Только теперь Пашка заметил, что шеф был в кабинете не один. У окна, в самом углу, стояла худощавая, спортивного вида девушка. Удивлённый Пашка с ходу заметил и короткую стрижку, и плотно сжатые узкие губы, и решительный подбородок с трогательной ямочкой. Только огромные карие глаза казались посторонними на этом странном лице.
Осторожно, словно по минному полю, Пашка вошёл в кабинет и, присев к столу, настороженно посмотрел на Художника. Делая вид, что не замечает его взгляда, старик налил в чашку своего знаменитого чая и, подвинув её Пашке, с улыбкой предложил:
– Угощайся, тёзка. И расслабься. А то такое впечатление, что сейчас вскочишь и побежишь кому-то морду бить. Ничего страшного не происходит.
– Надеюсь, – улыбнулся Пашка одними губами, пригубив предложенный чай. – А где ваш парень?
– А почему ты решил, что это обязательно будет парень? – с интересом спросил Художник.
– Там мужику проще, – пожал плечами Пашка.
– Чем? – не унимался Художник.
– Здоровых женщин там мало. Так что рано или поздно женщина столкнётся с самыми обычными проблемами.
– Это какими же? – решительно спросила девушка, не выходя из своего угла.
– За ней начнут ухаживать, оказывать знаки внимания, требовать ответа. Всё это будет мешать работе, – пожал плечами Пашка.
– А если она не пожелает связываться с кем-то из местных? Что тогда будет? Изнасилуют?
– Нет, насиловать её никто не станет, а вот верить, точнее доверять, не будут.
– А если ей не нравятся мужчины? Если она, к примеру, лесби? – возмущённо шагнула к столу девушка.
– Дело, конечно, её, но доверять ей точно не станут, – упрямо покачал головой Пашка. – Лично я бы не стал.
– Так это ваше личное мнение или тех, кто живёт в зоне? – не унималась девушка.
– Так думают все, кто живёт в зоне постоянно. Можно сказать, что там сложилось патриархальное общество, не очень хорошо относящееся к сексуальным меньшинствам. Самая большая драгоценность в зоне – дети. И любая здоровая женщина, не желающая завести ребёнка, сразу становится чем-то вроде диковины. Посмотрят, полюбуются, но доверять не станут.
– Всё слышала? – иронично спросил у неё Художник. – Хватит, или продолжишь и дальше у меня это дело клянчить?
– Я продолжаю настаивать на своём участии в операции, – решительно ответила девушка.
– Ну и дура, – не удержался Пашка. – Вы можете делать всё, что угодно, но такую ненормальную я в зону не поведу, – решительно повернулся он к старику.
– Ты будешь делать то, что тебе прикажут, – с ненавистью зашипела девушка.
– Не в этот раз, – презрительно усмехнулся Пашка. – И запомни, заставить меня никто не сможет.
– Не горячись, тёзка, – ровным тоном осадил его старик. – Я ещё ничего не решил.
– А вы, Павел Андреевич, можете решать всё, что вашей душе угодно, но в зону я её не потащу. Не хочу грех на душу брать.
– Это какой такой грех? – с интересом спросил Художник.
– Её там пристрелят. Если не сразу, то дня через два точно.
– Это ещё почему? – растерялась девушка.
– А ты на себя в зеркало посмотри, – усмехнулся Пашка. – Упрямая, своенравная, слушаешь только себя. А в зоне так не живут. Несмотря на отсутствие власти, с дисциплиной там всё в порядке. И если ночная ведьма приказала прыгать, ты должна прыгать. Сказали, ложись – падай, а вопросы будешь потом задавать. В противном случае с тобой просто не станут общаться. А без этого тебе там вообще делать нечего.
– Всё, Марина, разговор окончен. Возвращайся в свой отдел и сделай так, чтобы я про тебя как минимум месяц не слышал, – решительно подвёл итог Художник.
Сообразив, что этого дела ей не видать как своих ушей, Марина окончательно взбесилась и, стремительно метнувшись к Пашке, попыталась достать его кулаком в челюсть. Подсознательно ожидая чего-то подобного, Пашка успел отреагировать в привычном для себя стиле. Гибким движением убрав голову с линии атаки, он ответил ей резким ударом на опережение.
У не ожидавшего от неё подобной выходки старика сложилось впечатление, что она бросилась к Пашке и, не добежав одного шага, просто рухнула на пол. Озабоченно приподнявшись, он посмотрел на лежащую в отключке девушку и, покосившись на Пашку, спросил:
– Надеюсь, не насмерть зашиб мне работника, ирод?
– Выживет, – мрачно фыркнул Пашка.
– Ну ты и зверь, – покачал головой Художник.
