- Вот она, - воскликнул он, - эта проклятая дыра в моем мозгу! Эта часть моего разума как бы отключена, и теперь я способен думать только с помощью того, что еще уцелело. И я не представляю, как можно исправить нанесенный мне ущерб. Если ты считаешь, что можешь восстановить Образ, то должен быть готов к мгновеному уничтожению каждый раз, пересекая разрыв. Уничтожит тебя не черный сектор, нет – сам Образ, когда ты будешь замыкать линию. Спасет ли тебя Камень – не знаю, может и не спасти. Но все равно это будет очень нелегко. И с каждой вновь прочерченной линией будет становиться все труднее и труднее, а силы твои при этом будут неизменно уменьшаться. В последний раз, когда мы обсуждали эту возможность, ты явно опасался за свою жизнь. Может, ты хочешь сказать, что с тех пор стал значительно храбрее?
- Может, и хочу, - произнес я. - Другого выхода нет?
- Я знаю только, что можно сделать все заново. Начав с чистого листа, как я некогда поступил. Иного способа я не знаю. Чем дольше ждать, тем будет хуже. Так почему бы тебе не принести сюда Камень и не одолжить мне твой клинок, сынок? Лучшего способа я не вижу.
- Нет, - возразил я. - Я должен знать больше. Расскажи мне еще раз, каким образом было нанесено повреждение.
- Если ты о том, кто из твоих детей пролил кровь на узор – не знаю. Но так произошло, и тут уже ничего не поделаешь. Темные стороны нашей натуры в них сильнее. Возможно, они слишком близки к хаосу, породившему нас, ибо им не приходилось, как нам, развивать волю, чтобы подавить хаос в себе. Я считал, что ритуала прохождения Образа для них хватит, ибо ничего сильнее придумать не мог. Я ошибся. Они восстают против всех первооснов и даже пытаются уничтожить сам Образ!
- Но если мы начнем все сначала, не получится ли так, что подобное просто повторится вновь?
- Не знаю. Но есть ли иной выбор? Разве что сдаться и вернуть все к изначальному хаосу.
- А что станет с ним, если мы начнем все заново?
Дворкин довольно долго молчал. Потом пожал плечами:
- Понятия не имею.
- А каково будет следующее поколение?
Он захихикал:
- Ну и как ответить на подобный вопрос? Без понятия.
Я вытащил проткнутую ножом карту Мартина и передал ему. Дворкин долго рассматривал ее, освещая концом своего посоха.
- Это скорее всего сын Рэндома, Мартин, - сказал я, - именно его кровь была пролита здесь. Не знаю, жив ли он еще. Как ты думаешь, чего бы он достиг?
Дворкин оглянулся на Образ.
- Так вот что там было за украшение. Как тебе удалось достать оттуда карту?
- Ее достали, - ответил я, не вдаваясь в подробности. - Это ведь не твой рисунок, верно?
- Разумеется, нет! Я этого мальчика ни разу в жизни не видел. Однако эта история дает ответ на один из твоих вопросов: если уже существует поколение твоих внуков, то твои же дети его и уничтожат.
- Как мы уничтожим их?
Он посмотрел мне в глаза очень внимательно:
- С каких это пор ты стал любящим и преданным отцом?
- Кто же изготовил Козырь Мартина, если не ты?
Дворкин опустил глаза и поковырял карту ногтем.
- Мой лучший ученик. Твой сын Бранд. Его стиль. Видишь, что они творят, обретая хоть каплю мощи? Может ли хоть один из них пожертвовать своей жизнью, чтобы сохранить королевство и восстановить Образ?
- Может быть, и да, - сказал я. - Бенедикт, Джерард, Рэндом, Корвин…
- На Бенедикте знак рока. Джерард обладает волей, но не умом, Рэндому не хватает мужества и решительности. Корвин… Разве он не стал изгоем?
Я мысленно вернулся к нашей последней встрече: тогда Дворкин помог мне выбраться из темницы и попасть в Кабру. Мне пришло в голову, что у него насчет моего плена были свои соображения, хотя он явно не ведал тех обстоятельств, из-за которых меня ослепили и замуровали в подземелье.
- Неужели именно поэтому ты принял его обличье? - продолжал между тем Дворкин. - Неужели это следует понимать как упрек мне? Неужели ты снова меня испытываешь?
- Корвин больше не изгой, и местонахождение его известно, - сказал я, - хотя у него множество врагов как среди членов нашей семьи, так и в других краях. Я уверен, он предпримет все что угодно для сохранения нашего мира. А как по-твоему, есть у него шансы на успех?
- Корвин, кажется, провел долгие годы вдали отсюда?
- Да, это так.
- В таком случае он, видимо, сильно изменился. Не знаю.
- Он изменился. И точно знаю, что горит желанием попробовать свои силы.
Дворкин снова внимательно посмотрел на меня; потом, не сводя с меня глаз, произнес:
- Ты не Оберон.
- Нет.
- Ты тот, кого я вижу перед собой.
- Именно так.
