То, что он не так давно лишился правой руки, нисколько не умаляло его способностей, даже, если на то пошло, не могло сказаться на его ловкости в боевых искусствах. Если бы недавно я не оказался таким везунчиком, он нашинковал бы меня в капусту, так и не выяснив причин недоразумения. Нет, мне совсем не хотелось, чтобы злоумышленником оказался Бенедикт, и я счел за лучшее не выпытывать у него то, что он предпочел скрыть. Оставалось только надеяться, что он приберег эти сведения на потом.
И я удовлетворился его ответом, решив несколько изменить направление беседы.
- Флора, - обратился я к сестре, - тогда, после аварии, когда я впервые попал к тебе домой, ты сказала мне кое-что, чего я до сих пор так и не понял. Довольно скоро после той нашей встречи у меня появилась масса свободного времени, и как-то я припомнил наш разговор. Время от времени я мысленно к нему возвращаюсь до сих пор. Не будешь ли ты так добра объяснить мне, что ты имела в виду, когда сказала, будто из Теней появляется столько ужасного, что и представить себе было невозможно?
- Ну… честно говоря, не припоминаю, чтобы я такое говорила, но, видимо, все-таки говорила, раз это произвело на тебя такое впечатление. А заговорить об этом, как ты понимаешь, я могла вот почему: Амбер, похоже, действует на примыкающие к нему Тени подобно магниту и что-то вытягивает из них; чем ближе к Амберу, тем легче такое происходит даже для существ, обитающих в Тенях. И хотя какой-то, так сказать, обмен веществ между самими Тенями существовал во все времена, явление это по мере приближения к Амберу становится все более выраженным и более односторонним. Проникновение сюда странного и незнакомого для нас никогда не было секретом. Что еще сказать? Ну, например, за несколько лет до твоего возвращения таких проникновений стало больше, и почти всегда сюда попадало что-то опасное. Чаще всего в Амбер попадали знакомые существа из непосредственно примыкающих к нему Теней. Но время шло, и сюда стали проникать существа из все более и более далеких миров. Чем дальше, тем больше среди них попадалось совсем уж неведомых. Причину такого неожиданного вторжения понять было невозможно, хотя мы довольно-таки старательно искали отклонения, способные его вызвать. Короче говоря, происходило непредвиденное проникновение через Тени, издалека.
- И что, это на самом деле началось, когда отец еще был здесь?
- О, да. Я же сказала: за несколько лет до твоего возвращения.
- Ясно. А никому в голову не пришло усмотреть некую связь между этими событиями и отъездом отца?
- Естественно, пришло, - отозвался Бенедикт. - Я до сих пор думаю, что он уехал именно поэтому. Либо на разведку отправился, либо на поиски средств борьбы с угрозой.
- Это всего лишь предположение, - возразил Джулиан. - Ты же знаешь отца. Он о причинах распространяться не любил.
Бенедикт пожал плечами.
- Предположение логичное, - сказал он. - Как я понимаю, он говорил о своей обеспокоенности – переселением чудищ, если угодно, - не раз и не два.
Я вынул колоду и нашел Козырь Джерарда; в последнее время у меня появилась привычка не расставаться с картами. Остальные молча смотрели на меня. Через считанные мгновения произошел контакт.
Джерард все так же сидел на стуле, положив меч на колени, и жевал. Уловив мой вызов, он проглотил кусок и спросил:
- Да, Корвин, чего тебе?
- Как там Бранд?
- Спит. Пульс получше. Дышит ровно. Но пока еще рано…
- Знаю, - оборвал я Джерарда. - Я только хотел спросить тебя, может, ты помнишь… Ближе к отъезду отец не говорил ли чего-то такого, что объясняло бы причину отъезда, - ну, к примеру, что он обеспокоен проникновением в Амбер странных существ?
- Это называется, - встрял Джулиан, - наводящим вопросом.
- Связь могла быть, это точно, - ответил Джерард. - Он вроде бы нервничал, что-то его все время тревожило. Да, время от времени он проговаривался насчет странных существ. Но никогда не говорил, будто это - его главная забота. Однако не говорил и обратного.
- То есть?