– Не зверь, а человек, всегда готовый к драке, – мрачно ответил ему Пашка.
Тем временем ушибленная Марина медленно начала приходить в себя. Слабо застонав, она медленно села и, взявшись рукой за голову, тихо проговорила:
– Чем это он меня так?
– Кулаком, – усмехнулся Художник. – Очухалась? Теперь ступай отсюда, пока я не рассердился.
Понимая, что окончательно попала впросак, Марина медленно поднялась и на подгиба– ющихся ногах поплелась из кабинета. Проводив её взглядом, Пашка мрачно пожал плечами и, качнув головой, тихо проворчал:
– Вот и ещё один заклятый друг появился.
– А чего это ты так расстроился? – усмехнулся Художник.
– Она ведь не из тех, кто что-то забывает. Она теперь исподтишка гадить начнёт.
– Не начнёт. Я её в другой операции задействую. Не волнуйся. Скоро ей не до тебя будет. А теперь давай к делу.
Нажав клавишу селектора, старик приказал привести кандидата. Кандидата на что, Пашка уточнять не стал. Очень скоро раздался короткий стук в дверь, и на пороге появился коренастый крепыш лет двадцати пяти. Наголо стриженный, с татуировками на самых разных частях тела и сбитыми костяшками пальцев.
Серые глаза, разделённые несколько раз сломанным носом, смотрели на Пашку твёрдо и внимательно. Пожав парню руку, Пашка с удовольствием ощутил твёрдое пожатие сильной руки. Присев за стол, парень настороженно посмотрел на Пашку и, помолчав, спросил:
– Это правда, что ты прожил в зоне почти пять лет?
– Правда, – удивлённо кивнул Пашка. – А что?
– Тогда, мне потребуется несколько дней, чтобы как следует всё выяснить, – пояснил парень, повернувшись к начальнику.
– Недели хватит?
Вместо ответа он вопросительно повернулся к Пашке. Подумав, Пашка уверенно кивнул.
– Хорошо. Что вам обоим нужно, чтобы прояснить все вопросы?
– Да, в общем-то, ничего, – пожал плечами Пашка. – Если у тебя нет особо важных дел в городе, предлагаю отправиться ко мне. Поживёшь у меня пару дней, заодно и познакомимся.
– Согласен, – улыбнулся в ответ парень.
– Вот и хорошо. Ступайте, ребятки, общайтесь. И вот ещё что, тёзка. Если вдруг по какой-то причине почувствуешь, что он не подходит, не мудри. Сразу свяжись со мной. Понял?
– Понял, – коротко ответил Пашка, которого вопрос застал уже в дверях.
Выйдя из кабинета, он тепло попрощался с Юрой и, кивнув своему новому напарнику, решительно направился к выходу. Догнав его в коридоре, парень ловко подстроился под его шаг и тихо спросил:
– И почему же я могу не подойти?
– Не знаю, – откровенно признался Пашка. – Весь вопрос в том, что ты умеешь и как быстро сходишься с людьми.
– А что нужно уметь?
– С парашютом прыгаешь?
– Конечно.
– Самолётом управляешь?
– Лётная карточка класса "А".
– И что это такое?
– Допуск к управлению легкомоторным самолётом и вертолётом.
– Отлично. В таком случае, думаю, спрашивать, умеешь ли ты стрелять, по меньшей мере глупо?
– Наверное, – усмехнулся парень.
– Тогда давай начнём с самого начала. Тебя как зовут?
– Борис. Старший лейтенант…
– Стоп, – резко перебил его Пашка. – Забудь, что ты старлей. Теперь ты просто Борька. Точнее, Расписной. Да, это и будет твоё погоняло.
– Чего? – растерялся Борис.
– Прозвище, – пояснил Пашка. – Называйся только им. О прошлом старайся особо не распространяться. Так, в общих чертах. Возникли проблемы с законом, поэтому ушёл в зону. Как со мной познакомился, обкатаем позже.
– В этой колоде ты туз, – усмехнулся Борис.
– Я в этой колоде не туз, а джокер, – с усмешкой покачал головой Пашка.
– В каком смысле?
– В прямом. Неизвестная переменная. Это про меня, – грустно улыбнулся Пашка.
– Так, похоже, разговор у нас затевается интересный, – удивлённо выдохнул Борис. – Ты водку пьёшь? – неожиданно спросил он.
– И не только водку, – усмехнулся в ответ Пашка.
– Отлично, тогда поехали для начала в лабаз.
– Зачем?
– Как это зачем. Затаримся. Нужно же знакомство как следует отметить, – рассмеялся Борис, запрыгивая на пассажирское сиденье джипа.