- А ты будешь биться за нас?
- Похоже, придется.
- И никто ведь не скажет просто "да", все с оговорками! Уже это интересно. Мне бы хотелось поглядеть на твой бой с человеком-козлом.
- Почему?
- Кажется, он их предводитель. У нас появился бы шанс, если бы ты убил его. А ты, пожалуй, на это способен.
- Я должен, - отвечал я.
- Особые причины?
- Да.
- Личные?
- Да.
- Тогда удачи тебе!
- Благодарю.
Она допила вино, я подлил еще.
- Уж он-то, без сомнения, сверхъестественное существо, - сказала она.
- Давай переменим тему.
- Хорошо. Только обещай кое-что сделать для меня.
- Говори.
- Завтра надень броню, возьми копье, покрепче держись в седле и вздуй одного детину - Харальда, кавалерийского офицера.
- Почему?
- Он побил меня на той неделе, словно покойный Ярл. Ты можешь это сделать?
- Да.
- А сделаешь?
- Почему бы и нет? Считай его уже наказанным.
Она встала и склонилась ко мне.
- Я люблю тебя, - сказала она.
- Чушь.
- Верно. А как насчет "ты мне нравишься"?
- Неплохо. Я…
Вдруг озноб и онемение ветром промчались вдоль моей спины. Застыв, я попытался отразить мысленный натиск, отключив разум. Меня искал кто-то из наших, из Амбера, причем с помощью моего Козыря или чего-то вроде того. Ощущение это ни с чем не перепутать. Если то был Эрик, значит, он оказался крепче, чем я предполагал; в последний раз я почти выжег его мозг. Это не мог быть и Рэндом, если только его не выпустили из тюрьмы, что вряд ли. Если это Джулиан или Каин, пусть катятся ко всем чертям. Блейз, скорее всего, мертв, и Бенедикт, возможно, тоже. Оставались Джерард, Бранд и сестры. Из них только от Джерарда мог ждать я добра. Поэтому я изо всех сил противился зову и справился с ним. Ушло на это минут пять, и, когда все кончилось, я был покрыт потом и тело мое сотрясал озноб, а Лоррейн с удивлением смотрела на меня.
- Что случилось? - спросила она. - Ты еще не пьян, да и я тоже.
- Обычный приступ, - ответил я. - Иногда со мной такое случается. Эту болезнь я подцепил на островах.
- Я видела лицо, - сказала она. - Может быть, на полу, а может - в голове. Лицо старика. Воротник его одежды был зеленым, и он был похож на тебя, только борода седая.
Я шлепнул ее.
- Врешь. Не могла ты…
- Я говорю только то, что видела! И не бей меня! Я не знаю, что это значит! Кто он?
- Думаю, мой отец. Боже, как странно…
- Что случилось? - повторила она.
- Чары, - ответил я. - Иногда они обрушиваются на меня, и тем, кто рядом, кажется, что они видят отца или на стене, или на полу. Не беспокойся, они не заразны.
- Чушь, - отрезала Лоррейн. - Ты все врешь.
- Знаю. Только прошу, забудь об этом.
- Почему же я должна забыть?
- Потому что я нравлюсь тебе, - пояснил я. - Помнишь? И еще потому, что завтра я должен вздуть Харальда.
- Верно, - согласилась она.
Меня снова затрясло. Она взяла одеяло с кровати и набросила мне на плечи. А потом налила вина, я выпил. Она села рядом, прислонилась головой к плечу, я обнял ее. Снаружи бесом взвизгнул ветер, часто забарабанил прилетевший с ним дождь. И вдруг словно кто-то постучал в ставни. Лоррейн слегка взвизгнула.
- Не нравится мне эта ночь, - объявила она.
- Мне тоже. Придвинь сундук к двери, одного засова может быть мало.
Пока Лоррейн выполняла мою просьбу, я развернул кресло так, чтобы сесть лицом к единственному окну. Достал из-под кровати Грейсвандир и обнажил его. Потом погасил все огни в комнате, оставив только свечу по правую руку от себя.
И снова сел, положив клинок на колени.
- Что мы делаем? - спросила Лоррейн, усаживаясь слева от меня.
- Ждем, - отвечал я.
- Чего?
- Не знаю, просто ночь такова… Что-то должно случиться.
Она вздрогнула и прижалась ко мне.
- Знаешь, тебе лучше уйти, - сказал я.
- Знаю, - ответила она, - только я боюсь выйти из комнаты. Здесь ты сумеешь защитить меня, ведь правда?
Я покачал головой:
- Не уверен, сумею ли я защитить и себя самого.
Она тронула Грейсвандир.
- Что за дивный клинок!.. Никогда такого не видела.
- Второго такого и нет, - промолвил я.
Рука моя чуть подрагивала, и клинок слегка поворачивался, отражая свет. Меч то казался залитым нечеловеческой оранжевой кровью, то лежал на моих коленях белый как снег, то розовел женским соском и подрагивал вместе с моей рукой.
Я гадал, как сумела Лоррейн увидеть во время попытки контакта то, чего не видел я сам. Она просто не могла придумать ничего столь подходящего случаю.
- Есть нечто странное и в тебе, - сказал я.
