– Вы забываете о базе скорписов, – возразил я, – у них-то более чем достаточно и провизии, и амуниции.
– Вы предлагаете совершить рейд на базу противника? Но это самоубийство! – всплеснул руками Куин.
– Вы предпочитаете смерть от голода? – поинтересовался я, даже не пытаясь скрыть своей иронии.
– Сэр, в принципе я полностью согласен с вами, – поддержал меня Манфред, – но, к сожалению, база скорписов находится на значительном удалении от нашего лагеря. В нашем же распоряжении максимум неделя, даже если с сегодняшнего дня мы урежем рацион вдвое. Как мы доберемся до них, а если и доберемся, хватит ли у нас сил сражаться?
– Попробуем просуществовать за счет местных ресурсов, – усмехнулся я. – Даже наша разведка не способна все время попадать пальцем в небо, а по её сведениям, местные овощи и животные вполне пригодны в пищу. Во всяком случае, некоторые из них.
– Как поступим с ранеными? – спросила Фреда. – Многие из них не способны передвигаться самостоятельно.
– Раненых возьмем с собой. Попробуем использовать для их транспортировки наши спускающие аппараты. В противном случае все они обречены на смерть либо от голода, либо от рук скорписов. Не сомневаюсь, Что наши противники не успокоятся, пока не уничтожат приемной камеры.
– Зачем она им? Раз флота уже нет на орбите, камера утратила всякое значение.
– Только временно, – возразил я. – Рано или поздно командованию придется направить на Лунгу новую эскадру, и скорписы не хуже нас с вами понимают это. Их задача остается прежней – любыми средствами уничтожить приемник.
– Если я вас правильно поняла, вы предлагаете нам пересечь без малого половину планеты и атаковать скорписов в их собственной цитадели? – переспросила Фреда, не веря своим ушам. – Но это – безумие!
– Оставаясь в лагере, мы заранее обрекаем себя. Я предпочитаю, чтобы скорписам было неизвестно наше местонахождение.
Куин безнадежно покачал головой.
– Что нам это дает? Мы все равно обречены, так или иначе.
– И вы ещё обвиняете других в измене, – произнес я с отвращением.
Неожиданное автоматическое включение противоракетных лазеров заставило нас прекратить дискуссию.
– Вот вам и ответ на все ваши вопросы, – усмехнулся я, вскакивая на ноги. – Как видите, скорписам не потребовалось много времени, чтобы подготовиться к новой атаке. Чем быстрее мы уберемся отсюда, тем больше у нас шансов остаться в живых.
Последовавшие за этим отдаленные звуки разрывов уничтоженных на подлете ракет только подтвердили правильность моих слов.
После этого никто уже не пытался оспаривать мое мнение.
Наспех погрузив раненых и то немногое, что осталось от нашего снаряжения, на спускающие устройства, мы двинулись через девственный лес к крепости скорписов.
Худо-бедно, недостатка в средствах передвижения мы не ощущали. Гибель половины нашего отряда сняла эту проблему, по крайней мере на какое-то время. Мы медленно плыли в воздухе, примерно в метре над поверхностью земли, с трудом лавируя между стволами деревьев. Я возглавил авангард из примерно дюжины наименее пострадавших десантников. Куин и Фреда заняли позицию на флангах, Манфреду я поручил обеспечить безопасность нашего тыла. Тяжелораненых мы разместили в центре, под присмотром их менее пострадавших товарищей.
Тела погибших пришлось оставить в лагере. Пожалуй, это было самым трудным для меня решением, поскольку оно противоречило всем традициям и представлениям о чести регулярной армии.
Впрочем, у меня не было и особых сомнений относительно того, какая судьба ожидала бренные останки наших товарищей.
После неудачной ночной атаки у скорписов оставался только один способ покончить с нами.
Ядерное оружие.
Телам наших товарищей суждено было быть кремированными в огне ядерного взрыва вместе с пресловутой приемной камерой, которую они столь доблестно защищали при жизни. Сейчас это было всего лишь вопросом времени, сводившимся к тому, насколько хватит энергии лазерных батарей.
Мы покинули лагерь около полудня по местному времени. Надо полагать, это было странное зрелище неправильное каре изможденных, похожих на призраки людей, молчаливо проплывающих под сводом девственного леса.
Между тем разрывы за нашей спиной продолжались. Скорее всего, большинство ракет скорписов были всего лишь относительно безвредными свинцовыми болванками, предназначенными исключительно для того, чтобы быстрее истощить энергетический потенциал наших лазерных установок.
Лишь когда сумерки уже начали сгущаться, до наших ушей донесся отдаленный громовой раскат и на горизонте поднялся к небу ядовитый гриб ядерного взрыва. Без всякой команды с моей стороны колонна остановилась.
– Конец, – вздохнул один из десантников. – Лагеря больше нет.
