ДЖЕССИКА
Ушла поисково-охотничья экспедиция, оставив меня в компании вонючего деда. Хорошо ещё, он сразу завалился спать, а не дефилировал перед моим носом. От постоянного лежания у меня давно болели бока, попробовала сесть. Босые ступни коснулись пола, это разбудило воспоминания. Я набросила куртку, зябко кутаясь в широченные полы.
Тьма, нагота, пустая и тёмная бетонная коробка камеры… Следователь был совсем молодой парень, но уже законченный садист. После многодневной пытки неподвижностью он всегда тащил меня в душ, приговаривая: "Мойся как следует, так приятней тебя обрабатывать". Это было его излюбленное словечко – "обрабатывать".
-Тебе не нравилось смотреть, как твою бывшую подружку обрабатывают сэвэдж? – много раз повторял палач, неторопливо совершая свои приготовления. –В то же время ты жалела этих идиотов. В твоей голове дерьмовая каша, но я вычерпаю её оттуда!
Всякий раз он изобретал всё более жестокие пытки, более изощрённые унижения. А в самом конце "сеанса обработки" меня ждал неизбежный пейнер одновременно с изнасилованием.
-Хотела спасти кретинов от зомбирования? Ты очень плохо их знаешь. Но ничего, у тебя будет возможность узнать обезьян ближе. Очень близко! Сейчас, со мной – так, разминка…
Время от времени угрожая мне этим, следователь, тем не менее, откладывал изгнание. Сначала я не могла понять, почему. Он продолжал экзекуции, ничего не спрашивая, не требуя от меня ничего, что я отказывалась бы выполнить. Этого было, наверное, невозможно придумать – под конец расследования моя воля была раздавлена психотропами. Наслаждаясь абсолютной властью над человеком, садист просто приказывал и я немедленно выполняла…
Нет, хватит об этом! Так можно сойти с ума. Приказав памяти начисто вытереть все эти ужасы, решительно сняла куртку и начала приседать, правой рукой слегка придерживаясь за стойку.
В тюрьме, понятное дело, моё физическое состояние не улучшилось. Да плюс несколько дней малоподвижной жизни из-за дырки в спине – руки вообще высохли, страшно смотреть! Начинаем тренировки. Дик такая сильная, а я что же?
Разделив свободное время между тренировками с автоматом и физическими упражнениями, я несколько отвлеклась от воспоминаний, хотя полностью избавиться от них так и не смогла. Память – штучка своенравная, командам не повинуется.
Мысленные беседы с дедом не помогали – он беспокоился о своей Лариске, и положительных эмоций тоже не генерировал. В обеих головах копошились похожие рефлексии – вдруг то, а вдруг – это.
Уже довольно давно, с момента ареста, я привыкла думать о собственной жизни в прошедшем времени. Диссентеров не амнистируют, как известно. И вот, когда смерть занесла над головой топор – невероятное спасение! Это ведь один вариант из тысяч – чтобы Диксон и я встретились на той площади. Спустись она в метро минутой раньше – и от меня сейчас уже остались бы только кости. Мороз по коже. А теперь…
Что я чувствую?! Меня зовут? Дик!!! Вскочив, в чём была, я затормошила деда.
-They returned! Они вернулись, открывайте решётку!
-Кто? Што? Гориллы? Старик со сна абсолютно невменяем.
-Диксон и ваша Лариска! Я слышу их голоса!
Суетливо зашарив руками, дед подобрал автомат, с кряхтеньем поднялся с постели. Мне нужно было только пройти через решётку. Ничего не видя в темноте, я бежала, ориентируясь по мыслеголосу Дик, как по лучу маяка.
Налетев, заключила её в объятья – и вдруг поняла – мы падаем обе, и прямо сейчас. Удержать Диксон я не могла. Пытаясь не допустить жёсткого соприкосновения с землёй, всеми силами замедляла падение, одновременно поворачивая нас вправо, к спасительной стенке.
Есть касание! Опора найдена. Колени обессилевшей девушки подогнулись, она сползла по стене. Ранена?! Совсем холодные губы… Я пытаюсь вдохнуть в них своё тепло…
Кажется, получилось. В голове по-прежнему ни одной отчётливой мысли, зато Дик ответила на поцелуй. Едва уловимо, словно во сне, кончиками губ – но ответила! Сняла её неподъёмный заплечный мешок. Внутри будто камни.
-"Осторожнее, не разбей…" – сложилась первая слабая мысль.
Девушка приходила в себя. Оставив подругу на попечение разумной крысы, я потащила мешок в убежище. Дед так и топтался там, возле решётки. Отдуваясь, опустила ношу у ног:
-Там что-то деликатное, осторожно. И снова бегом назад.
Второй мешок – тоже долой! Диксон зашевелилась, пытаясь подняться, хваталась рукой за стенку.
-"Не рассчитала силы", – подумала виновато.
-"Больше не падай, не удержу". На всякий случай страховала её, прижимая к стенке.
