Глава 8
Утро началось не добро. Выспаться я выспался отменно, даже проснулся раньше, додремывать пришлось. А потом, почти сразу с подъема понеслось. Не успели мы получить завтрак, только дежурные притащили здоровенные деревянные термоса - приперлись пара злобных офицеров и унтер в лохматке. Начался ор и ругань, явился заспанный капитан. Старший из офицеров, тоже капитан, начал было на повышенных тонах что‑то качать, но Канэ, протирая чуть заплывшие смотровые щели, буркнул ему классическое:
- Тише будь.
Капитан покраснел, и замолк на секунду, но тут же продолжил разборки, чуть сбавив обороты. Вскоре картина выяснилась - вчерашняя наша стрельба всполошила врага, и надо ж было приключиться сему - именно когда там шуровала разведка. Представители которой, в виде командира и старшего разведгруппы, и заявились к нам с утреца на разбор. Кто был второй офицер, лейтенант крепкого сложения, пожалуй, староватый для этого звания - я не понял. В разговор он не вмешивался, стоял себе, и негромко осматривался. Унтер вообще глядел в сторону, покряхтывал, и грыз ус. Мало - помалу, а ругань стихла, разведчик сварливо выговаривал Кане за стрельбу, из‑за которой только чудом обошлось без потерь, но пару человек осколками поранило - валашцы, решив, видно, что это ночная атака, стали кидаться с позиций гранатами. Кане безмятежно внимал, старательно изучая невысокое облачко над горизонтом
- А?
- Капитан, я говорю - мои люди чуть не погибли! Вы что, не слушаете меня?!
- А… Да. В смысле - нет. То есть, конечно же… капитан. Так что Вам угодно?
- Мы чудом обошлись без потерь!
- А… Обошлись без потерь? - Молодцы! Суровые, матерые профессионалы! Я всегда считал наших разведчиков лучшими на свете вояками! - Что, правда, без потерь? - спросил Кане унтера
- Так точно, вашбродь. Обошлось.
- Вот видите, капитан! Я был прав! Ну, согласитесь же - я прав!
- Э… в чем? - несколько оторопело ответил разведчик
- Ну, в том, что Ваши люди - отличные бойцы! - Вы можете смело ими гордиться! Разве нет?
- Ну… да.
- Вот! Вот и отлично! Я рад, что мы наконец‑то пришли к согласию, и поняли друг друга!
- Но… я…
- Ай, ну бросьте уже, капитан! Мы все выяснили! Варс, что все застыли, командуйте завтрак… господа, пройдемте в мой блиндаж? - Кане сделал офицерам приглашающий жест - Отзавтракаете со мной?
Капитан - разведчик, налившись кровью от возмущения, еще подыскивал слова, унтер смотрел куда‑то в сторону, но тут вылез этот непонятный лейтенант:
- Капитан, я лейтенант Фаренг. Командир взвода штурмовиков. Ваша рота придается мне для быстрейшего взятия укреплений врага. Вот, благоволите изучить приказ - и он протянул Кане серый конверт - Там все указано. Благоволите ознакомиться.
Стало тихо и похолодало на пару градусов.
Мы уже выстроились в очередь к термосам, но раздающий застыл с черпаком, а тот, чья очередь была получать, не торопил его. Все замерли, словно на позицию спустился ангел смерти - хотя в целом, именно так оно и было. По - моему, никто не смел даже посмотреть на этого лейтенанта. От стоявшего через одного от меня того самого мерзкого толстяка резко завоняло потом.
Кане пошуршал бумагой, хмыкнул, сложил приказ обратно в конверт, конверт покрутил в пальцах.
- И что же Вы от меня хотите, лейтенант?
- Мне поручено брать эти укрепления. И, чтобы сделать это лучше и быстрее, мне придана Ваша штрафная - лейтенант чуть выделил это слово - рота. И наперво - взять первую линию обороны. Завтра.
Снова повисло молчание, потом Кане сухо спросил:
- Ну и? Какие Вы МНЕ поставите задачи, лейтенант?
- Задача у нас с Вами на завтра одна - взять первую линию. Атаковать будем отсюда, с ваших позиций. Мой взвод прибудет сегодня к вечеру - и на рассвете атакуем. Ваши люди атакуют, мои оказывают им поддержку.
- Чудесно - с присвистом выдохнул Кане - Надеюсь, Фаренг, Ваши люди достаточно умелые, чтоб мы обошлись в одну атаку - у меня как‑то забыли зачислить в роту бессмертных святых. И больше чем на пару атак при 'поддержке'' - нас может просто не хватить.
- Вы хотите оспорить приказ? - улыбнулся лейтенант - Или Ваши люди не хотят идти в бой? Если я правильно понял, рота у Вас ШТРАФНАЯ, не так ли, капитан?
- Так, лейтенант. Но штрафники, увы, вовсе не получают бессмертие вместе с клеймом. И вряд ли в ближайшее время у меня будет пополнение. Впрочем, это уже Ваши проблемы, лейтенант. Я лишь напомнил об очевидном. Что‑то еще?
- Да. Раз уж ваши люди привели в порядок картечницу - то грех ее не использовать для поддержки НАШЕГО штурма.
- Разумеется, лейтенант.
- Отлично. У меня есть сержант, хорошо разбирающийся в этом, передадите ему машинку.
- Нет.
