- Беречь оружие надо, как девушку.
- А ты бы с моими бывшими командирами общий язык нашла.
- А что, теперь у тебя не такие командиры?
Я с тоской вспомнил незамысловатое прошлое и сравнил с заковыристым настоящим.
- Нет, не такие… Не простые…
- Я думаю, что не надо тебе никуда уходить… Ты же не спасешь тех людей - подопытных…
- Нет, не спасу. Я не могу отпустить их - зараженных. Не могу стольких людей одной страшной заразой от другой исцелить. Они обречены - они погибнут. Зато я могу сделать так, что новые партии на объект поступать не будут. Нет, я его подорвать не смогу - у меня взрывчатки нет… и заразу распустить можно. Могу только блокировать объект - проникнуть на него и отпустить всю заразу на волю. Тогда его точно зачистят и закроют. Опасно, конечно, аварию спровоцировать… только иного варианта нет.
- А как ты тогда вернешься?.. Останься со мной… Бог их накажет, а ты… Просто, останься… Никуда не уходи… никогда…
Только намеривался порадоваться, что она меня начала, наконец, беречь, как снова пришлось напрягать нервы и подниматься с пригретой постели.
- Агнешка, никуда и никогда - у меня не получится… Я уехать должен… Должен… Понимаешь?
- Я понимаю… Я поеду с тобой…
- Я не могу взять тебя с собой…
Агнешка недоуменно посмотрела на меня, натянула простынь на плечи и…
- Я с тобой хоть на край света, хоть сейчас, Вольф…
- Меня не на край света пошлют, а… в центр, в пекло… Агнешка, я просто не смогу взять тебя с собой!
- Как не сможешь?
- Вот так! Я не все могу!
Пули полетели мне в грудь - вернее, патроны, еще и с коробкой.
- Не можешь?! Ты оставишь меня?! Ты меня оставишь?! Одну?!
- Агнешка, я скрою тебя в Варшаве!
- В Варшаве?!
- Войцех будет охранять тебя!
- Войцех?!
- Я приеду к тебе, как только смогу! Я смогу часто приезжать к тебе - в Польшу! Или в Финляндию! Я отвезу тебя в Финляндию или в Норвегию! Ты будешь ждать, и я - вернусь! Ты же будешь ждать?!
- Сколько?! Сколько ждать?!
- Не знаю я, сколько! Не знаю я, что со мной сделают!
- Не знаешь?! А что?! Что с тобой могут сделать?!
- В лучшем случае грязную работу поручат, в среднем - прогонят из управления, в худшем - в тюрьму посадят - я не знаю еще! Не знаю еще, что мне удалось утаить, а им - узнать о моих заносах в сторону!
- О боже…
- Ты будешь ждать?!
Агнешка уронила голову на руки, словно повторяя мой жест отчаяния.
- Вольф, я…
- Со мной тебе будет сложно и неспокойно, Агнешка, только со мной ты не пропадешь - никогда и нигде. Я для тебя могу…
Агнешка, хоть и грустной улыбкой, только все равно - улыбнулась мне.
- Я знаю, что ты можешь для меня сделать… Ты умеешь стрелять в людей… А ты еще что-то делать умеешь?
- А еще что-то надо?
- Можешь мне песню спеть?
- Песню - могу.
- А стихи?
Я тяжело вздохнул и прерывисто кивнул, надеясь, что судьба таких издевательств надо мной не допустит…
- Только чужие, только прочитать… и только, когда выучу.
- А книги ты читаешь?
- Читаю. Справочники, правда, одни… Только ты не думай, что я… Я же читать умею… Ты мне скажешь, что надо, и я… Не тупой же я, в конце концов… Так что, договорились? Ждать будешь?
- Буду, Вольф. Только не вечно. Так что торопись вернуться ко мне… не теряй возможности вернуться.
Глава 60
Что ж… Раскрутился я здорово - пора и назад скручиваться. С Игоря Ивановича мое похождение началось - Игорем Ивановичем и кончится. Надо на связь выходить и отчитываться во всех тяжких. Черт…
Нет, еще не все… не все. Ничего, Игорь Иванович ждал и еще подождет… и Агнешка - подождет. Подключаюсь к линии, к связи…
- Что делаешь, Швед?
- Сплю вообще…
- У меня тоже - ночь.
- Тебя тоже комары кусают?
- Нет здесь никаких комаров - их здесь изводят исправно. Как тебе охотничий суп, приготовленный финским товарищем?
- Не напоминай - до сих пор живот крутит…
- Крепись, Швед. Я тебе скоро и не такое зелье сготовлю.
- Почтой пришлешь?
- Лично доставлю, а еще лучше - сварю в вашем котле, в вашем присутствии и в походных условиях.
- Уж не к нам в гости ты собрался, Охотник?
Эх, ты хоть думай, что пишешь, Швед… Просто, написал ты глупость настоящую - швед с фином меня на мою землю в гости к себе зовут! Только они ж меня шведом считают оба… А черт…
- Что ж, ждите в гости! Готовьте открывалки - бутылки за мной!
- Тебе что, еще открывалки нужны?
- Нужны - не виртуальные только. Такие же реальные, как бутылки!
