Десятое. Оружие. Его на борту самолета оказалось достаточно. Конечно, никто не учитывал пять тяжелых и опасных бомб, но очень кстати в диких условиях острова имелись два старых автомата и два пистолета. Разбираясь с арсеналом, Стас и Игорь горестно констатировали, что один из автоматов при падении с высоты пришел в негодность, сломался. Использовать его как огнестрельное оружие теперь стало невозможно. Зато сохранился второй автомат, тот самый, что чуть не пристрелил Марину. К нему имелось двадцать два патрона в двух коротких магазинах. Пистолеты "Springfield" модели 1911 с восемью патронами в каждом достались Игорю и Стасу. Стас, кроме того, забрал себе и запасную обойму. Долго ломая голову, куда бы пристроить пистолет на почти голом теле, он, в конце концов, вырезал из парашютного полотна широкую ленту и обмотал ее вокруг поясницы. Туда он и поместил пистолет, заткнув его стволом за материю. А для обоймы нашелся специальный кармашек в ботинке, как и для ножа. Оружие пилота - черный пистолет SIG, Игорь конфисковал и куда-то запрятал, объяснив, что пока не выяснит, что за человек "этот янки", отдавать оружие не собирается.
Больше ничего полезного в самолете не обнаружилось. Стас, проверив радиостанцию и убедившись, что ни она, ни что-то другое в кабине не работают, оставил приборы в покое.
А после суеты вокруг вещей настала пора знакомиться с пилотом. И узнавать то, что известно ему…
* * *
Пробуждение…
- О, черт!
Стас вскочил с дивана как ошпаренный. Взгляд на электронный циферблат наручных часов заставил его это сделать. Быстро натянул носки, двумя бесформенными тряпочками лежавшие рядом с диваном. Быстро пошел в ванную комнату, ополоснул лицо, заспанное, весьма помятое, но довольно-таки "приличное", если учитывать момент. На принятие пищи уже не оставалось времени, так что пришлось ограничиться большой кружкой ледяной воды из-под крана.
Лучше чем ничего.
В животе тут же что-то противно булькнуло, затрещало и зарычало, как нутро изрядно поношенного временем Железного Дровосека из сказки про соломенные мозги и маленькую девочку. Выпитая вода немедленно запротестовала, вернее, запротестовал желудок, не имеющий никакого желания эту воду переваривать. Пришлось с минуту постоять, придерживаясь за дверной проем, в ожидании, пока организм успокоится. Едва полегчало, Стас снял с вешалки в прихожей куртку, натянул на голову вязанную шапочку, именуемую в народе "кондомом", но в вульгарно-ненормативном исполнении данного понятия.
Естественно, на улице уже стемнело. В этих широтах рано темнеет осенью. В восемь вечера уже сумрачно, как в полуразрушенном склепе, а в девять - темнота хоть глаз коли. Стас повел плечами от пробравшего до костей холода и поглубже спрятался в куртку, поднял воротник на меху, пошарил по карманам и обнаружил смятую пачку "Петра". Откуда она? Должно быть, на вчерашней пьянке кто-то по ошибке положил ее в мой карман, промазав мимо своего. Что ж, бывает… Стас не курил в принципе, но сейчас почему-то достал сигарету и поджег ее. Сигаретный дым принес заметное облегчение в общее его самочувствие, и он зашагал, огибая грязные лужи.
Хорошо хоть, дождя нет.
Едва он так подумал, как пошел дождь. Мелкий, противный, моросящий, холодный октябрьский дождь. Он прибавил шаг. Редкие встречные прохожие точно так же кутались в одежды и спешили по своим делам, детворы вообще не было. У последнего подъезда, защищенные от капель бетонным козырьком, стояли подростки - местные шакалы. Кое-кого из них Стас знал, но не стал подходить и здороваться.
Не хотелось.
Путь свой он держал на автостоянку. Она как раз расположена за домом, вроде и близко, но одновременно так далеко. Ведь чтобы попасть на автостоянку, надо преодолеть полосу препятствий, подготовленную, наверное, специально для тяжелой бронетехники, но никак не для пешеходов. Пехотинцев… В подтверждение этого на полпути от въездных ворот до асфальтированной дороги натужно урчала "десятка". Из-под ее передних колес вырывались фонтаны грязи, они щедро орошали и без того грязную машину. Потерявший терпение водитель выскочил из салона, нервно хлопнул дверью и сматерился на отменном русском мате, аналогу коему не существует в природе. Стас мысленно посочувствовал мужику, но не стал предлагать свою помощь в высвобождении автомобиля.
Стас торопился.
Махнул рукой сторожу, курившему на парапете своей будки.
Надо менять автостоянку. Здесь я когда-нибудь утону в грязи…
Машина стояла в дальнем конце огороженного сетчатым забором пространства. Хорошая машина, что говорить. Осталась от отца. На ее стеклах сверкали в лучах мощных стояночных прожекторов мелкие капельки воды, свет отражался от массивного капота, даже от колес.
Вчера было сухо, когда Стас оставил машину. Теперь - грязь.
