Я вовремя, как по огромной дуге, отпрянул -- стена ударила наотмашь, и в голове загудело. Кованную дверь, которая находилась у меня за спиной, разнесло в щепки. Лупили короткими очередями с колокольни.
-- Чего стоишь, стреляй! - оглянулся пожарник.
Я поискал, из чего бы, но обнаружил только странный агрегат - не бластер БК, не ах-пуч и не штурмовой автомат, а нечто уродливое - с огромным коробом в том месте, где у обычного автомата была затворная коробка, и со странным, длиннющим прикладом. Даже как такового прицельного устройства не было, а только один огромный набалдашник величиной с кулак - должно быть специально для уравновешивания агрегата. Чтобы поднять его с пола, мне пришлось стать на колени - каземат качался, словно плот на крутой волне, но я уже привык.
-- Брось! -- крикнул после очереди пожарник. -- Возьми автомат, эта штуковина не работает.
В каземате повсюду стояли зеленые ящики с оружием. Я подивился на эту роскошь и решил, что нам повезло - как-никак целый арсенал.
-- Сейчас... -- отозвался я, дернул за какой-то рычаг, нажал на гашетку.
Взрывной волной меня откинула метра на три, а в стене напротив образовалась дыра величиной с грузовик. Сквозь пыль я разглядел, что там склад армейских коек. Пожарник, отплевываясь, истерически захохотал:
-- Ха-а-а... Здорово!
Тогда я поднялся, высунул ствол странного агрегата в окно, закрыл глаза, чтобы меня не качало, как травку, и не отрывал палец от гашетки до тех пор, пока агрегат не перестал дергаться. Собственно, стрелял я секунд пять, не больше. По крайне мере, мне так показалось. Наступила гробовая тишина. Взрывалось только в отдалении. Если до этого в подвал каждую секунду влетало по пуле, а то и две, то теперь можно было спокойно осмотреться. Похоже, я смел Петропавловский собор, а от Ботного домина остались одни воспоминания. Трудно было разглядеть, что стало с главным казначейством и с артиллерийским цейхгаузом. Но, похоже, я их тоже разнес вдребезги.
-- Вот это оружие! - удивился я, восхищенно разглядывая агрегат. - Почище ах-пучей!
-- Это нибелунши, -- уверенно сказал, оглядываясь, пожарник.
-- Что-что? - удивился я.
-- Оружие гвардейцев черных ангелов.
-- Откуда ты знаешь? - спросил я, массируя ухо, в котором противно звенело.
-- А ты посмотри, для каких оно здоровяков.
И действительно -- мне было крайне неудобно стрелять из нибелунши. Казалось, оно предназначалось для гигантов. Расстояние между прикладом и гашеткой было настолько большим, что я с трудом дотянулся до ее. Правда, при той мощности, которой обладали нибелунши, прицельной стрельбы и не требовалось. Но и отдача была приличной. Только теперь я почувствовал, что почти вывернул себе плечо.
-- Ладно, пора сваливать, -- скомандовал пожарник, снимая с подоконника пулемет.
-- Давай поищем аккумулятор к этой штуке, -- предложил я.
Мы стали рыться в ящиках, но обнаруживали лишь штурмовые автоматы и комплектующие к ним.
Вдруг раздался низкий, свистящий звук. Мы выглянули в окно. Над крышами Петровской куртины завис "джива" -- боевой аэромобиль каменов. У него был острый, скошенный нос, из-за чего его прозвали аистом, треугольные крылья и подвески с оружием.
-- Полундра! -- крикнул я и выскочил в коридор.
Через мгновение следом выскочил пожарник, и мы в два прыжка вознеслись на первый этаж. Нас спасло то, что мы побежали не через Васильевскую куртину, то есть не по прямой, тем самым не попав под разрывы, а свернули на Зотов бастион. И уже было спрятались за его правое крыло, где в сторону города смотрели копии древних пушек из пластмассы, как сзади стали рваться ракеты. "Джива" срубил монетный двор под основание. Разрывы ракет сливались в одно протяжное: "Бух-х-х..." Я даже не успевал их считать. Затем взорвался оружейный склад. Через наши головы в Неву-Москву-реку дождем посыпались куски "древних" стен и тонны земли. Мы вовремя скатились по узкому входу в капонир, который вмиг завалило так, что через амбразуры внутрь насыпалась земля.
В течение минуты Петропавловскую крепость трясло и качало. Стены и перекрытие капонира подозрительно трещали. На голову сыпался песок.
Пожарник философски произнес, очищая уши:
-- Капец... -- и обреченно присел.
Но перекрытие выдержало. Землетрясение прекратилось. Пожарник в ожидании улыбнулся -- больше не качало и не трясло. Мы прислушались. "Джива" не гудел, только где-то в отдалении, похоже, за рекой слышались глухие выстрелы.
-- Если это вся война, -- сказал пожарник с сожалением, -- то нам здорово повезло.
Я развел руками. Оказалось, что все это время я тащил с тобой ненужный теперь нибелунши.
-- Черт! - я бросил его в сердцах на землю.