Она помолчала, пока пламя свечи не колыхнулось несколько раз, затем произнесла:
- У меня есть второе зрение. Слабое. Моя мать видела лучше, и мне говорили, что моя бабка была колдуньей. Но я ничего такого не умею. Ну, почти. Давно уже не пробовала. Если я ворожу, то всегда теряю больше, чем получаю.
Потом она умолкла, и я переспросил ее:
- Что ты имеешь в виду?
- Я приворожила к себе моего мужа, - ответила она, - и кем он оказался? Не пытайся я ворожить, была бы много счастливей. Я хотела хорошенькую дочку… а случилось совсем другое…
Лоррейн вдруг умолкла, и я понял, что она плачет.
- В чем дело? Я не понимаю…
- Я думала, ты знаешь…
- Нет, боюсь, что нет.
- Она-то и была тем ребенком, которую нашли мертвой в Кругу Фей. Я думала, ты знаешь…
- Сожалею.
- Как я хотела бы, чтобы у меня никогда не было ни крохи этого дара!.. Теперь я не пользуюсь им. Но он не покидает меня, приносит знаки и видения - и никогда о том, что я могу изменить. О, если бы только оно оставило меня и смущало кого-нибудь другого.
- Вот этого-то и не будет, Лоррейн. Жить тебе с этим до конца.
- Откуда ты знаешь?
- В прошлом я знавал таких, как ты.
- И у тебя тоже есть дар, так?
- Да.
- Значит, и ты чувствуешь, что снаружи есть нечто?
- Да.
- И я чувствую. А ты знаешь, что оно делает?
- Ищет меня.
- Я тоже чувствую это. А зачем?
- Может быть, чтобы испытать мою силу. Оно знает, что я здесь. И раз я - новый союзник Ганелона, оно хочет разобраться, кто я и что из себя представляю…
- Это сам рогатый?
- Не знаю. Впрочем, не думаю.
- А почему?
- Если я действительно могу погубить эту тварь, едва ли она будет искать меня здесь - в твердыне своего врага, без помощи и поддержки. Должно быть, это кто-то из ее слуг. Может быть, уж не знаю как, именно поэтому призрак отца… не знаю. Если посланец сумеет найти меня и открыть мое имя, рогатый будет знать, к чему готовиться. Если он сумеет войти и убить меня - проблема решена. Если же я убью посланца, это откроет хотя бы столько о моей силе. Что бы ни случилось, рогатый извлечет из этого выгоду. И ему пока незачем рисковать собственной черепушкой.
Мы ожидали в полутемной комнате, минуты сгорали в пламени свечи.
- Что ты имел в виду, когда сказал "откроет мое имя"? Какое имя? - спросила Лоррейн.
- Имя того, кто почти не пришел сюда, - ответил я.
- Значит, оно может откуда-то знать твое имя?
- Не исключено, - ответил я.
Лоррейн отодвинулась подальше.
- Не пугайся, - сказал я, - я тебе вреда не причиню.
- Я все равно боюсь, и ты причинишь мне вред! - ответила она. - Это я знаю! Но я хочу тебя! Почему я хочу тебя?
- Понятия не имею, - ответил я.
- Что-то бродит там, за окном! - в легкой истерике крикнула Лоррейн. - И все ближе! Ближе! Слушай! Слушай!
- Заткнись! - рявкнул я. Холодные мурашки побежали по спине, петлей сдавило горло. - Скорей, прячься туда, за кровать.
- Я боюсь темноты, - пожаловалась она.
- Живей, иначе я оглушу тебя и сам туда запихну. Здесь ты будешь только мешать.
Взмахи тяжелых крыльев заглушили рев непогоды. О камни что-то заскрежетало, и Лоррейн рванулась исполнять мой приказ.
И тут на меня уставилась пара кровавых сверкающих глаз, стремившихся заглянуть прямо в душу. Я отвел взгляд. Тварь стояла перед окном на карнизе и разглядывала меня.
Более шести футов было в ней, изо лба выступали громадные ветвистые рога. Нагое бесполое тело как пепельно-серый мундир, громадные крылья исчезали в ночи за окном. В правой руке тварь сжимала короткий тяжелый меч из темного металла, на котором плясали руны. Левой рукой она вцепилась в решетку.
- Входи себе на погибель, - крикнул я и поднял меч.
Существо хихикнуло, фыркнуло, хихикнуло снова. И попыталось опять заглянуть мне в глаза, но я отводил взгляд: если оно поглядит подольше, то узнает меня - как те кошки. Потом оно заговорило, словно фагот, выдувая слова.
- Ты не он, - сказало оно. - Ты меньше и старше. Но… клинок… он может быть его. Кто ты?
- А ты кто? - спросил я.
- Стригаллдвир мое имя. Призови меня, чтобы я мог выесть твое сердце и печень.
- Призвать? Да я и выговорить-то его не смогу. А от моего цирроза у тебя будет несварение желудка. Убирайся!
- Кто ты? - повторило оно.
- Мисли, гамми гра’дил, Стригаллдвир! - воскликнул я, и тварь дернулась, словно от пинка.
- Ты хочешь изгнать меня столь простым заклинанием? - спросила она, вновь став на карниз. - Я не из низших существ.
- Но и такое доставляет тебе кое-какие хлопоты.
- Кто ты? - повторило существо.
- Не твое дело, Чарли. Пташка, пташка, лети-ка домой…