Ничего. Танки грязи не боятся…
Пиликнула сигнализация, щелкнули дверные замки. Стас отворил водительскую дверь и поспешно забрался на сиденье. В салоне царил настоящий холод, почти что лютый, так что Стас поспешил вставить ключ в замок зажигания. Крутанулся стартер, двигатель тут же приятно заурчал. Трехлитровый дизель, он и не может урчать по-другому. Стас включил печку на полную мощность, вытащил из-под сиденья панель магнитолы. Он туда ее прятал от воров. Ведь когда они сквозь стекла видят магнитолу, то непременно хотят ею завладеть. А так: не видят - не хотят. Впрочем, через тонированные стекла разглядеть что-либо невозможно, привычка прятать панель осталась еще с того времени, когда стекла не были покрыты тонировочной пленкой.
Наконец заиграла музыка. Стас сделал погромче, чтобы поскорее проснуться окончательно. Во рту стоял противный кислый вкус, от которого хотелось выпотрошить желудок. Еще хотелось по-маленькому, но вновь оказаться под мерзким дождем по колено в мерзкой грязи - увольте! Лучше уж потерплю немного… Он набрал на мобильном телефоне знакомый номер; вернее, не набрал, конечно, а выбрал абонента из списка. "В настоящее время абонент находится вне зоны действия сети", сообщил женский голос самую поганую фразу, какую только мог сказать.
Когда двигатель прогрелся, Стас перевел рычаг коробки передач в положение "D". Машина дернулась и медленно покатилась вперед. Он поддал газу, аккуратно вырулил на дорожку и направился к выезду. Свет фар вырвал из темноты тонущую "десятку" и суетливо копошащегося подле нее владельца. Мужик нервно оглянулся, с тоской проводил взглядом Стасов "Террано", спокойно рассекающий жижу, как атомный ледокол рассекает ледяные торосы. Когда мужик кивнул рукой и что-то крикнул, Стас сделал музыку погромче и нажал на педаль газа сильнее.
Я в самом деле тороплюсь, приятель. Извини.
Часы на панели только что перешли на отметку "20:47". Осталось тринадцать минут. Достигнув асфальта, Стас позволил себе разогнать автомобиль до скорости в сто километров, но ехал так недолго. Чертовы пробки, эти вечные препятствия торопящемуся человеку. Этот бич автомобильной эпохи, самая отрицательная сторона автомобилизации, похуже вредных выхлопов и дорожно-транспортных происшествий. Весь проспект Металлургов был наглухо забит транспортом, так что сразу всплывала в памяти знаменитая фраза Остапа Бендера о том, что "автомобиль - это не роскошь, а средство передвижения". Скорость снизилась почти до нуля. Стас опять нервно закурил, приоткрыв окно. Дым сизой струйкой вливался в октябрь, смешивался с ночью и растворялся навечно. Редкие сигналы уставших и злых автовладельцев чуть слышно пробивались сквозь грохот басов. Освещающие проезжую часть фонари, казалось, тоже устали и были злы на людей.
Все, что вокруг нас - это ветер.
Все что падает вниз - это пепел.
Мысли давят на полноту карманов.
Добро пожаловать в Город Обмана…
- Елки-палки!..
Стас сдул со штанов упавший сигаретный уголек, неловко затоптал его ботинком. Помимо всего прочего к общему гадостному настроению добавилось желание попить. Жажда прямо-таки буйствовала в парне, как песчаная буря в пустыне Намиб. А все почему? Все потому, что вчера было весело. А сегодня похмелье. Весело веселье, как говорится, да тяжело похмелье. Он вообще-то не пил, ограничиваясь максимум бутылочкой пива, но вчера вот сорвался. Сам виноват, что теперь чувствую себя так скверно. И чуть было не проспал из-за пьянки.
Во сколько же я лег-то? Во сколько мы закончили бухать? Надо будет спросить у Таньки.
Но сначала ему предстоит получить по шее от нее. Ведь он точно не усевает ее забрать, а она всегда так обижается, если Стас не выполняет своих обещаний…
Хорошая она девчонка, моя Таня. Красивая, умная, общительная, ласковая. И сильная. Не знаю, что бы я делал, как бы я перенес прошлогоднюю трагедию, кабы не Таня. Теперь она у меня - единственное, такое дорогое и такое близкое существо на свете. Теперь я живу только для нее.
Поток автомобилей медленно, но верно двигался вперед. Вскоре Стас увидел причину затора в обоих направлениях: прямо посреди проспекта на боку лежал длинный автобус "Мерседес", в котором перевозят туристов или же пассажиров на дальних рейсах. Здоровенный такой автобус. Возле него дымился остов легковушки, настолько искореженный и обуглившийся, что Стас совершенно не смог определить марку машины. Неподалеку от автобуса, но уже с другой стороны стоял серебристый внедорожник "Прадо" с четырьмя открытыми дверьми и снятыми номерами. Вокруг внедорожника было что-то рассыпано, что-то подозрительно похожее на автоматные гильзы…
Да какие гильзы… Это осколки лобового стекла. Вон, на джипе нет его.