– Давай, удачи тебе.
К чести парня, подбегать и выхватывать деньги он не стал – подошёл, аккуратно взял, и даже изобразил что-то вроде поклона.
– Большое спасибо, сэр!
Оборачиваясь к кабине, вижу в открытой двери свой рюкзак, а над ним мордашку Элен. Ждёт, типа, пока разрешу выходить из кабины. Вчера в Дингане она полезла наружу без спроса, пришлось воспитывать. Нет, не в целях запугать и сделать дрессированной, а просто потому, что дорога есть дорога, и не надо в ней излишней самостоятельности проявлять. Если бы самостоятельность Элен могла привести её к чему-то хорошему, она бы не оказалась в клетке у работорговцев, логично? Хотя, с другой стороны, тогда бы я её не купил, а быть купленной белым тут рассматривается как огромная удача, насколько мне объяснили. Ну, если только у данного белого нет плохой репутации именно в том, что касается обращения с девушками. Люди, увы, бывают всякие, в том числе и такие, пристрелить которых на месте означает оказать неоценимую услугу человечеству и вообще Бобру в его извечной борьбе с Ослом.
Услышав знакомый громкий голос, поворачиваюсь налево. Достопочтенный негоциант и парламентарий Фланаган уже раздаёт ценные указания, на предмет что, как и куда разгружать. Увидев меня, жестом изображает что-то вроде "Извини, занят пока", на что я тем же способом сигнализирую "Да не вопрос".
– Ви́тали?
Ага, Пьер неслышно подкрался сзади.
– Чего?
– Поехали, отвезу пока тебя с девушкой в дом мистера Фланагана. Он тут ещё надолго.
Ну, если предлагают – чего бы не поехать? Торчать на складе, наблюдая разгрузку конвоя, было бы и в самом деле глупо.
– Элен, давай рюкзак, и вылезай. Винтовку не забудь.
Подойдя к стоящей тут же на стоянке, надраенной до блеска Тойоте Бандейранте, ждём ещё пару минут. Наконец подходит Пьер в сопровождении какого-то местного негра с важно-озабоченной мордой, они садятся вперёд (негр за руль), мы с Элен назад, и машина трогается с места. Пьер представляет меня и водителя друг другу.
– Ви́тали, это Роберт. Он присматривает имуществом мистера Фланагана здесь, в Мандела-Сити. Роберт, это Ви́тали, друг мистера Фланагана из Кейптауна.
Лысый, щекастый негр лет пятидесяти поворачивает голову ко мне и кивает, без особого усердия имитируя сердечность и дружелюбие.
– Добрый день, сэр! Очень приятно!
Блин, да смотри ж ты на дорогу, а не на меня!
– Привет, Роберт! Мне тоже.
Фуф, наконец-то повернулся вперёд. А то я совсем уж было приготовился к столкновению с вон тем ржавым грузовичком впереди, набитом мешками с древесным углём на высоту метра четыре, как минимум. Учитывая, что сверху на мешках сидят ещё трое негров, остаётся лишь удивляться, как всё это не опрокидывается.
Выскочив на всё ту же развязку, мы сворачиваем на широкую улицу (успеваю заметить табличку "Блэк-Пантерс-авеню") с довольно приличными, учитывая географию, домами и магазинчиками. Явно престижный район, тут даже остатки какого-то твёрдого покрытия на проезжей части заметны. Едем по ней минут пять, после чего сворачиваем в промежуток между двумя заборами, из-за которых выглядывает то, что, скорее всего, является роскошными виллами в местном понимании.
Проехав ещё метров сто пятьдесят между такими же заборами, останавливаемся перед глухими металлическими воротами, на которых белой краской заботливо выведен адрес: 15, Хьюи-Ньютон-лэйн. Роберт пару раз сигналит, ворота открываются, и мы заезжаем во двор.
– Резиденция мистера Фланагана! – надо же, голос аж звенит от торжественности. Ему только белых перчаток и ливреи не хватает, и будет вылитый мажордом, или как там оно правильно называется…
Вылезаем из машины. Ну, ничего особенного. Двор где-то метров десять на пятнадцать, половина залита бетоном, на второй половине разбит толи сад, толи огород, так сразу и не поймёшь. Но чистенько вокруг, всё тщательно выметено, а бетон ещё и щёткой с мылом свежевымыт, похоже. Сам дом довольно большой, трёхэтажный, явно недавно оштукатурен, хотя кое-где на белом уже проступают зелёные пятна плесени. Ну, в таком климате это неизбежно. Снизу стены отделаны коричневой плиткой, ей же вымощена лестница, идущая со двора сразу на второй и третий этажи. На её площадках и в окнах торчат шесть штук женских физиономий и …ээ… два десятка детских, в диапазоне от трёх лет до двенадцати, примерно. И, что характерно, детские физиономии несут явный след белой крови. Мдя, ну Майк даёт…, впрочем, его дело – может себе позволить, почему нет? Интересно, а тех двоих он вместе с потомством выгонял, или как? Ладно, опять-таки, его личное дело.
