– Выбора у него не было. Либо потерять планету, либо взорвать корку кратера. Я думаю, ты в курсе, каких тварей там разводили, – продолжал Хэнс. – Чтобы не навлечь на себя гнев Федерации, Гаррет замаскировал сброс боеголовки обычной бомбардировкой. В этом замешаны еще несколько военачальников. Просто удивительно, как ты мог не заметить творящееся у тебя под носом. Черт, Джим, все это похоже на заговор.
– Это похоже на кучу дерьма, – выругался Эткинсон. – На огромную кучу.
– Не понимаю, в чем проблема. Генерал спас положение и провернул все это просто гениально. Ну, подумаешь, не поделился своими планами с тобой…
– Проблема не в этом. Ты многого не знаешь. Вернее сказать, не многого, а основного.
– Ну, так проясни меня.
– Не сейчас, – сказал Джим. – Однажды ты сам все поймешь. И так будет, пожалуй, лучше, чем я стану запудривать тебе мозги.
Хьюстон не удержался от усмешки.
– А до этого разговора ты чем тогда занимался?
– Так, отставить, – сказал Эткинсон. – Вернемся к делу. Паркера нужно устранить. Это в качестве дополнения к основному заданию. Открывать охоту на него не надо, но если встретишь его на пути…
Джим провел ребром ладони по горлу. Потом замолчал, надолго.
Хьюстон отметил, что Эдисон все это время внимательно слушал их разговор. Этот человек был ближе к Эткинсону, чем могло показаться на первый взгляд. Звание лейтенанта, скорее всего, было просто прикрытием. Оба они о чем-то напряженно думали. Конечно, к Паркеру просто так не подкопаться. С одной стороны, он спас положение, с другой, нарушил закон, продиктованный Федерацией для этой планеты.
Возможно, об этом сейчас и размышлял Джим со своим помощником, хотя трудно знать наверняка. Да и Хьюстона это никак не касалось. Месть, уготованная им для Гаррета, сейчас отошла на второй план, да и вообще перестала иметь значение. Еще одно задание и Хэнс будет свободен, либо мертв. Скоро все решится. И если решится в его пользу, то он просто оставит этот перемазанный зеленью мир и эту войну.
– Паркер должен понести ответственность за это, – пробормотал Эткинсон.
Но слова прозвучали так, словно сам он не верил в это. Вообще, здесь все так говорили. Неуверенность слышалась в голосе каждого. Как будто дело, за которое "боролся" Джим и его команда, не имело большой значимости, и любой был готов бросить все и пуститься в бега при первом же проявлении шума. Именно это и не давало Хэнсу покоя. Получалось, что Федерация скрывала собственную "подпольную" деятельность от самой себя. Неувязочка получалась. Какая-то мысль, очень короткая и простая, содержащая ответы на все вопросы, крутилась в его голове, но он не мог ее поймать.
– Что с заданием? – спросил Хьюстон, не в силах больше сомневаться и искать истину.
– Да, задание… – Эткинсон словно вышел из ступора. – Эхиры наступают. Мы почти потеряли Доле – крупнейший остров на нашем полушарии. Сейчас там идут ожесточенные бои. Есть информация, что второй флагманский корабль войдет в атмосферу именно там.
– Уничтожить "Гидору"?
– Да. Прострелишь реактор этому чудовищу и делу конец. Пользоваться "Годзиллой" ты умеешь. Напарника у тебя не будет, куда палить, ты знаешь. То, что заряд один и промахиваться нельзя, тоже в курсе.
– Мы не перегибаем палку? – засомневался Хьюстон.
– Перегибаем? – повысил голос Джим. – Лучше перегнуть, чем не догнуть. Я заставлю этих зажравшихся свиней ворочать своими толстыми задницами. Я сдеру с генералов по семь шкур за каждый потерянный корабль. Они должны испугаться. Испугаться, что проигрывают в этой войне. Испугаться, что понесут ответственность за это. Они должны забегать, засуетиться.
Джим шумно выдохнул.
– Конечно, я рискую, – продолжил тот. – Рискую всем и тобой в первую очередь. Но сейчас не время для раздумий и передышек. Иначе все напрасно. Ты сам-то как думаешь?
– Не хочу вникать во все это, – произнес Хьюстон с безразличием. – Равно как и не хочу участвовать потом в освобождении Гайгана. Не очень-то приятно разгребать собственное дерьмо. Меня не покидает мысль о том, что мы роем себе могилу.
– Мы все в таком положении, Хэнс.
– Нет не все, – отрезал он. – Я не в таком положении. И ты мне должен дать гарантию этого.
– Гарантию чего, – не понял Джим.
– Того, что я не вернусь на войну. Ты отпустишь меня и позволишь беспрепятственно убраться с этой планеты.
– Конечно, Хэнс. Ты это заслужил.
Джим настолько быстро и убедительно это произнес, что Хьюстон безусловно усомнился в его словах.
– Этого недостаточно, – сказал он.
– Слово офицера.
– Уже лучше, – Хьюстон сбавил обороты. – Но если я хоть на минуту засомневаюсь в этом, – тебе несдобровать. Ты знаешь, на что я способен.
– Разумеется, – согласился Эткинсон без всяких эмоций.
