой толкнул Маришу в спину, личиком прижав к лобовому стеклу - освободил, значит, сектор атаки, - приставил ствол к виску Равиля и заорал, брызжа слюной:
- Был вопрос! Где ответ?! Сука, завалю нах!
Обхватив голову, Мариша скукожилась у него на коленях. Данила тоже слегка офигел, зато вольники, что сидели рядом с ним, отреагировали мгновенно: два ствола уткнулись в бок и в затылок Ашота. Молчун Карен щелкнул зубами, будто хотел вцепиться ими в шею пухлощекого доставщика. В пустых до этого глазах Никифора появилось осмысленное выражение. Короче говоря, Даниле эта ситуация очень не понравилась.
Казалось, все перестали дышать. Тишина повисла в салоне. Лицо Ашота окаменело. Дан знал, что напарник в любой момент может нажать на спуск. Когда он становится таким, как сейчас, лучше ему не перечить.
- Ашот, опусти ствол! - Данила всерьез испугался за товарища, ведь Карен и Никифор меньше всего походили на шутников - если что, завалят толстяка, будто так и надо.
- Я сейчас ему мозги вышибу!!!
- Опусти ствол, брат!
И даже Мариша пискнула:
- Ашотик, миленький, не дури.
Лучше бы она этого не делала - ее возглас стал той самой каплей, что переломила хребет слону. Дан не увидел - почувствовал, как палец Ашота чуть сильнее надавил на спуск и…
- В Москву едем. - Равиль заговорил так неожиданно, что Дан вздрогнул. - В Москве Данилу Сташева ждет отец, Павел Сташев, который создал оружие против слизней. Это оружие способно раз и навсегда изменить баланс сил, а то и вовсе очистить планету от паразитов. Павел Сташев хочет, чтобы его сын был рядом, когда это произойдет. Вот такое у меня и моих коллег задание.
Ашоту понадобилось несколько секунд, чтобы переваривать полученную информацию, после чего он опустил оружие:
- Так бы и сразу, а то доведут сначала, а потом…
Джип резко вильнул, едва не зацепив поваленный на бок "КамАЗ", - и Ашот вместе с Маришей накренился к Равилю, рука которого тотчас метнулась к пистолету толстяка. Рывок - и оружие перекочевало к вольнику. Ашот зашипел от боли, потирая вывихнутую кисть. Дан аж рот открыл - так быстро все случилось!
- Это для твоего же блага, мальчик. - Ему показалось, или в голосе Равиля просквозило раздражение? - Сташев, сдай оружие.
- Я же ничего такого… - попытался было возразить Данила.
- Сдай. Я хочу привезти тебя к отцу в целости и сохранности.
Упоминание отца подействовало - Дан нехотя протянул свой пистолет Карену. После чего он уставился в сидушку перед собой. Разве бывает так, чтобы твоя цель совпала с твоим заданием? С первым же твоим заданием, с заданием, на которое тебя буквально вытолкали из острога, досрочно вручив диплом?! Это же просто чудо! Так не бывает! Или все-таки?..
Некоторое время после этого они ехали молча. А потом Равиль явно заинтересовался большой стаей птиц, что повисла в небе в нескольких километрах над примыкающей к шоссе дорогой.
- Не пойму я что-то… - выдал он, будто споря с самим собой. - Нечетко, не пойму. Надо осмотреться.
О чем это вольник? Его поведение смутило Дана, но он был занят мыслями об отце. Мало ли почему вольник вздумал остановить "хаммер" возле водонапорной башни, одиноко торчавшей метрах в тридцати от шоссе. Опираясь на трость, Равиль вышел из джипа и, продираясь сквозь кустарник, направился к сооружению из красного кирпича. Хромота его сейчас была особенно заметна.
"А с тростью по кустам расхаживать не слишком-то удобно", - злорадно прикинул Дан. И тут же покраснел. Не любил он себя в такие моменты, очень не любил. Зачем плохо думать о человеке, который везет тебя к отцу?
- Чего это он, брат?
- Сказал же: осмотреться хочет. С высоты дальше видно.
Но Ашот по-своему истолковал намерения вольника:
- Ага, конечно. Так я и поверил в ту чушь, что он тут бормотал. Отлить он просто захотел, вот и все.
- Тихо-то как… - вздохнула Мариша. - А мы чего в машине сидим? Давайте хоть разомнемся немного. До Москвы путь неблизкий. Неизвестно, когда в следующий раз остановимся. Можно, да? - обратилась она к Карену и, не дожидаясь ответа, которого по определению быть не могло, открыла дверцу.
Через мгновение она скрылась в густом кустарнике.
- Приспичило девке-то, не усидела на месте. Да, брат? - Толстяк подмигнул Даниле. Сам он при этом очень уж заметно ерзал по сидушке. - Я это… пожалуй, тоже разомнусь, а то это… когда еще, а путь неблизкий… - И он пулей выскочил из джипа.
Дан решил, что мысль здравая, ибо до острога Москва ехать отнюдь не полчаса.
- Никифор, мне бы выйти.
Переглянувшись, вольники покинули салон, хотя Карену, чтобы выпустить Дана, это делать было не обязательно. Выйдя из машины, немой как-то весь напрягся, подобрался. Даже Никифор, против своего обыкновения, замолчал и перестал суетиться.
А вокруг действительно было тихо-тихо. Удивительно спокойно было. Свежий ветерок, трава, прущая из щелей в асфальте, яркое-преяркое солнце, уже почти не греющее, осеннее. А постоишь немного, подставив лицо лучам, - потом ощущения такие, будто полчаса на сварку таращился. Небось из-за этого Равиль очков своих не снимает никогда.
- Да уж… - покачал головой Данила.