Георгий Михайлович поднялся с места, прошелся по кабинету и остановился у окна с низким подоконником. На другой стороне лужайки в густой тени сидела в плетеном кресле его молодая жена с Глебом на руках. На солнце носились друг за другом, за мячом и за тремя собаками Иван и Михаил. Желание немедленно приставить к жене и младшим сыновьям дополнительную охрану было таким острым, что император до хруста стиснул зубы. Вольно ж Константину рассуждать, пока своих нету… Но с другой стороны, мальчик прав. Совершенно прав - с государственной точки зрения. Да, задача. Кого бы отправить на Орлан? И куда перевести Федора Сумского (якобы с повышением) так, чтобы и не обидно, и безопасно? В который раз Георгий Михайлович подумал, что герои детских сказок явно не блещут умом. Ведь все, все рвутся царствовать… хоть бы один задумался, какая это адова работа…
- А что ты думаешь о девушке? - вернув на лицо невозмутимое выражение, император отвернулся от окна.
- Она мне нравится. Не как женщина - совершенно не мой тип - но в целом… Ты обратил внимание на связи? Личные связи, которые везде и всегда крепче любых официальных договоров? Опять же некоторый опыт… как бы это сформулировать поточнее… был в Средние века на Земле некий господин, которого именовали Делателем королей.
- Я понял твою мысль, - кивнул Константину отец. - Ситуация с восхождением на престол императора Небесной сложилась более или менее случайно. Но одного принципала Совета Бельтайна она практически собственноручно отправила на виселицу, а другого - так же собственноручно - привела к присяге. Что будем делать с титулом? - сменил тему император.
- У меня пока не сложилось определенного мнения, отец. С одной стороны, успей родители Марии обвенчаться - и она была бы графиней по праву рождения. С другой - в глазах людей непосвященных признание за ней права на отцовский титул будет чересчур большой милостью, и она наживет немало врагов. С третьей же, враги - это даже и неплохо, тем крепче она будет привязана к друзьям. Кроме того, я легко и с удовольствием введу графиню Сазонову в Малый Совет. При условии принятия ею подданства Империи, разумеется. Помимо очевидной пользы для дела это разом успокоит несколько наиболее несгибаемых старых пней, которых задевает его непрезентабельный состав.
- Да ты, я вижу, все уже продумал, - усмехнулся Георгий Михайлович. - И когда только успел? Только учти, у вновь обретенного дедушки (и князя Цинцадзе) вполне могут быть свои, не совпадающие с твоими, планы относительно будущего Марии Александровны.
- А вот тут, - Константин встал со стула и лихо подбоченился, - кто успел, тот и съел. Как говорили у нас на курсе, "ин гроссен фамилиен нихт клювен клац-клац"!
Глава 12
Хороший корабль - это именно то, что нужно для хорошей жизни. Разумеется, есть множество самых разнообразных мнений на этот счет. Кому-то нужны деньги, кому-то - женщины, кому-то земля, или дом, или пекарня. Но тому, кто из тридцати трех лет жизни провел на тверди в общей сложности хорошо если десять, для хорошей жизни нужен хороший корабль. Во всяком случае, Рори О’Нил рассуждал так, и Элис Донахью была полностью с ним согласна. Правда, Элис не исполнилось еще и тридцати, это двигателист с командиром были ровесниками, но это означало лишь, что и время, проведенное ею на тверди, до десяти лет существенно не дотягивало. Да и кому она нужна, эта самая твердь? То ли дело Пространство и корабли!
Нет, все-таки командир умница. Именно ее заслугой был "Дестини", на котором они впятером летали целых восемь лет. Хороший кораблик, идеально заточенный именно под их экипаж, он был одним из лучших - а Рори, к примеру, считал, что лучшим - корветом бельтайнских ВКС. Но даже "Дестини", отличавшийся от стандартного корвета, как натуральный шелк от искусственного, не шел ни в какое сравнение с "Джокером". И Элис была готова плакать от счастья, когда, повинуясь ее руке, яхта ушла в свой первый после присвоения имени прыжок.
* * *
В доме было тихо. Мэри, устроившаяся за столом в дедовом кабинете, запросила в Императорской публичной библиотеке курс истории Империи, и теперь с удовольствием углубилась в описания событий и персоналий. У нее были некоторые основания полагать, что разговор двух бабушек изрядно затянется. Заглянул Степан, разложил на столе накрахмаленную салфетку и поставил на нее тарелку пирожков, кувшин морса и стакан. Пирожки были вкусные, и девушка не заметила, как тарелка опустела. Чтение захватило ее, хотя поначалу она и путалась в непривычных именах. Наибольшее впечатление на нее произвела та последовательность, с которой императоры собирали вокруг себя неординарных людей. Далеко не всегда эти люди бывали ангелами, многое зависело от личности правителя, но посредственности удалялись от царствующей особы, а таланты признавались и осыпались милостями, и с происхождением это не было связано никак. К примеру, дед - нетерпеливая Мэри довольно быстро перешла от общей истории к семейной - был сыном скромного банковского служащего с Новоросса. Военных в роду не было и в помине, но список учебных заведений с шести лет и до семнадцати включал пять пунктов, начиная с ординарной гимназии и постепенно смещаясь в сторону флота до Его Императорского Величества высшего летного училища на Белокамне. Дворянство дед получил вместе с первыми погонами в двадцать. В тридцать восемь в чине капитана первого ранга женился на Ольге Дроздовой, потомственной дворянке, чьи предки служили в армии и во флоте уже добрых сто пятьдесят лет. Графом стал в сорок четыре, будучи уже отцом Александра и Татьяны. Тут его старший сын обошел: графский титул отцу Мэри был пожалован в сорок один. А в сорок два он погиб на Орлане, так и не успев узнать, что помимо его самого и его невесты есть еще маленький третий.
