Пернатый послушно сорвался с плеча, Атеиста качнуло, мог бы и полегче стартовать. Сел на пыльную траву, в голове клокочет, как в котле с кипящей водой, сердце шумно бухает, сбивая и без того хриплое дыхание. Тянет в сон, веки налились свинцовой тяжестью, но дремать нельзя, нельзя, нель… зя… Атеист засопел, голова медленно склонилась на грудь, таким его и застал запыхавшийся Ворон.
- Э, хорош харю плющить! Подъем! Там кореш твой на последнем дыхании.
- Что? - Атеист вскинул затуманенную голову, заморгал часто-часто, словно в глаза сыпнули песку. Автомат уже в руках, сам не заметил, когда схватил. - Ааа, ты! Нашёл?
- Ага, только видок у него неважный, если честно. Не жилец он, кажись…
- Не каркай!
Ворон только хмыкнул в ответ. Атеист поднялся, тело заныло, требуя отдыха, суставы затрещали, как у столетнего старика. Медленно побежал, сберегая и без того неважные силы, Ворон поднялся повыше, в ясную небесную синь, оглядеться насколько получится. На подъём бежать тяжело, Атеист захрипел, дышать тяжело, проклятый холм никак не кончится. Казалось, прошла целая вечность, прежде чем парень взобрался на вершину. Глаза жадно зашарили по открывшейся ложбине, слева и справа её также поджимают два холма, поросших мелкой курчавой травой. Посередке низины маленькое зеленое болотце заросшее камышом и рогозом, вблизи воды трава мясистая и изумрудно-зеленая, а чем дальше к подножиям холмов - тем мельче и жестче. Но Молчуну сошла и такая, или же не удержался на спуске, скатился, да так и остался лежать не в силах подняться. Атеист лихо сбежал вниз, в ушах засвистел ветер, даже Ворона опередил. Молчун лежит, ничего не замечая, лицо бледно-желтое, как у покойника. Атеист зашарил пальцами на шее, отыскивая пульс, черт, да где же он?!
- Иди нахрен - щекотно! - Молчун отпихнул руку, и открыл глаза.
- Фу ты, блин! - Атеист облегченно выдохнул. - Живой?!
- Вроде да. Но это ненадолго!
- В смысле?!
Молчун не ответил, с трудом и с помощью Атеиста, сел, тяжело выдохнул. Из лопнувшей корки на шее заструилась темно-вишневая кровь, и на груди проступило багровое пятно.
- Ты б лежал лучше…
- Заткнись и слушай! Времени у меня мало. Я скоро сдохну, заткнись пожалуйста и не перебивай. У меня к тебе просьба, парень. Последняя… Доберись в Цепочку, это такой большой стаб на Западе, в Северном звене найдешь Валдая, запомнил? Передашь, что Канистра и Тухлый - предатели. И вот это отдашь, чтоб поверил. - Молчун достал из-за пазухи коробочку, туго обмотанную целофаном и вдобавок скотчем. - Только не потеряй! Всё запомнил?
- Добраться до Цепочки, в Северном звене найти Валдая, и предъявив это, - Атеист подкинул коробок на ладони, - сказать, что Тухлый с Канистрой предатели. Ничего толком не понял, но запомнил.
- Ты главное Валдая найди и передай, а понимать не обязательно.
- Ты погоди помирать-то раньше времени, сам ему и передашь.
- Нет, братан, в этот раз мне конкретно не повезло. Исчерпал я свой дар в прошлый раз, помнишь Седой все удивлялся, как это я выжил. У меня дар ускоренной регенерации, главное, чтоб мозг цел остался. Но в прошлый раз я его по максимуму использовал и даже больше. Не думал, что так скоро в новую мясорубку попаду, не восстановился. - Молчун устало прикрыл глаза, тяжело вздохнул. - Хороший ты пацан Атеист, мой тебе совет - оставайся в Цепочке, там более-менее нормальная жизнь, главное постарайся как можно быстрее туда попасть.
- А как мне найти-то ее?
- Иди на запад, как попадется нормальный стаб, поинтересуйся невзначай, дескать, фух… дескать, идёшь насчёт контракта. Тебе объяснят. Фу, как же мне херово…
- Молчун… Молчун! Молчун, твою мать! Ну как же… так…
Тело Молчуна обмякло, он повалился на спину, помутневшие глаза с безразличием следят за плывущими облаками. Атеист опустился рядом, хотелось биться головой, реветь, кричать в бешенстве, но он упорно хранил молчание, лишь сильнее стиснул зубы. Раскисать нельзя, земля не хочет отпускать, но он поднялся, побрел прочь, шатаясь как пьяный. Затем вернулся, натаскал камней, закрыл мертвого друга, посидел рядом с могилой, переводя дух, и вновь пошёл на закат. Багровое солнце уже не слепило, ярко-красные лучи подсвечивали снизу хмурые тучи, отчего те стали похожи на пропитанные кровью клочья ваты. Атеист брел не раздумывая о будущем, исполнит последнюю просьбу, а там уж видно будет. Если исполнит конечно…
Глава шестая
- Точно ушли?
- Да точно! Я на всякий случай ещё круг дал - нет никого. В первый раз вижу, что внешники так глубоко на запад прутся. Их там сотни две, не меньше.