– Вы были правы, – заметила Фреда. – Не прояви вы должной настойчивости, никого из нас сейчас уже не было бы в живых…
– Хотелось бы надеяться, – буркнул я, – что и у скорписов не осталось ни малейших сомнений на этот счет. Только в этом случае нам гарантирована хотя бы временная безопасность.
– Не торопитесь, – усмехнулась Фреда, пожимая плечами, – очень скоро мы об этом узнаем.
Трудно сказать, верила ли она сама в возможность подобной удачи.
Как и следовало ожидать, ядерный взрыв стал причиной лесного пожара. Слава Богу, пока он ещё был довольно далеко от нас, но никто не поручился бы за то, что могло ожидать нас даже в самом ближайшем будущем. Наступила ночь, но мы двигались не останавливаясь, стремясь уйти как можно дальше от эпицентра. Несмотря на все наши усилия, стена огня медленно, но верно настигала нас. Каждый раз, когда я включал свой визор, сенсоры мгновенно выходили из строя вследствие огромных перегрузок.
Еще недавно пустынный лес уже не казался таким безжизненным. Перепуганные лесные животные, как и мы, стремились уйти подальше от не на шутку разбушевавшейся стихии.
Местность постепенно становилась все более возвышенной, и ночные насекомые уже не столь докучали нам, как в первые дни пребывания на планете, хотя возможно, что и они попросту попрятались от все приближавшегося пожара.
Около полуночи мы вышли к большой реке и, без особых затруднений переправившись на противоположный берег, сумели наконец разбить лагерь. Все мы были предельно измучены. Выставив часовых и наскоро поужинав, мы завалились спать.
Вопреки отсутствию видимой опасности, я распорядился не разводить костров, хотя вряд ли это имело какое-то значение в нашем положении…
– Эй, клон, – услышал я в ночной тишине шепот одного из солдат, – давай поменяем мой 24-Ц-Марк-6 на твой 24-Ц-Марк-З.
– Чего ради? И у того и у другого вкус высохшего дерьма.
– Марк-3 мне нравится больше.
– Сделай одолжение, забери его просто так. Эти таблетки мне уже в глотку не лезут.
– О чем вы толкуете, ребята? – вмешался в разговор третий, невидимый мне собеседник. – Вы что, читать не умеете? Здесь, на этикетке, ясно написано, что наш полевой рацион разработан лучшими учеными Содружества из экологически чистых продуктов и способен наилучшим образом удовлетворить все потребности человеческого организма в течение длительного времени.
– Заткни эту этикетку себе в задницу, – мрачно посоветовал второй, – пока я не сделал это вместо тебя.
– Заткнитесь вы оба, – отозвался номер первый. – Ну, представьте, что мне нравится Марк-3. Если хотите, давайте его мне. Я с удовольствием оприходую его за вас.
– Смотри не наложи потом в штаны на марше. Лично на меня он действует как слабительное…
Раздался негромкий смех, лишний раз свидетельствующий в пользу того мнения, что молодые здоровые люди, живущие на свежем воздухе, не склонны надолго предаваться унынию, даже находясь в самой безнадежной ситуации.
Покончив с моей собственной порцией, я прошелся по лагерю, с удовольствием ощущая под ногами твердую землю после пребывания целый день в подвешенном состоянии.
Часовые, как ни странно, не спали, а лес на этой стороне реки показался мне на удивление мирным.
Несколько раз на экране моего визора проскользнули силуэты диких животных, лишнее свидетельство того, что если нам и суждено погибнуть, то, во всяком случае, не от голода.
Завтра нам следовало попытаться разнообразить наше меню за счет свежего мяса.
Как я уже не раз говорил, мне не требуется много времени для сна. Но бурных событий последних дней оказалось многовато даже для меня. Убедившись, что нам ничего не угрожает, я с легким сердцем передал дежурство лейтенанту Куину и отправился на поиски подходящего места для ночлега.
Ненароком споткнувшись в темноте о чьи-то ноги, я извинился и, только Присев рядом на землю, узнал Фреду.
– Надеюсь, я не причинил вам боли? – произнес я.
– Разве что самую малость, – улыбнулась она.
– Как вы себя чувствуете?
– Очень устала. Но боли в ногах практически не ощущаю, если именно об этом вы хотели спросить.
– Уже немало.
– Боюсь только, что на время мне придется позабыть о своих обязанностях по отношению к вам. Сейчас я не потяну на роль сексуального партнера.
– Все в порядке, – бодро утешил я её, стараясь не выдать собственного смущения.
– Но вы имеете право обратиться к кому-нибудь еще, – безжалостно напомнила она. – В данный момент у нас в отряде четыре свободные женщины.
– Благодарю вас. Мне не требуются их услуги.
– Однако вам следует иметь в виду, что и они вправе обратиться за помощью к вам, даже в том случае, если у вас уже есть временный сексуальный партнер.