- А в случае, когда приходится покинуть место аварии, пишут, что нужно оставить на месте карту с пометками направления.
- Нам негде и нечего оставить, Ричард. Мы и направления не знаем… и местонахождения. Не знаем мы, где база, где колодец…
- У нас про такое положение дел ничего не пишут.
- А нечего писать, Ричард. Мы просто пойдем в пустыню. И будем идти, пока не…
- Пока не умрем…
- Пока не дойдем.
- Недолгая нас с тобой, Слава, ожидает дорога.
- Да уж надеюсь, что недолгая. Только не думай брать в голову, что она закончится, как жизнь, - смертью.
- Решил до конца не отчаиваться?
- Отчаяние конец приближает. Не дает оно нам за жизнь в полную силу сражаться. Заставляет сдаваться или на риск нарываться. А в бою и то, и другое никуда не годится. И сдаваться и рисковать только в крайнем случае дозволяется.
- Не думаю, что у кого-то из нас может быть еще более крайний случай.
- У меня - может, Ричард.
Войцех… Если я узнаю, что он Агнешку к рукам прибрал и не смогу его убить - я умру… от сердечного приступа. На месте свалюсь, и не посмотрю, что еще молод для инфаркта.
Глава 17
Британец неумело перевязал мне руку, которой досталось больше всех остальных частей тела. Я выругался, стараясь поправить повязку. Только не вышло. И к черту. Хоть ветер песок не нанесет на рану - и то хорошо. А ветер к ночи, кстати усилился. Надо поспешить с комплектацией необходимых для похода вещей. Здесь темнеет резко - рухнет солнце за горизонт, и не видно ничего. А с фонарями здесь, на открытой местности, не дело бродить.
- Слава, мы не сможем унести всю воду. Придется часть оставить.
- Здесь нет ничего более необходимого!
- Мы не унесем.
- Я возьму!
- Оставь. Ты свалишься, и она тебе вообще не будет больше нужна.
- Я не сдвинусь с места, не забрав всей воды, Ричард!
- Ночью пить так не хочется - потеря воды снижается, когда холодает.
- А ты думаешь о дне?! Гореть на солнце, иссыхая от жажды - мучительная смерть!
- Слава, мы не доживем до рассвета, если за ночь не найдем…
- Ричард, ты реши, наконец, - апатии ты поддаешься или на риск идешь! Выбери что-то одно! А то ты мне мозги морочишь! Сейчас мы возьмем все, что можем взять сейчас! По ходу - оставим все, что не под силу станет тащить! Пока мы можем тащить всю воду - потащим всю!
- Нам еще и оружие нести.
- На одного четыре бутылки, один автомат, три магазина и патроны еще на три - все.
- Тяжело.
- Ничего, Ричард, справимся. За ночь на запад порядком продвинемся - уверен, километрах в тридцати на что-то да наткнемся.
- А что в тридцати километрах на запад?
- Не знаю еще. Просто, мы идем на запад и за ночь пройдем примерно столько.
- По песку и камням? С нагрузкой и раненые?
- Ричард, не надо мне дух опускать. Все равно не выйдет у тебя. Давай вставай. Пошли.
Глава 18
Я поднял руку, останавливая британца, и свалился на колени - Ричард рухнул рядом, бросая оружие.
- Передохнем чуток и…
- Слава, мы и часа не идем, а…
- Просто ремень плечо трет. А на другое - не перекинуть из-за… Откуда они только кислоту взяли?
- Надо заночевать.
- Да ты что? Солнце взойдет и мы…
- А можешь дальше идти?
- Могу. И тебя заставлю. Вставай!
Я, напрягая волю, поднялся, вытягивая за руку обессилившего британца. Потащились в темноту, поддерживая друг друга, как старые товарищи, а не только что встретившиеся враги.
- Мы с тобой будто со славной попойки возвращаемся.
Британец тихо усмехнулся сквозь зубы.
- Да, только я еще ни разу не упивался до такого скотского состояния.
- Ничего, все еще впереди - вот вернемся и напьемся.
- А ты как русский, наверное, пить умеешь?
- Умею и тебя научу, Ричард. Я раз выхлестал в гордом одиночестве…
- Один пьешь?
- Специфика профессии - нельзя мне просто при людях напиваться. Для дела опасно.
Ричард кивнул, и мы умолкли, сосредотачиваясь на дыхании, сбивающимся теперь от каждого неверного шага.
Глава 19
Англичанин бросил вещи без предупреждений.
- Стой, Слава! Надо дух перевести.
Я и так остановился в шаге от него. Я тоже больше не могу.
Сели рядом - бок о бок и поближе друг к другу. Похолодало ощутимо, и ветер остыл, пробирая насквозь. Он заносит нас хрустящим на зубах песком, пронизывая до костей и заставляя стучать зубами. Только все равно - не пекло. Нет ничего страшнее пекла и палящего солнца в пустыне. Ничего страшнее нет…
- Ричард, повязку сними…
- Сменить?
- Не на что менять. Просто, песок надо стряхнуть - а то он всюду.