Кане это ответил так буднично и спокойно, что лейтенант даже растерялся, и только потом выдавил:
- Что?
- Фаренг, в приказе сказано, что моя рота придается Вам, причем только для штурма - ни слова о передаче вашим людям оружия или еще чего‑то - там нет. Это наш трофей, и конечно же, он остается у нас.
- Но… Сотня демонов! Ваши люди не умеют с этим обращаться!
- Откуда Вам знать, лейтенант? У меня есть и артиллеристы. Кто‑то же картечницу починил.
- Но, капитан! Мои ребята подготовлены лучше!
- И что с того, лейтенант? Это наш трофей!
- Вообще‑то, это мы его захватили! - пылко вклинился капитан - разведчик, но тут же поправился - Ну, то есть - наши люди ворвались сюда вчера и перебили расчет!
- Да? И что? Почему же Ваши люди, капитан, не взяли этот трофей?
- Ну… Картечница была повреждена! Потому ее и бросили, не забрали сразу… Не важно, кто ее починил, это наш трофей!
Ответом ему был прямо‑таки издевательский смех Кане. Судя по лицам унтера и штурмовика, капитан - разведчик сгоряча ляпнул глупость. Да оно и понятно, как говорили древние фашисты - 'ун гроссен фамильен нихт клювен клац - клац!'. Поморщившись еще раз, лейтенант сказал:
- Капитан, ну Вы же понимаете, что я прав, в том, что ваши люди не могут хорошо применить картечницу. Зачем нам упираться и мешать друг другу? Тем более, у нас с Вами общая задача - и кстати, и вашим людям будет лучше, если штурм пройдет быстро… и гладко. Отдайте картечницу нам. Нам еще не раз придется штурмовать укрепления - первой линией не ограничимся. Поверьте, я и сам отлично понимаю, что, кроме Вашей роты, мне вряд ли кого дадут так просто. Потому я и хочу, чтобы рота провоевала… гм… подольше.
- Хорошо, Фаренг. Я отдам вам картечницу. С условием.
- Отлично! Что за условие?
- Ваши люди не поддерживают мою роту.
- Но…
- Они идут вместе с моими людьми.
- Хм… - Фаренг замолчал, потер подбородок, взглянул на Кане - Хм… Ну… Ну, ладно! Я согласен! По рукам! Надеюсь, Ваши штрафники хоть на что‑то годны, и не задержат моих парней… Атакуем вместе!
- По рукам - протянул ему руку наш капитан, и уже пожимая, добавил - Атакуем вместе… сегодня, и далее, до конца штурма… не так ли?
Лейтенант было дернулся чуть, но Кане крепко держал его за руку и улыбался, в итоге и Фаренг махнул рукой и засмеялся:
- Демон с Вами, капитан! Пусть так… Зря я не послушал Костыля, когда он говорил про Вас… вот и поделом мне! Покажите, где картечница? Заодно позицию посмотрим.
- А вот, пусть он - Кане ткнул в меня пальцем - и показывает. Раз сам починил, на мою голову. Чуть, видишь, с начальством не поссорил, щельмец… Выискался на мою голову. Иди, показывай лейтенанту, чего натворил! И ты - с ним, ты здоровый, если чего тягать там - поможешь. Еду им оставить - после придут поедят… Все, пошли!
* * *
Позавтракать нам с этим жирным боровом, именно его Кане мне дал в подмогу, не пришлось, зажевали всухомятку пару кусков хлеба с вяленым мясом Пообедать, впрочем, тоже не вышло. Сначала неугомонный Фаренг, дав пару очередей, вызвал обстрел шрапнелью. Потом внезапно, с какого‑то затмения, надо думать, валашцы попробовали изобразить что‑то вроде атаки. Мы разбежались по огневым, и даже пробовали пострелять по команде залпом - но абсолютно бестолково, ибо атаку остановили наши артиллеристы шрапнелью, да пришедший к тому времени заместо лейтенанта сержант - штурмовик с фланга от души радовался новой игрушке. После этого пару часов торчали в окопах, то расслабляясь, то снова по тревоге хватаясь за ружья.
Потом валашцы устроили нам гадость - имитировали атаку, и накрыли окопы шрапнелью и минами. Чорт его знает, что там, у драгун, а нам досталось изрядно - троих разорвало в куски, еще с десяток ранены осколками и пулями, мне дурацким рикошетом легонько отсушило руку, и хорошо, что в руку пришлось. Варсу посекло лицо камнями, еще кого‑то контузило несильно. До обеда в итоге ладили козырьки от шрапнели, благо наши артиллеристы стали изображать что‑то вроде контрбатарейной борьбы, валашцы в эту игру включились - и в результате этой артиллерийской дуэли нам ничего больше не прилетало.
Хорошо хоть ужин скомандовали рано, и мы, побросав, в общем‑то, уже не столь и нужную работу, поплелись по блиндажам. Порция за ужином показалась больше обычного, а чай - просто изумительный. Решил, что с голодухи так показалось. Почти сразу после еды скомандовали отбой - ну, да, понятное ж дело, все уже в курсе - выспаться не придется. Завалился на свое место, и за секунды перед тем, как вырубиться, подумал - вот ведь, странное дело - откуда взялось сено под плащ - палаткой? Ведь не было же, а сейчас есть, мягкое и пахнет хорошо. Додумать мысль не получилось - тут же и заснул.