Хэнс взглянул на Эдисона. Тот, как ни в чем ни бывало, пялился в окно. Можно было упомянуть о Дарне и желании забрать ее с собой, но Хьюстон вовремя опомнился. Пусть лучше эти двое не знают об этом. Иначе у них появится сильный козырь против него.
– Что-то еще? – спросил Джим, давая понять, что разговор окончен.
– Да. Мне нужен, отдых до утра… и вытащите из меня передатчик.
– Но…
– Я не верю тебе, Джим, ты уж не обижайся. Если ты нашел меня, запеленговав сигнал, то, что тебе помешает нацелить на этот сигнал артиллерию?
– Ты ошибаешься во мне, Хэнс.
– Тем не менее, я настаиваю.
– Как же тогда держать связь?
– Никак. Подберете меня в месте высадки, после того как звездолет рухнет. Все. Я надеюсь на твою порядочность, Джим.
– Как пожелаешь. Я приготовлю оружие, – произнес Эткинсон, – и челнок.
– Мне трудно дышать, – Хьюстон попытался просунуть большие пальцы рук под повязку. – Черт…
– Так надо, Хэнс, – сказала Дарна, одергивая его. – Дыши неполной грудью.
– Но мне не хватает воздуха.
– Ты ведешь себя как ребенок, – вздохнула она. – Можешь снять бинт, но когда сломанное ребро воткнется тебе в легкое, на бегу…
– Я понял, можешь не продолжать. Просто… – он расстегнул верхнюю пуговку на ее халате, – я выступаю завтра. Может, завтра и забинтуешь.
– Еще чего не хватало, – возмутилась она. – Не терпится помереть? Ради бога. Только не на мне, и не на моих глазах.
– Вот и вся любовь, – выдохнул Хэнс, пытаясь обнять Дарну, но она вывернулась из его объятий.
– Никто не говорил о любви, если ты не помнишь.
– Но ты же скучала по мне, переживала…
– А ты?
– Я? Я только и думал о тебе, – произнес Хьюстон с пафосом. – Вспоминал твои прекрасные черты, влажные губы, набухшие…
– Перестань, – поморщилась она. – Твоя ирония сейчас неуместна.
Хьюстон замолчал. Он переживал на самом деле, думая, как отреагирует она на его предложение покинуть эту планету. Предложение, которое он так и не озвучил. Хэнс боялся ее отказа. Он непременно завалит задание, если она скажет "нет", ведь тогда весь смысл его борьбы пропадет, но отправляться в бой, так и не узнав ответа, он тоже не мог.
– Ты никогда не думала о том, чтобы вернуться на Землю? – решился он, наконец. – Завести семью, детей?
Хэнс, – сказала она тихо, – Джим не отпустит нас. Я знаю. Я знаю, что ты выполняешь его приказы и не совсем чистую работу. Он уничтожит тебя, когда ты станешь ему не нужен. Если не сам, то прикажет кому-нибудь, Эдисону, например. Или просто сдаст тебя военным, а уж они-то с радостью расправятся с тобой. Кто знает, может оно случится уже в этот раз.
– Нет, Дарна. Я все предусмотрел.
Она села на кушетку, в ее глазах были слезы. Он поцеловал ее нежно.
– Хэнс. Обещай мне, что вернешься.
– Мы выберемся. Я вытащу тебя из этого мира.
– Обещай мне, Хэнс.
– Обещаю.
– Давай, Хьюстон.
Джим хлопнул его по плечу, как бы подталкивая к челноку.
– "Гидора" вошел в атмосферу над Доле.
– Откуда у тебя такая информация, Джим, – спросил Хэнс, забрасывая "Годзиллу" в челнок, который уже почти оторвался от палубы, готовясь взлететь.
– Забыл, кто я? – крикнул Эткинсон.
Двигатели транспорта недовольно ревели. Жар, выбрасываемый с реактивной струей, отражался от взлетной площадки и делал любую задержку просто невыносимой.
– Всему есть предел. Всякой власти, – ответил Хэнс. Джим лишь усмехнулся на это.
– Отчаливай. Нужно торопиться, пока там не стало слишком жарко. Подберись как можно ближе к цели. Права на ошибку у тебя нет. Помни об этом.
Он задвинул борт и, махнув пилоту, отошел на безопасное расстояние, инстинктивно пригибаясь.
Челнок, обдав огнем из сопел взлетную площадку, быстро пошел в облака.
– Что скажешь? – спросил Эдисон, когда шум двигателей стих. Эткинсон пожал плечами.
– Пока все идет по плану. Мы выступим, когда "Гидора" будет повержен.
– С ним не будет проблем? – спросил лейтенант, имея в виду Хэнса. – Как-то он ведет себя… Слишком осторожно что ли. Что будет, если он не вернется?
– В смысле сбежит? – Да.
Джим повернулся, чтобы идти, и заметил Дарну. Она стояла на верхней палубе и провожала транспорт взглядом.
– Он вернется, – проговорил Эткинсон тихо. – Можешь не сомневаться.
Остров Доле. Самый крупный в одноименном архипелаге. Сердце федеральных сил. Здесь сосредоточены все, если не важнейшие, то одни из самых важных индустриальных и военных узлов.