На ступеньках с важным видом стоит упитанная негритянка лет сорока с чем-то, представленная как "мадам Винфре, экономка". Решительная женщина, судя по всему, из тех, что носорога на скаку остановят и в горящую хижину войдут. Мгновенно отняла у меня рюкзак и организовала его транспортировку силами двух пацанят постарше, поощрив и мотивировав каждого звонким подзатыльником. Транспортировку куда? В выделенную нам с Элен комнату, разумеется. Причём, сначала у меня вежливо осведомились, хочу ли я, чтобы девушка всё время была при мне, или лучше её поселить отдельно. Хочу, почему же нет. Иначе зачем вообще покупать было?
Дом внутри обставлен без особого шика, но добротно, и заметно, что порядок поддерживается на максимально доступном при наличии такого количества детворы уровне. Наша комната оказывается на втором этаже. Ничего особенного – большая кровать под непременным противомоскитным балдахином, тяжеленые на вид шкаф и комод из полированного красного дерева, санузел с душевой кабиной и большой чугунной ванной, выход на террасу… Ух ты!!! Вот это я понимаю, вид с балкона.
Плато, на котором стоит Верхний город, обрывается сорокаметровым обрывом прямо у нас под ногами. Улицы и крыши домов Нижнего города уходят на север, сливаясь где-то на краю видимости с зеленью джунглей в горячем мареве. Справа, где-то в полукилометре, Лимпопо с рёвом вырывается из узкого ущелья и несётся к океану, постепенно успокаиваясь и расширяясь. Ниже по течению, за излучиной, видны торчащие подъёмные краны морского порта. Ну да, всё правильно, как Юра-радист и говорил – морской порт ниже порогов и речной порт выше. Зачётный вид, однозначно. С бокалом чего-то алкогольно-ледяного на этой террасе сидеть – милое дело.
Обернувшись, обнаруживаю Элен уже разбирающей мой рюкзак. Ишь, шустрая какая.
– Сэр, я пойду, поглажу вашу одежду?
– Давай, давай…
Уже почти-что семейный уют, хе-хе. Жаль, что там белых не продавали.
***
Дагомея, Мандела-Сити,
Эм-Эл-Кей-бульвар
Вообще, странно, конечно – при наличии стольких природных достопримечательностей в черте города, Эм-Эл-Кей, основное место тусовок, развлечений и шопинга, расположен не где-нибудь на речной набережной или краю обрыва, и даже не в Нижнем городе (это, по крайней мере, дало бы вид на тот самый обрыв), а в ничем не примечательном районе Верхнего города, минутах в десяти на машине от дома Майка. Очередное TIA, мдя.
Элен вышла из кабинки, на ходу разглаживая несуществующие складки на платье, и с опаской покосилась на меня.
– Сэр?
– Отлично!
Поворачиваюсь к согласно кивающей хозяйке магазина, пожилой, но элегантной индианке.
– Это тоже берём.
– Конечно, сэр. Прекрасный выбор, девушке очень идёт. Вы хотели бы подобрать что-то ещё? Что-то для дома, возможно? Халат? У нас есть прекрасные шёлковые халаты из Китая.
– Мм… ну, давайте, посмотрим.
Индианка повернулась к стоящей рядышком чёрной продавщице, что-то коротко сказала ей на местном варианте английского (я вот лично хорошо если одно слово из трёх понимаю) и та резво побежала в подсобку. Думаю, хозяйка её лупит, как сидорову козу, ибо никаких других способов добиться от местных такого рабочего рвения не существует.
Элен чуть обречённо вздохнула и опять зашла в примерочную – снимать платье.
Признаюсь, изначально я допустил ошибку. Расслабился, отвык уже от африканских реалий. Ошибка заключалась в том, что Элен была вручена некоторая сумма денег и поставлена задача пройтись по магазинам и сформировать себе небольшой гардероб. Сам я в то момент был несколько похме… ээ… занят, так что с ней, в качестве гида и для пущей безопасности, пошли несколько тинейджеров из числа майковых отпрысков. В конце концов, девушке самой двенадцать лет всего. Что? Да нет, местных лет, конечно, я же не педофил.
Так вот – моя конкубина благополучно прошлась по магазинам (ну, на рынок сходила, если уж быть точным), прибарахлилась и вернулась обратно уже в обновках, дабы сразу поразить в самое сердце своего повелителя, мдя. И поразила, чего уж тут. Ярко-розовые лосины, малиновая юбка в складку с белой кружевной оторочкой, химически-салатовая блузка, огромные солнечные очки на две трети лица и, конечно, парик. Самый писк местной моды. Сердце повелителя чуть не разорвалось от счастья, ага. Нет, я не пытаюсь притвориться человеком с тонким художественным вкусом, нет его у меня и в помине, и не было никогда, но всему же есть предел.
В силу похмель… ээ… усталости я, боюсь, не проявил должной душевной чуткости, заставив Элен всю эту чудовищную, хе-хе, красоту снять и распороть прямо в нашей комнате (а заодно и почти всё из прочих купленных ей обновок). В общем, закончилось дело надрывным рыданием и водопадами слёз, а также моим обещанием найти время для совместного похода по магазинам. Нет, на самом деле, аж сволочью себя почувствовал, что так расстроил девушку – пришлось целый час сидеть, обнимать её и гладить, пока она шмыгала носом. Эхе-хе-х…