- Ты что это, серьезно? А что это ты так вдруг? Ты весь в делах всегда, Охотник…
- Жизнь - тоже дело.
- Не узнаю тебя даже…
- Знаешь, у нас говорят - "Перед смертью не надышишься"! А я решил проверить на правоту и прочность народную мудрость!
- Что, перед смертью надышаться задумал? Не пугай меня, Охотник…
- А ты не пугайся! Пусть и перед смертью, но - надышусь! Все лучше, чем вообще в жизни воздухом не дышать!
Перед глазами поднимается костер, высвечивая железки, украшающие лицо моего товарища-аутсайдера… А что?.. Что мне мечтать о таком друге, когда он вот - у меня перед глазами стоит?..
Часть III
Мы при вражеских погонах
Глава 1
Компьютер завис, и я осыпал его немыми проклятьями… Петр дышит мне в затылок огнем и мысленной руганью… Британцы подходят, а декодер… От перегрева все… Я тоже готов от перегрева сдохнуть… Дверь раскрылась и… Меня обдало "солнечным ветром" - сухим, колючим от песка жаром…
Петр напирает…
- Хэнк, отключай просмотр на проходе.
Я зашипел вслух, бранясь на бедном на ругательства языке…
- Сдох декодер. Ничего, так пойдем - с поста не увидят. Просмотреть участок непросто - пройдем.
Указал Сергею на грузовики…
- Давай, Джонни, до ближайшего.
Петр резко дернул головой, отгоняя мысли, готовясь идти следом за Сергеем, а Сергей занервничал…
- Хэнк, не выйдет. Надо аппаратуру отключить.
- Давай до штабелей и до грузовика - до того, который в конце колонны пойдет! Живо! Приехали в гробах - в гробах и уедим! Пошел!
Сергей, глубоко вдохнув, рванул вперед… Прошел… Петр обернулся, я кивнул…
- Пошел!
Теперь мой черед… Осмотрелся, чуть выждал и… Влетел в кузов, вслед за Петром, бросив сдохший декодер на пол… Сергей расклепал гроб - отдираю крышку, тесню труп британца…
- Назад без удобств, Хэнк.
- Ничего, Джонни, терпи - в тесноте да не в обиде.
Петр первым забрался в гроб, укладывая автомат под руку…
- Потеснили мы этих парней порядком, Хэнк.
- Этим еще повезло. Следующую партию в пыли не соберут - в пустых гробах хоронить будут.
Я задвинул крышку и задержал дыхание… Грузовик тронулся… остановился… дернулся и двинул вперед… Я перестал проклинать декодер - от души отлегло…
Удар дал в голову, отдался гулом и раскатился дребезжанием… Крышка гроба клацнула, съезжая, - скинул ее, хватая автомат… Грузовик встал - раздались крики, заглушаемые низкочастотным рокотом…
- Петр, поведешь! Сергей, прикроешь!
Я пустил короткую очередь - конвой к черту… Петр пошел… Он открыл огонь… Иду следом… Сейчас всех постреляем - они и не поймут ничего…
Влетел в кабину, вышвырнув истекающего кровью британца… Петр газанул, и я перевел дыхание… Схватил початую пачку сигарет с приборной панели, поискал зажигалку… Прикурил и себе, и Петру… и - рассмеялся.
- Что, порядок?!
- Порядок, Слава. Ожалило меня только…
- Дай посмотрю… Броня пробита. А крови вроде не особо. Жить будешь - вскользь прошла возле ребра.
- Бывало и хуже.
- Это точно. Мне тоже плечо осадило.
- Слава!..
- Твою ж!..
Штурмовик… Они штурмовика подняли… Оперативно сработали… Черт…
Глава 2
Ползу в дыму, в песке, видя широко открытыми глазами только обугленные ресницы и слыша только ревущее пламя… Ничего не понимаю… Не знаю, крошатся это стиснутые зубы или - песок на зубах скрипит… только я задыхаюсь этой пылью… или песком… Стараюсь выскрести его изо рта рукой, но рука вся в крови и в… песке…
Откашлялся, хватая воздух пересохшим ртом… Я что, живой?.. Живой… Черт… А остальные что?.. Черт… Рука… Это часы Петра… Никого… Только я, только - пустыня… Пустыня!..
Поднялся на колени, стараясь сдержать страх и осмотреться… Дорога… Дымит то, что осталось от догорающего грузовика… Меня, видно, взрывной волной отбросило… с осколками… Осколки… Черт… Меня бьет адреналин, боли я пока особо не чувствую, только… Я весь в осколках! Нет, не весь - на мне броня… Только я… Я весь в крови! Вашу ж!..
С открытым ртом стою на коленях под палящим солнцем, а ветер рвет мне рот жаром и царапает зубы песком… Солнце слепит глаза, а ветер - сушит… до слепоты. И знойное марево искажает пространство… все вокруг меня дрожит, как и я…
Взял себя в руки, вцепившись в раскаленный автомат, в оторванную руку боевого товарища… Прогретая броня пригибает спину тяжестью… Снимаю с руки часы - передать жене Петра, но у меня в мыслях мутно, и я не знаю, как я это сделаю… Эх, Игорь Иванович… Эх, прощай, Агнешка…