Мэри отключила блок и уставилась в стену ничего не видящими глазами. Теперь становилось понятно, почему граф и графиня Сазоновы не возражали против женитьбы сына на безродной девице со Свободных планет. Не голубой кровью измерялись здесь достоинства и недостатки. Раз сын выбрал - значит, достойна. А титулы и звания, как показывала история семьи, дело наживное.
В дверь постучали, на пороге возник Степан, провозгласивший:
- Его светлость князь Цинцадзе! - и в кабинет вошел Ираклий Давидович, чем-то озабоченный, но, похоже, довольный.
- А что это ты сидишь тут одна, да еще и в потемках? И где Ольга?
- Она наверху, в моей комнате, - ответила Мэри на второй вопрос, пропуская мимо ушей первый, как несущественный. - Я ее с бабушкой Софией познакомила, вот и…
- Вот как? Это ты молодец, это правильно. Ну что, посидишь со стариком, пока дед не вернулся?
- Посижу, - улыбнулась Мэри. - Правда, пирожки я уже все съела, но можно принести еще. Хотите?
Князь добродушно усмехнулся, протянул было руку, чтобы потрепать ее по волосам, но раздумал. Это было очень заметно - что раздумал. И ясно, почему. Вспомнил, должно быть, как эта приветливая девица в домашнем гнала сегодня гнедого, заставляя его обезуметь под стать лошади младшего Сумского. И понял, что разного рода покровительственные жесты будут не слишком уместны.
- Я не голоден, дорогая. По дороге перекусил. Скажи лучше, как ты себя чувствуешь?
- Прекрасно я себя чувствую, - Мэри слегка нахохлилась. - Заснула в процессе массажа, а потом встала, не заметив, что бабушка в комнате. А одеяло возьми, да и сползи. Что тут началось! Насилу переключила внимание на другую бабушку.
Ираклий Давидович сокрушенно покачал головой, изображая шутливую покорность судьбе, но сказать ничего не успел: в кабинет стремительно вошел адмирал Сазонов.
- Так, - начал он с порога. - Ну-ка быстро, вы двое, говорите мне, что случилось на прогулке. Ираклий, я тебя умоляю - без околичностей. Времени нет, сейчас Ольга подойдет.
- Если быстро - твоя внучка творила чудеса, на полном скаку сняла с понесшей лошади сына графа Сумского, сильно потянула при этом спину, а в результате попала в нескрываемый фавор к его высочеству. Доволен? - князь Цинцадзе умел при желании быть предельно язвительным, а желания в данный момент у него, похоже, было хоть отбавляй. Николай Петрович шумно выдохнул, метнул через всю комнату фуражку, закачавшуюся на носовой надстройке огромной модели линкора, и уселся в кресло у стола, с которого несколько минут назад поднялась Мэри.
- И какой же гриф у всего этого безобразия? - не менее язвительно осведомился он.
- А ты сам как думаешь? - ухмыльнулся его друг. - Со всех, кто там присутствовал, взяли, в зависимости от титула и звания, честное слово либо подписку о неразглашении. Маша, тебя это тоже касается. Растрясло тебя на прогулке, поняла? Моя вина, не доглядел, черт старый.
- Поняла, - покладисто кивнула Мэри с самым невинным видом. - Растрясло. Бывает. Рана совсем недавняя, сама должна была сообразить, чертовка молодая.
Мужчины дружно расхохотались, она присоединилась к ним. Эту-то картину и застала появившаяся в дверях Ольга Дмитриевна.
- Веселитесь? - на удивление мягко поинтересовалась она. - А я вот, Николай, со сватьей пообщалась. В гости пригласила. Обещала прилететь, как только орбитальную станцию подлатают и сообщение наладится.
- Сообщение? - удивленно переспросила Мэри. - Какое еще сообщение? Если София согласна, мы ее сюда быстренько переправим.
- Правильно говоришь, - кивнул Ираклий Давидович. - Я вполне могу корабль послать, челнок к нему пристыкуется и вся недолга.
- Да зачем такие сложности, - отмахнулась девушка. - По моим прикидкам, "Джокер" должен быть еще в системе Тариссы. А ну-ка…
Она подошла к столу, слегка потеснив деда, и быстро набрала код. Некоторое время спустя на экране возникла весьма понравившаяся графу маленькая женщина в летном комбинезоне.