Один из добдобов направился к Манламу. Юноша от страха побледнел. На него надвигалась гора мышц в изорванных, покрытых грязью одеждах. Манламу приходилось слышать о безграмотных наглых силачах, живущих в тибетских храмах. Их обязанность - поддерживать внутренний порядок и дисциплину на территории монастыря. В окрестностях своей обители добдобы слыли первыми забияками. Бессознательной отвагой зверя, изорванными одеждами, измазанные сажей и жиром, они могли внушить страх любому живому существу.
- Не стоит избивать моего ученика. Есть изречение Гаутамы: "Все дрожат перед наказанием, жизнь приятна для всех, поставьте себя на место другого. Кто, ища счастья для себя, налагает наказание на существа, желающие счастья, тот после смерти не получит счастья". Прошу, отпустите нас, и воздается вам за деяния ваши.
- Старик, не вмешивайся. Я знаю другое изречение: "Если что-либо должно быть сделано, делай, совершай с твердостью. Ибо расслабленный странник только больше поднимает пыли". - При этих словах великан оглушительно засмеялся.
- Ты неплохо знаешь Священное Писание, тогда, может, вспомнишь еще одну строку: "Ни с кем не говори грубо; те, с кем ты говорил грубо, ответят тебе тем же. Ведь раздраженная речь неприятна, и возмездие может коснуться тебя".
Верзила, подходивший к Манламу, на секунду остановился, пытаясь осмыслить услышанное. Но, по всей вероятности, у него не хватило ума полностью осознать слова Иунгтена. Он протянул руки, чтобы схватить юношу, но вдруг как-то обмяк и опустился на землю. Манлам застыл, прижавшись к огромному камню. Гуру, выставив руки вперед, пошел навстречу второму великану. Старик шел как сонный, ногой нащупывая ровный участок на своем пути. Добдоб не желал сдаваться так просто. Может, по своему слабоумию, а может, считая себя более подготовленным в отличие от товарища, он попытался обойти старика и напасть со спины. Прекрасно понимая, что все бродячие монахи могут пользоваться чудесами магии и гипноза, великан ушел в сторону от прямого воздействия энергетики Иунгтена. Старик продолжал двигаться в направлении, где раньше находился добдоб. Верзила улыбнулся, наблюдая за гуру. Еще немного, и он окажется за спиной у слепого бродяги и тогда разорвет его на части. Но сильный удар по голове вышиб остатки рассудка из бренного тела великана. Манлам положил тяжелый посох на землю и поклонился грузному телу, растянувшемуся перед ним во весь рост: "Да поможет тебе Будда, брат".
Иунгтен подошел к лежащему и положил свою руку ему на грудь.
- Не волнуйся, с ним будет все в порядке. Скоро он придет в себя. А нам пора уходить.
- А что со вторым?
- Он спит и проснется не раньше, чем очнется его товарищ.
Манлам с благоговением посмотрел на Учителя:
- Я благодарен вам.
- За что, сын мой?
- Вы спасли меня от позора.
- А ты спас меня от смерти. Если бы великан схватил меня, вряд ли удалось живым выбраться из его объятий.
- Как же внутренняя сила? Вы без труда справились с его другом.
- Не каждый человек поддается влиянию сил энергии. Иногда действие намного превосходит внутреннее совершенство. В незапамятные времена, когда Татхагата проповедовал Великое Учение, среди его слушателей был тхера Маудгальяяна. Блаженный однажды провозгласил: "Великий Маудгальяяна - вот кто первый из обладателей сверхобычных сил среди монахов". Но вместе с тем тхеру избили дубьем простые крестьяне. Проломили голову, переломали все кости, и оттого он скончался. Деяние тогда возобладало. И сверхобычные силы, и плоды деяния - все это в равной силе непостижимо. Но одна из равных вещей все равно окажется сильнее и мощнее другой. Представь, что в старые времена землей управляли цари. Все они были равно родовиты, но и среди них один брал верх - он и распоряжался. Вот точно так же из двух непостижимых вещей сильнее и мощнее именно плод деяния. Он берет верх надо всем и распоряжается. Если возобладало деяние, все прочее силы не имеет. Поэтому великий Маудгальяяна и не смог собраться со сверхобычными силами, когда его избивали: тогда, как и сегодня, возобладало деяние. Ты поступил правильно, пустив в ход свой посох. Этим спас мне жизнь. Но довольно разговоров, собирай вещи и продолжим путь.
Через неделю Иунгтен почувствовал слабость. Они остановились на ночлег в небольшой пещере, которую нашел Манлам. Даже большой костер, разведенный юношей, не улучшил самочувствие старика.
