Глава 1
В дверь позвонили около полудня, когда у подъезда напротив убрали труп в дырявом сером пальто и напуганная утренними событиями улица только-только начала оживать.
Но кем бы ни был этот гость, настойчиво жавший на кнопку звонка уже в седьмой или восьмой раз, он явился не ко времени, не к месту и без приглашения. Это заставляло нервничать. Орги, операторы и хозяйка квартиры ждали, надеясь переупрямить незваного визитера. Может, устанет и уйдет?
Раздражающее треньканье не прекращалось.
- Придется открыть, - вздохнул Николай. - Настырный тип - сам не уймется. Видать, ты, бабуля, кому-то сегодня очень понадобилась.
- Да кому я могла… - забухтела было старуха-Секретарша.
Орг перебил:
- Открывай-открывай. По крайней мере, это не милки и не федералы. И те, и другие извещают о своем прибытии не столь м-м-м… деликатно.
Ну да, - Денис поежился. Сапогом и прикладом они извещают. И милки, и федералы уже высаживали бы дверь.
Звонок трезвонил, не переставая. Прямо по нервам.
Секретарша нехотя поплелась в прихожую. Щелкнул замок. И - почти сразу же - недовольное ворчание переросло в брань. Да такую… С давешними милками бабушка-то, оказывается, еще любезничала. Так, бухтела вполголоса и вполсилы.
Денис прислушался к монологу, отфильтровывая потоки нецензурщины. Хотя фильтровать получалось с трудом: крута, ох, крута оргская бабка! Не стесняясь в выражениях, старушенция высказывала все, что думает об идиотках, которые шляются там, куда их не звали.
Видимо, "идиотка" была непонятливой: свою гневную тираду хозяйка квартиры завершала уже сплошным и отборным матом. Однако, что удивительно - и эта яростная волна не смела с лестничной площадки таинственную незнакомку.
- Подружка там к нашей лесби заявилась, что ли? - хмыкнул Николай.
Это была не подружка.
Когда старуха исчерпала, наконец, запас ругательств и запыхтела, пытаясь уже не силой слова, а дверью выдавить незваную гостью за порог, из прихожей донесся голос - надрывный, звонкий, полный мольбы и отчаяния. Знакомый голос.
- Бабушка, пожалуйста… Мне больше некуда идти.
Денис обомлел. Такие голоски не забывается.
- А пошла бы ты на-а!.. - снова взвилась старуха, - И я тебе, кстати, сто лет уж как не бабушка, шлюха периметровская! Проваливай, пока цела! И впредь дорогу сюда забудь! Ах, не хочешь?! Не желаешь убираться по-хорошему?! Ну, погоди-погоди… Будет по-плохому! Видишь, а? Вот это видишь?! Хочешь "мудака" отведать? Всажу ща по самые гланды, сучка! Жаль, зарядка еще не полная. Убить тебя не убьет, но все равно мало не покажется, дрянь! Что, не веришь?! Так получ-ч…
Характерный треск сработавшего "МУД (шдх)" возвестил, что угроза приведена в исполнение.
- …ч-чай!
- Ночка! - выдохнул Денис. - Она же ее… шокером…
Николай не стал его удерживать ни кулаком, ни словом. Денис пулей выскочил из спальни. Волчий пахан вышел следом.
Не успели они, конечно…
Давешняя имитаторша, сползала по стенке. Рядом припрыгивала от возбуждения, воинственно размахивая шоковой дубинкой, раззадоренная старуха.
В себя Ночка пришла не скоро.
* * *
Игнорируя раздосадованные сетования старухи и протесты Дениса, предводитель оргов грубо втащил очнувшуюся Ночку в спальню, прижал к стене, навис над девушкой многотонной глыбой.
Секретарша… хотя, нет, - уже бывшая секретарша Кожина, выглядела жалко. Даже той ночью в заброшенном канализационном коллекторе, даже в подземелье уродов-каннибалов она держалась куда как лучше. По крайней мере, не было тогда этой тупой пустоты в глазах. Этой отрешенности, безысходности, обреченности…
- Ну?! - рявкнул пахан. - Говори!
Они уткнулись взглядами друг в друга, глаза в глаза, зрачки в зрачки. Он - сверху, она - снизу. Пока обходилось без электрических дуг и разрядов, что весьма странно. Напряжение-то - ого-го! Не меньше чем в "мудаке". Вот-вот заискрит… Волк главным образом.
Николай, казалось, буравил взглядом уже не саму гостью - стену за ее затылком. А тон орга довел бы до паралича любого. Однако, Ночка испуганной не выглядела. Встревоженной - да; удивленной нежданной встречей с Денисом - тоже; опустошенной и подавленной - безусловно. Но никак не испуганной.
Отстраненной она какой-то была. И все ей было до фени. Похоже, свою порцию страха девушка уже получила в Кожинских застенках. На всю оставшуюся жизнь. Она уже с добавкой скушала эту порцию, с горкой. Или просто после шокера плохо соображает, где находится и что происходит? Когда Дениса вот так же шарахнули на Девятой линии, отключка была долгой.
- Ну?! - Николай встряхнул гостью. Мячиком на веревочке мотнулась голова. Звонко клацнули зубы, сухо хрустнуло что-то в области шеи. Ночка застонала, но взгляд ее по-прежнему оставался отсутствующим.