Джерард мотнул головой:
- Да что угодно. Я… Да, есть кое-что… Пожалуй, тебе стоит узнать, независимо от того, важно это или нет. Через некоторое время после исчезновения отца я пытался выяснить одну подробность, а именно: был ли я последним из тех, кто его видел. И я уверен - так оно и было. Я весь вечер проторчал тогда во дворце, а к ночи собирался вернуться на флагманский корабль. Отец ушел примерно на час раньше меня, а я еще посидел - мы резались в шашки с капитаном Тобеном в караульной комнате. Поскольку мы на следующее утро отплывали, я решил прихватить с собой какую-нибудь книжку, вот и пришел сюда, в библиотеку. Отец сидел вот здесь, за письменным столом, - сказал Джерард и кивнул в сторону стола. - Он даже не переоделся, сидел и просматривал какие-то странные фолианты. Кивнул мне, когда я вошел, а я ему сказал, что мешать не буду, только книжку возьму и уйду. Он пробурчал, мол, да, правильное место для книг, и продолжал чтение. Я замешкался, рыская по полкам, а отец еще заметил, что, мол, не спится. Я нашел нужную книжку, пожелал ему доброй ночи, а он мне - счастливого плавания, и я ушел. - Джерард опустил взгляд и проговорил: - Теперь я помню четко: в ту ночь на нем был Камень Правосудия - висел на цепочке на груди, как сейчас у тебя. А еще я уверен в том, что раньше, вечером, Камня на отце не было. Я долго потом думал об этом, ведь он всегда брал с собой Камень, когда куда-нибудь отправлялся. В покоях его - ни намека на то, что он переодевался перед дорогой. Камня я с тех пор не видел до того дня, когда вас с Блейзом не разбили около Амбера. Тогда Камень был на Эрике. Когда я спросил его, откуда Камень, он сказал, что нашел его в отцовских покоях. Не имея четких доказательств, что такого в принципе быть не могло, я принял слова Эрика на веру. Ты задал вопрос, я увидел на твоей груди Камень Правосудия - вот и вспомнил про тот вечер и решил, что тебе стоит узнать об этом.
- Спасибо, - сказал я. На языке у меня вертелся еще один вопрос, но я решил пока его не задавать. Ради спокойствия остальных родственников я спросил: - Значит, ты считаешь, что Бранду не надо больше одеял? Или еще чего-нибудь? - Джерард молча отсалютовал мне поднятым бокалом и выпил до дна. - Отлично, - сказал я. - Желаю успехов, - и провел рукой по карте Джерарда.
- Братец Бранд, похоже, поправляется, - сообщил я всей компании. - А Джерард сказал мне, что не припоминает, будто отец говорил о чем-то таком, что напрямую связывало бы его отъезд с проникновением сил Теней в Амбер. Интересно, что вспомнит Бранд, когда очнется?
- Если очнется, - уточнил Джулиан.
- Думаю, очнется, - сказал я. - С каждым из нас бывало и похуже. Наша жизнестойкость - одна из немногих вещей, в которые еще можно верить. По моим подсчетам, Бранд должен прийти в себя к утру.
- Что ты намерен делать с виновным, если Бранд назовет его?
- Допросить, - ответил я.
- В таком случае я хотел бы участвовать в допросе. У меня такое подозрение, что на сей раз ты прав, Корвин: тот, кто похитил и пленил Бранда, может быть повинен и в нашей вражде, в исчезновении отца и гибели Каина. Раз так, то лично я предвкушаю истинное наслаждение от предстоящего допроса. А потом мне бы хотелось лично перерезать глотку злодею.
- Мы это учтем, - сказал я.
- Но и ты не свободен от подозрений, Корвин.
- Понимаю.
- Я должен сказать кое-что, - вмешался Бенедикт, перехватывая инициативу у Джулиана. - Меня волнует как сила врага, так и не оставляющая никаких сомнений его цель. Я уже не раз имел несчастье сталкиваться с этими тварями, и совершенно ясно: они жаждут крови. Если все-таки на минуточку поверить в твою байку, Корвин, о странной девице Даре, то ведь ее последние слова резюмировали отношение врагов ко всем нам: "Амбер будет разрушен". Не побежден, не наказан - разрушен. Скажи, Джулиан, ты ведь не отказался бы поцарствовать здесь, а?
Джулиан криво усмехнулся.
- Через годик примерно, пожалуй, - промолвил он. - Сейчас - увольте, благодарю покорно.
- Я вот о чем. Вполне готов допустить, - продолжал Бенедикт, - что ты - да и любой из нас - воспользовался наемниками или привлек на свою сторону чужаков ради захвата власти. Но я не могу представить, чтобы ты или кто-то другой образовал альянс с силами столь могущественными, чтобы сами они превратились в такую жуткую, страшную беду, будучи направленными не на завоевание, а на уничтожение. Я не могу в толк взять, чтобы ты, я, Корвин - да кто угодно - могли стремиться к разрушению Амбера или стали бы связываться с теми, кто на такое способен. Вот почему мне не по душе мысль Корвина о том, что за всем этим стоит кто-то из нас.
Я был вынужден кивнуть. Не скажу, чтобы я не понимал слабости этого звена в цепи своих умозаключений. Но слишком много было неизвестного. Я мог бы предложить альтернативные гипотезы, как Рэндом, но догадками ничего не докажешь.
А Рэндом сказал следующее:
- Может быть, кто-то из наших вошел с чужаками в сговор, но недооценил их? Виновник теперь не в лучшем положении по сравнению со всеми остальными - точно так же обливается холодным потом. Может быть, он теперь уже не в состоянии изменить ход событий, даже если хочет этого.
- Мы могли бы предоставить ему такую возможность, - сказала Фиона. - Пусть немедленно выдаст нам своих приспешников. Если убедить Джулиана не перегрызать ему глотку, и остальные согласятся его не трогать, он может и согласиться - если верна догадка Рэндома. На престоле виновному никогда уже не сидеть, но у него и прежде было немного шансов. Он спасет свою голову и убережет Амбер от многих бед. Кто-нибудь еще желает занять эту позицию?