- Понятно… Я не учел, что это место тебе может быть известно…
- А я и не знал о его существовании до недавнего времени. Впервые меня привел сюда Единорог.
Глаза Дворкина изумленно расширились.
- Это… весьма… интересно, - пробормотал он. - Уже очень давно…
- Так как ты ответишь на мой вопрос?
- А? Вопрос? Какой вопрос?
- О моих шансах на успех. Как ты думаешь, смогу ли я восстановить Образ?
Он медленно приблизился ко мне, остановился и положил правую руку мне на плечо, левой при этом приподняв свой посох, который качнулся, и его голубой свет вспыхнул примерно в футе от моего лица, но ни малейшего жара я не ощутил. Старик смотрел мне прямо в глаза.
- Да, ты изменился, - промолвил он наконец.
- Достаточно ли, - спросил я, - чтобы выполнить эту задачу?
Дворкин отвернулся.
- Возможно, попробовать стоит. Даже если мы обречены на неудачу.
- Ты поможешь мне?
- Не знаю, - ответил он, - буду ли я в состоянии. То, что происходит с моими чувствами, с моими мыслями… безумие то накатывает, то отступает… Даже сейчас я чувствую, что не в состоянии полностью контролировать себя. Может быть, я слишком взволнован? Нет… лучше нам вернуться назад, в пещеру…
У себя за спиной я услышал звяканье цепи. Обернувшись, я увидел грифона; голова его медленно покачивалась из стороны в сторону справа налево, хвост - слева направо, раздвоенный язык мелькал в воздухе. Он начал описывать вокруг нас круги, потом остановился, оказавшись между Дворкином и Образом.
- Он знает, - сказал Дворкин. - Он способен чувствовать, когда я начинаю меняться. Он ни за что не подпустит меня даже близко к Образу… Хороший Виксер. Ладно, возвращаемся. Все в порядке, Виксер… Пойдем, Корвин.
Мы двинулись по направлению к пещере, Виксер следовал за нами, при каждом шаге позвякивая цепью.
- Камень, - вдруг вспомнил я, - Камень Правосудия… ты говоришь, он необходим, чтобы восстановить Путь?
- Да, - ответил Дворкин. - Камень необходимо пронести по всему Образу, с его помощью восстанавливая исходный узор в тех местах, где произошли разрушения. Это, однако, может сделать только тот, кто настроен на Камень.
- Я на него настроен.
- Как это ты сумел? - спросил Дворкин, резко останавливаясь.
Виксер покашлял у нас за спиной, и мы двинулись дальше.
- Я последовал твоим письменным указаниям; и еще Эрик кое-что успел рассказать мне, - сказал я. - Я взял Камень в середину Образа и с его помощью спроектировал самого себя внутрь. И все удалось.
- Понятно, - пробормотал Дворкин. - А как ты его получил?
- Мне передал его Эрик, умирая.
Мы вошли в пещеру.
- Камень и сейчас у тебя?
- Нет, я был вынужден спрятать его в Тени.
- Я очень советую тебе поскорее принести его сюда или же, по крайней мере, во дворец. Его лучше хранить ближе к центру всех вещей.
- Почему?
- Он может значительно исказить мир Теней, если слишком долго находится там.
- Каким образом?
- Заранее сказать невозможно. Это полностью зависит от окружения.
Мы свернули за угол, все дальше уходя во тьму.
- Но мне непонятно вот что: когда долго носишь Камень, то время начинает словно замедляться вокруг тебя. Фиона предупреждала меня, что это опасно, но не смогла ответить почему.
- Это означает, что ты достиг пределов своего собственного жизненного пространства, что твоя энергия в ближайшем будущем будет исчерпана полностью и ты погибнешь, если очень быстро кое-что не предпримешь.
- Что же именно?
- Не начнешь черпать силы из самого Образа - из Про-Образа внутри Камня.
- И как это сделать?
- Ты должен сдаться Камню Правосудия, отдаться на его милость, освободить себя, стереть собственную личность, уничтожить границы, отделяющие тебя от всего остального.
- Звучит так, будто это практически невозможно.
- Нет, это возможно, и это единственный способ.
Я покачал головой. Мы прошли еще немного и наконец оказались у той огромной двери. Дворкин выпустил из рук посох, прислонив его к стене. Мы вошли, и он тщательно запер дверь. Виксер к двери подходить не стал.
- Теперь тебе следует поскорее уходить отсюда, - сказал Дворкин.
- Но мне еще о стольком нужно спросить тебя и столько тебе поведать!
- Нет, мысли мои уже путаются, и твои слова будут потрачены впустую. Приходи завтра ночью, или послезавтра, или послепослезавтра. А теперь скорее! Уходи!
- К чему такая спешка?
- Я могу стать для тебя опасным, когда со мной произойдет перемена. Сейчас я сдерживаюсь, но ценой огромных усилий. Убирайся же!
- Я не знаю… То есть я знаю, как попасть сюда, но отсюда…
- На столе в соседней комнате полно Козырей. Возьми свечу и убирайся, куда угодно, только поскорее!