-"Что же ты… без одежды…"
Только сейчас сообразила – стою в одних клетчатых шортах! Чуть отстранилась от Дик… Двусмысленно вышло. Оправдываюсь:
-"Да вот, в тюрьме приучили. И, в общем, тут тепло". Рука подруги ласково провела по плечу.
-"Пойдём…"
Поверх второго мешка я нащупала пару коротких бутс на шнуровке, похоже, мой размер. Ура!
-"Там много нужных вещей", – сообщила удачливая добытчица.
Доковыляв до склада, сложили имущество на полку. Едва поместилось на стеллаже. Невозможно представить, что всё это мог нести один человек!
Наряду с уже известными мне предметами – консервированной едой, металлическими ножами, патронами, спиртом, в карманах одежды и мешках оказались незнакомые. Специальная ткань для обматывания ног – раньше для этой цели Диксон просто резала ненужную одежду. Загадочные упаковки коротких желтоватых палочек с тёмными шариками на одном конце, какие-то грязно-жёлтые брусочки непонятного назначения. Нашлась и одежда для верхней части тела, лёгкая, с короткими рукавами, как у Дик.
Первые три часа измученная девушка лежала без чувств. Постепенно пришла в себя, попила водички, и позвала меня "постираться". Сразу не поняв, что и откуда мы должны вытирать, я вскоре догадалась. Брусочки ощелоченного жира были моющим средством, значит будем приводить в порядок одежду.
Люди таунов не знали многоразовой одежды, но я теперь не из их числа, придётся осваивать премудрости древнего быта. Поинтересовалась у Дик:
-"Во времена твоей прошлой жизни было выгодно очищать испачканную одежду?"
-"Появилось одноразовое бельё, но больше в крупных городах. Остальные – стирали, отдавали в химчистку. Вот мы сейчас будем осваивать стирку…"
Отыскав удобно падавшую с высоты струйку относительно чистой воды, Диксон отдала свой автомат, и принимаясь за работу, велела "слушать в оба". Конечно, что бы я могла определить на слух, если бы не наш "универсальный сканер" – Лариска.
-"Сперва намачиваем одежду, затем натираем мылом, особенно загрязнённые места…"
Инструкция была чрезвычайно подробной, потому что Дик сейчас всё это проделывала сама. Моющее средство издавало едкий неприятный запах, и я спросила, будет ли так же пахнуть одежда после того, как высохнет.
-"Запах грязи гораздо хуже. Кроме того, стирка дезинфицирует одежду, а в полевых условиях это очень важно".
Почему тут, под землёй, у нас "полевые условия", я конечно, не поняла, но решила – со временем соображу и это. Повесив бельё, Диксон стала намыливаться:
-"Вода не парное молоко, но градусов двадцать будет – вполне достаточно".
Закончив довольно длительную процедуру, напарница выбралась из-под воды обсыхать. Жаль, я не могла видеть её "in all glory".
Следующая очередь моя, на практике постигаю преимущества скромного гардероба. У меня только шорты, тонкие, помещаются в ладони, а Дик пришлось стирать целый комплект – майку, трусы и портянки. Мыться целиком тоже ещё нельзя, только местами.
Пахучий скользкий кусок так и норовит выскочить из ладони, а я знаю, найти его в темноте будет непросто. Разве что опять звать на помощь крысу. Да и грязи тут на полу, наверняка…
Оптимизм всегда помогал – наголо остриженная перед изгнанием голова легко поддавалась мытью с помощью "мыла", а вот мой прежний kinky hair сейчас превратился бы в нерасчёсываемый колтун. Радовалась я и тому, что не нужно вставать под воду целиком – всё-таки для душа температурка не очень.
Набросив сухую куртку, запахнулась, чтобы согреться, ногами потопала по тряпке, обтёрла ступни об голени, сунула в башмаки. Негнущиеся и грубые, они годились разве что на роль обувки после бани, чтобы кое-как до постели дошлёпать. Ничего, неделю назад не было и этого…
Насколько сильно меня изменила тюрьма! Попади я в такие точно, как здесь, условия до следствия, а не после – сочла бы жизненной катастрофой. Шутка ли: разом на пять-шесть веков в прошлое: нет элементарного – постели, одежды, воды и еды, нет даже света, всё надо добывать с превеликим трудом и риском.
Теперь, пройдя то, что я уже прошла, нынешние лишения воспринимала как некоторые неудобства, но не беду и никак не трагедию. Всё познаётся в сравнении. Тщательно вытерла руки, взяла у Диксон свой автомат.
-"Ну что, девушки, можно и закусить?" – мысль адресовалась мне и Лариске.
Да, у неё вроде, иных проблем, кроме продовольственной, не существует. Ни мыться, ни стираться…
-"А вот тут ты ошиблась", – донёсся мыслеголос крысы. –"Уже давно мой народ считает, что я слишком много времени провожу в обществе людей. Это серьёзная проблема…"