- Может, промыть?
- Да ты что? Холодно же.
- Слава, а днем мне и в голову не приходило, что я ночью так промерзну.
- Здесь так всегда. Кажется, за день настолько раскалишься, что ночь напролет шпарить будешь, как печка, а нет - ночью мерзнешь, как зимой в тайге… будто тебя голым в снег бросили.
- Ты из Сибири?
- Нет. И вообще… Мне такие вопросы задавать не стоит - все равно правду не скажу.
- Специфика профессии?
- Точно.
- Ясно, связист…
Ричард понурился, сводя плечи. Я провел рукой по пропыленной голове, посмотрел на покинувший меня клок выгоревших волос.
- Бегут крысы…
- Крысы?
- С тонущего корабля бегут, сволочи. Ничего, починю корабль - вернутся. А вот зубы вставлять придется новые.
Уставились с ним оба на ясные звезды - яркие они здесь, как нигде.
- Слава, а как ты сюда попал?
- И не спрашивай…
- Ясно… И ты не спрашивай…
- А я и не спрашиваю…
А что спрашивать? Он мне и так все выложит, что накипело. Еще вернее расскажет без вопросов - никуда не денется. Приперло ему поделиться информацией, пусть и с вражеским разведчиком. Перед смертью всегда так - правду хочется сказать, хоть кому-то душу излить.
- Это отец Элизабет постарался… Он меня давно устранить старался - отправить подальше от дочери.
- А что так?
- То, что я не лорд…
- А… Это серьезно.
- А твоя девушка высокого происхождения?
- Только по поведению. Гордая, как пани из старой шляхты - из воинского сословья.
- А ты не из шляхты?
- А я вообще - не литовец… наверное.
- Ты что, не знаешь, кто ты по происхождению?
- Понятия не имею… Я же не англичанин.
- У меня в роду саксы были и шотландцы - по линии отца.
- Ясно.
- Ты же не можешь совсем ничего о своих предках не знать?
- Почему же? Могу. Что-то знаю, конечно, только…
- У тебя, значит, наследственная склонность к секретности?
- Точно. Мне не понятно, что за пристрастие у вас в историях предков копаться?
- Знаешь их, знаешь и себя.
- Отчасти только. Просто и на них, и на тебе наклеено полно показухи, за которой правду сложно рассмотреть. Видимость вокруг одна. Все вообще - видимость.
- Да нет, не все.
- А ты на меня посмотри. Я русский, похожий на немца и периодами кажущийся литовцем или англичанином. Перевернул пустую стопку - и стал русским, взял вилку в левую руку - и стал англичанином. Стал выглядеть и мыслить, как немец, и стал - немцем в чужих глазах… в своих и в чужих. Ты тот, кем считаешь себя. А другие считают тебе тем, кем ты считаешь, называешь и показываешь себя.
- Я с тобой не согласен. Люди видят нас настоящих.
- Да ничего подобного. Люди видят только то, что перед глазами. Просто, только это и есть - то, что перед глазами. А все остальное есть только - в голове… в твоей и в чужой голове. Вот показал бы ты отцу-аристократу поддельные документы с кучей запутанных саксонских и шотландских корней - он бы тебя с распростертыми объятьями встретил, а не пинком под зад послал.
- Только это была бы - подделка.
- И что? Главное, - результат. Ты все свое возьмешь - и леди, и…
- Леди ложью не завоюешь.
- Да ладно… Будет твоей - и глазом моргнуть не успеешь.
- Я сказал - не завоюешь, а не - не затащишь в постель.
- А разница, Ричард?
- Ты бы стал носить незаслуженную награду?
- Для дела - стал бы.
- Для дела… Я Элизабет добиваюсь не для дела.
- А для чего же?
- Я люблю ее.
- А это что, не дело?
- Нет. Это другое… Это…
- Думаю, усложняешь ты все.
- А ты - упрощаешь.
- У меня и так служба сложная и жизнь запутанная - мне нужно хоть что-то простое и ясное.
Англичанин задумался. Я - тоже.
- Слава, ты встать можешь?
- Могу.
- А идти?
Я уронил голову на руки, упертые в колени.
- Нет, не могу.
- Мы останемся здесь…
- Пока останемся.
- Слава, ты только не молчи. Не дай мне заснуть. Темно кругом, холодно, пусто и… Я еще не готов…
- Ко сну?
- Не язви, Слава, я серьезно. Стоит мне заснуть, я - не проснусь.
- Да верно все - есть риск. Надо нам поочередно спать. Тогда у одного есть шанс другого растолкать, если его сон слишком далеко зайдет и чересчур глубоким станет. Заметно это - пульс снижается и…
- Если заснет один - заснет и другой.
- Мы не отдохнем, не выспавшись, и не сойдем с места.
- Слава, я не понимаю… Ты еще надеешься? По-настоящему, еще надеешься?
- А ты что?
- Я понял, что погибну, когда попал к ним.
- А я не понял. И не пойму, пока не погибну. И вообще… Зачем ты пошел, если решил, что не нужно идти?