- Не нужно так, - попросил Денис, - она же не в себе.
- Вот это меня и беспокоит! - Николай снова потряс девушку.
- Коз-з-зел! - нехотя, будто превозмогая себя, высказалась Ночка. В глазах, наконец, промелькнула попытка осмыслить происходящее. Страха по-прежнему не было. Была усталость. Много, очень много. Да, явно, не с курорта вернулась девочка.
- Так-то лучше! - удовлетворено кивнул группировщик. - Сейчас будешь отвечать на мои вопросы. И быстро.
А руки Николая уже скользили по одежде девушки. И под одеждой тоже. Орг задрал Ночке рукава. Бегло осмотрел сгибы локтей, сунул ладони под мышки. Спина, грудь…
Нет, да что он себе позволяет, в самом деле?! Денису все это не нравилось и притом весьма.
…Начал ощупывать ноги. Задержался на коленях, прошелся ладонями по внутренней стороне бедер.
Ночка уже не была безвольной, безразличной к происходящему куклой. Отстраненность уходила. Девушка пунцовела, наливаясь гневом, дышала чаще. Еще чаще.
А Николай все лапал…
- Э-э-э, - Денис подошел ближе. Неумело подбавил хрипотцы в голос, чтоб посолидней, поуверенней звучало. - Прекращай, слышь.
Не прекращал. Не слышал. Не обращал внимания.
Блин! Если этот ублюдок намерен воспользоваться беспомощным состоянием Ночки. Если хочет прямо здесь… ее… То… Тогда… Пусть он орг… Пусть Волчий вожак… Пусть бывший гвардеец…
- В чем дело, Николай? - Денис перехватил его руку.
- Сам не знаю, - Николай отпустил, наконец, пленницу и повернулся к нему.
Нет, ничего такого он не хотел. Похоти или вожделения в его взгляде Денис не заметил. Недоумение разве что. Он действительно не знал.
- Чего не знаешь?
- Ничего. Нет ни следов инъекций, ни мини-камер, ни микрофонов, ни оружия скрытого ношения, ни гранат, ни взрывчатки…
Ах, так это был обыск!
- …Зачем ее сюда прислали? И как она узнала, где нас искать?
Хло-о-обысь! Запоздалая пощечина возвестила о том, что Ночка полностью пришла в себя. Орг не смотрел на девчонку и подобной выходки от подавленной пленницы явно не ждал, потому, видать и не успел среагировать в момент удара. Зато мгновением позже…
Денис не понял как, но девушка вдруг очутилась в объятиях Волка. И отнюдь не в любовных. Рука заломлена за спину. Пальцы Николая клещами вцепились в горло жертвы. Что-то подсказывало Денису - хватка эта была смертельной. Стоило пахану чуть-чуть надавить - и…
- Никто меня не присылал, козел, - злобной кошкой выхрипела Ночка. - Я не наркоманка, я не ношу камер, и я не вооружена, потому что уволена из Периметра. И за мной нет хвоста, если это тебя интересует.
- Продолжай, - потребовал Волк. Убрал пальцы с шеи девушки, отпустил заломленную руку. Потер рдевшую от удара скулу - красный отпечаток пятерни горел у него во всю щеку, - Что с тобой произошло?
Губы девушки скривились в нервной усмешке:
- Ничего хорошего. Смертный приговор, Эшафот, амнистия…
- Это я знаю, - перебил Николай, - Новости смотрю. Что было потом?
- Потом? - она отвернулась. - Потом надо мной поизмывались и вышвырнули как попользованную шлюху. Типа, отпустили на все четыре стороны.
Она повернулась.
- Так что не надо тут устраивать своих идиотских допросов. Ур-р-род!
Глаза пленницы метали молнии. О, теперь у нее получалось не хуже, чем у предводителя группировщиков. Из тормозной колодки она снова перевоплощалась в прежнюю бойкую, колючую Ночку. И вроде бы пахана такой расклад устраивал вполне.
- А какого ж хрена ты сюда-то приперлась? - почти ласково спросил Николай.
- А такого, - огрызнулась Ночка. - Здесь живет моя единственная родственница.
Николай удивленно вскинул брови.
- Моя бабка! - зло прошипела девушка.
- Бабуля, - тоном, не обещающим ничего хорошего, позвал вожак Волков. - Ты ничего не говорила нам о внучке из Периметра.
Старуха чертыхнулась:
- Да плевать я хотела на такую внучку! Позор на мои седины! Знаешь, как я стыдилась ее все эти годы, Коля? Она секретаршей у Черенкова служила. Подстилка мэрская!
- Ну, так уж и подстилка… - задумчиво проговорил Николай. - Такие славные подстилки на Эшафот не гонят и из Периметра не выбрасывают. Если они всего лишь подстилки.
- Подстилка! Подстилка! Мне ли не знать! - кипятилась бабка. - Сама через все проходила. И эта дрянь, кстати, обо мне тоже не особенно-то и вспоминала, пока выслуживалась. А вот как припекло - так здрасьте-пожалуйста - сразу прибежала.
- А чего мне о тебе вспоминать, карга старая! - Ночку тоже прорвало. - Ты и себя, и меня опозорила! Всему Периметру известно, из-за чего ты с работы вылетела.
Николай хмыкнул:
- Так это, все-таки, правда, бабуль, насчет той лесбийской истории?
- Дурак ты, Коля!