Атеист приподнял голову из травы, с опаской поглядел на пыльное облако, что медленно удалялось на запад. Тело тихонько заныло, не хочет лежать без движения на животе, и так уже полчаса валяется, как бревно… Хорошо что сообразил идти в стороне от дороги, иначе засекли бы снующие впереди колонны беспилотники.
- Ладно, Ворон, двинули! Блин, придётся ещё правее брать, знать бы наверняка, куда это внешники прут.
- Серьёзный замес будет, как бы под раздачу и нам не отгрести. Ну тебе, вернее.
Атеист уже поднялся, хмыкнул недоверчиво:
- А тебе прям не грозит?
Ворон трепыхнул крыльями, устраиваясь поудобнее на плече, состроил скромную мордочку:
- Да кому нужна безгрешная птица?
- Ну, ну - безгрешная… так я и поверил.
Ворон каркающе рассмеялся:
- Ну ладно, ладно. Пусть кинет в меня камнем тот, кто без греха…
Дорога, вернее направление на запад медленно идёт по пологому подъёму, ярко-зелёная и мясистая трава сменилась тонкими колючими былинками. Идти стало труднее, ботинки изрядно обтрепались, сквозь прорехи тычет в подошву сухая трава. Редкие чахлые кустики остались за спиной, Атеисту неуютно, он как на ладони. Лишь далеко впереди бледно зеленеют заросли мелкого кустарника, но до него ещё пилить и пилить. Ворон наконец-то замолк, то ли язык натер, то ли дремлет. Во рту сухо, как в пустыне, но живчика осталось мало, надо экономить. Скоро стемнеет, солнце зависло в шаге от горизонта, но печет неимоверно, одежда вымокла насквозь от пота. Ворон встрепенулся, огляделся испуганно.
- Где мы?
- Судя по-всему - в аду, - Атеист смахнул тыльной стороной ладони дрожащие капли пота со лба, что уже норовили слится в соленый поток.
- А, это тепляк - кластер такой. Бывает… Зато зараженные не попадутся, не любят они аномалии.
- Ты бы все-таки полетал, поглядел, что вокруг творится!
Ворон недовольно забормотал, даже скорее сердито, потряс крыльями, разминая затекшие косточки, и наконец сорвался с плеча. Щеку обдало горячим потоком воздуха, словно в бане, пернатый поплыл в воздухе, лениво и неторопливо размахивая крыльями. Атеист поправил ремень автомата, устало вытер от пота лицо и снова пошагал на закат. В ботинки набилась земля, противно липнет к пальцам. Атеист чертыхнулся, опустился на раскаленную, как сквородка, землю, аккуратно стянул еле живую обувь. Ворон вернулся быстро, Атеист не успел даже вытряхнуть второй ботинок.
- Уходим! Быстро!
- Что случилось?
- Потом! Да живее ты!
Атеист рванул в обратную сторону, с ботинком в руке, не дай бог убьют, вот посмеются то… сволочи. Автомат хлещет по спине, словно подгоняя, парень поднажал, кривясь от боли, когда в босую ногу впиваются колючки. Закусив губу поднажал ещё, только куда бежит-то, кругом, ровная как хоккейная площадка степь! Ворон сбавил скорость, заманеврировал, наконец устало плюхнулся на плечо.
- Тормози, кажись, пронесло!
- Да что там, млять?!
- Да ничего особенного - так… с десяток зараженных. Правда, парочка из них - руберы, так что ты со своим автоматиком точно не боец. Но их больше привлекла весело грохочущая колонна внешников, глаз прям не сводят. Сейчас следом двинут, темноты дождутся - и понеслась.
Атеист наконец-то обулся, выпрямил спину, та заныла, отбитая автоматом. Смачно сплюнул под ноги, вернее попытался, но во рту густая липкая тянучка, словно разгрыз тюбик клея.
- Блин, и чего, ещё больше крюк делать?
- Ну да, или ты желаешь подружиться с руберами? Не советую!
- Да знать бы ещё - правильно ли идём, то есть иду, ты то на мне едешь, сволочь пернатая!
- Правильно!
- Откуда такая уверенность? Э, ты чего клюв воротишь? Знаешь что-то, так говори!
Ворон и правда старательно отводил взгляд, жёлтые глазки стыдливо потускнели, словно села батарейка. Выхрипнул наконец:
- Я знаю, где Цепочка…
- А чего молчал?
- Не все так просто. У меня там… ну как тебе сказать… как бы… жена вообщем.
Атеист шумно выдохнул, дышать тяжело от затрепыхавшегося от злости сердца.
- А какого хрена молчал?!
- Да такого!… Что не хочу… не хочу я туда идти. Что я там… Постучу, сука клювом в стекло - здравствуй, дорогая, твой муж нарисовался, хрен сотрешь! Зачем я ей такой?! Зачем? Уёбище лесное! Ладно бы покалеченный, тут и это не страшно, все равно отрастет со временем! Но я - птица, млять, птица! И что? Как мне быть?! Я ж ей даже сказать ничего не смогу… А потом… когда ей надоест ждать… найдёт кого-нибудь… а я… я все это… видеть… Как она… с другим…
- Ну… блин… прости, даже не знаю… Чёрт, час от часу…
Несколько минут молчания, наконец Ворон решительно выдохнул:
- Хрен с ним, пошли! Повидаю хоть её, да и тебя, дурака, бросать негоже.
- Сам дурак. - Атеист чуть улыбнулся, насколько позволили потрескавшиеся от жажды губы. - Эх, пожрать бы ещё чего-нибудь.