-- Не спеши, -- сказал пожарник, поднимая нибелунши. - Похоже, эта штука от него, -- и, порывшись в карманах, достал обойму. -- В последний момент нашел.
-- Точно! -- обрадовался я.
Он перезарядил нибелунши. В глубине его что-то щелкнуло, а справа на кожухе появился контрольный огонек.
-- Слушай, ты ведь не пожарник, -- сказал я.
-- Не пожарник, -- хитро признался он.
-- А кто? - спросил я.
Пожарник поморщился:
-- Не положено говорить, но теперь уже все равно.
-- Ну да... -- облегчил я его душу, не понимая, куда он клонит.
-- Спецслужба.
-- Метаполиция? - спросил я.
-- В общем, да, -- нехотя признался он.
По выражению его лица я понял, что он врет. Его, наверное, учили врать всегда и везде. Недаром в нем чувствовался изъян, как червоточина в яблоке.
-- По мою душу пришел?
-- Мне поручено тебя задержать, -- признался он так, словно ему было страшно неудобно, и инстинктивно повел стволом нибелунши в мою сторону, хотя применять это оружие, как и бластер БК, в замкнутом пространстве было смерти подобно.
-- Когда? - спросил я, понимая на уровне подкорки, что влип.
-- Нет, нет... совершенно случайно, -- он показал на ухо. И я понял, что у него там приемопередатчик типа "ракушки". - Еще в там... в доме. На тебя и собаку пришла наводка.
-- Понятно, -- сказал я. -- Новости какие-нибудь есть?
-- Н-н-н... -- покачал он головой, улыбаясь безоблачно, как младенец. - Как только мы попали на баржу, передачи прекратились.
-- Плохо дело, -- вздохнул я. - Думаешь, центр взяли?
Мне даже не хотелось думать, что захвачен Кремль и командные пункты по всей стране.
-- Черт его знает, -- отозвался пожарник. - Кстати, меня зовут Виктором Ханыковым.
Я тоже представился. Мы разговорились мирно -- как молочные братья. У нас даже оказались общие знакомые - например, начальник информационной службы полиции.
-- А мне сказали, что ты опасен, -- расчувствовался Виктор Ханыков.
-- Ха-ха... -- коротко рассмеялся я. - Если бы все были такими опасными...
-- Это точно, -- согласился Виктор Ханыков. - Но пора выбираться.
Мы попытались было откопать вход к капонир, но, когда наткнулись на зубцы, которые были выворочены из парапета Зотова бастиона, то поняли, что копать надо в другом месте. К счастью, часть энергии взрыва пришлась вдоль правой стороны капонира, и амбразуры были засыпаны лишь отчасти. Минут через десять мы увидели свет, а еще через пять сидели с Виктором Ханыковым на бастионе, вытряхивая землю из волос, и смотрели на крепость, от которой почти ничего не осталось, кроме Екатерининской куртины и бастиона Головкина - гуляй не хочу.
Из-за пожаров и дыма темнело прямо на глазах. Ночи на Марсе всегда холодные, особенно в октябре - воздух слишком разряжен, чтобы удерживать тепло. Но как ни странно, после всех злоключений и треволнений, одежда на нас оказалась сухой и мы не особенно мерзли.
Покосившись на Виктора Ханыкова, я достал трубу и позвонил Катажине. Она тут же откликнулась:
-- Ну ты и сволочь!
На этот раз, к сожалению, связь оказалась отличной.
-- Почему?! - неподдельно изумился я.
-- Потому что твои чернокрылые друзья тоже сволочи!
-- Катажина, -- сказал я, - будь добра, объясни, что произошло?
-- Я боюсь, что они меня изнасилуют!
-- Ха-ха-ха! - рассмеялся я. - Они не делают этого с женщинами. У них другая система размножения.
На самом деле, я не имел понятия, как размножаются черные ангелы, откуда берутся куколки и могут ли черные ангелы изнасиловать земную женщину. Но что мне оставалось делать? Конечно, я просто приободрил Катажину, не в силах помочь ей на расстоянии.
-- Успокоил, подлец! - возмутилась она, но уже не так агрессивно.
-- А где они? - спросил я.
-- Кто? - осведомилась она менторским голосом.
-- Ну эти... черные ангелы?..
Я был очень осторожен и боялся повредить ее психику.
-- Ходят надо мной!
-- Как это? - удивился я.
-- Идиот! Топают по потолку, а я, как дура, сижу в подвале.
-- Молодец... -- похвалил я ее, представив, какой шум производят черные ангелы своими копытами. Было чего испугаться.
-- А ты что думал?!
Катажина Фигура была в своей стихии. Она и из-за меньших проблем могла устроить сцену. А здесь целая толпа ангелов. Я молил бога, чтобы она в результате своих нервов не выкинула какой-нибудь фокус - например, не пошла на штурм своей резиденции с плойкой в руках. Вот черные ангелы удивятся. С нее станется.
-- Сиди в подвале! Я тебя вытащу!
-- Ладно, посижу, -- согласилась она. - Но только недолго!
-- Ну и славно, -- вздохнул я.