- Это моя последняя ночь. Шиндже ждет меня в мире Бардо. Но он дал нам еще немного времени. Великие Махатмы не желают во второй раз встречаться со мной. Я верю, что тебе удастся достичь Священной Земли. После возвращения из владений Великих Махатм я составил подробную карту, по которой ты без труда достигнешь пещеры, с которой начинается подземный лабиринт. Когда ты войдешь во чрево горы, постоянно держись правой стороны. Так не заблудишься и выйдешь в нужное место. Все остальное зависит от воли Неба. Открой мою котомку и возьми серый свиток. В нем должен быть завернут кинжал. Он как память остался мне после посещения Шамбалы. Пурба не простое оружие, он заговоренный. Старик прикоснулся к рукоятке кинжала. Манлам никогда не видел ничего подобного. Лезвие было не толще человеческого волоса и излучало неяркое фиолетовое свечение. Рукоятка, украшенная изумрудами, заканчивалась огромным прозрачным камнем, помещенным в оправу из желтого металла. Манлам мог поклясться, что это бриллиант чистой воды.
- Я уже говорил, что кинжал не простой. Он выполняет все команды своего хозяина, передаваемые мыслью. Вот посмотри.
Иунгтен отпустил кинжал, и тот завис в воздухе. Затем, приняв горизонтальное положение, клинок совершил круг над головой старика и опустился в руку Манлама.
- Теперь он твой. Но запомни, чтобы пурба начал слушаться, надо много времени провести с ним вместе, пока моя энергия не покинет кинжал, а твоя не войдет в него. А пока для тебя это всего лишь красивый нож. Боги умеют управлять вещами. Такие кинжалы у всех Стражей Шамбалы. Когда меня подобрали, один из них обронил свое оружие, а я подобрал и спрятал у себя на груди.
- Гуру, неужели Стражи не обнаружили пропажу? Ты ведь долгое время был без памяти.
- Боги всеведущи. Я думаю, они специально оставили мне кинжал на память. Может, для того, чтобы я сам не посчитал себя сумасшедшим, а все происшедшее бредом истощенного разума. Завтра на рассвете, когда мой дух покинет тело, ты с помощью этого кинжала проделай весь необходимый обряд и не медля отправляйся в путь. Здесь неподалеку должен быть могильный камень. Эта пещера долгие годы служила пристанищем налджорпа. Я чувствую их присутствие. Они пришли из мира Бардо, чтобы забрать меня. Их тела тоже были оставлены на жертвенном камне возле пещеры. Это хороший знак. Само провидение привело нас в святое место. Я не знаю, за какие заслуги Небо благоволит мне, но я благодарен. Ты еще неопытен, и этот погребальный обряд, скорее всего, будет первым в твоей жизни. Не бойся, я умираю в свой срок.
- Что значит "в свой срок", Гуру? Неужели человек может умереть не в свой срок? Мне казалось, что боги каждому отмерили его срок, а значит, каждый умирает в свое время.
- Ты не прав. Видел ли ты, как с дерева падают плоды? Иногда спелые, иногда совсем незрелые. Скажи, все ли плоды падают в свой срок?
- Те плоды, что созрели, падают в свой срок. Прочие падают потому, что их изъели черви, иные падают, сорванные ветром или сбитые градом.
- Вот так и люди: в свой срок умирают лишь те, кого подкосила неодолимая старость. Из прочих же иные умирают, сломленные прошлыми деяниями, иные умирают, сломленные обстоятельствами. Смерть живого существа может произойти от одной из восьми причин: от расстройства жизненных ветров, от расстройства желчи, от расстройства слизи, от одновременного их расстройства, от перемены погоды, от неправильного образа жизни, от внешнего повреждения и вследствие деяния. Из всего этого лишь смерть вследствие деяния есть смерть уместная, а прочие - неуместны. Существа умирают до срока вследствие совершенных ими прежде злых деяний. Задумайся над этим. Теперь оставь меня одного. Путь в страну Бардо труден, и я хочу подготовиться к нему.
Манлам вышел из пещеры, сжимая в руке волшебный кинжал. Юноше было над чем поразмыслить. Он забрался на гранитный осколок, некогда бывший частью горы. Высоко над головой мерцали звезды. Тихая лунная ночь. Даже демоны гор усмирили свой пыл, не мешая старому Учителю покинуть этот мир. До рассвета Манлам не заходил в пещеру. Когда же первый солнечный луч коснулся заснеженных вершин, молодой трапа был готов к выполнению погребального ритуала.
Иунгген сидел в медитативной позе, не подавая признаков жизни. Его душа покинула тело и отправилась в путешествие по Тонкому Миру. Перед тем как приступить к выполнению своих обязанностей, Манлам осмотрел окрестности пещеры. Камень, о котором говорил гуру, находился неподалеку. Юноша снял с покойника одежды и перенес тело на жертвенник. Несколько часов он читал погребальные молитвы, провожая душу Учителя в мир Бардо. Затем при помощи кинжала отсек голову, руки, ноги и вспорол живот, разложив внутренности по камню. Это был самый неприятный момент в ритуале погребения. Манлама стошнило, казалось, все нутро выворачивается наизнанку. Руки по локоть были забрызганы кровью старика. Собрав последние силы, юноша завершил расчленение тела. Теперь птицы и звери без труда смогут поживиться останками монаха. Тело Иунгтена станет пищей, которая сможет про длить существование обитателям гор. Вот так смерть рождает жизнь.