– Нет, – спокойно ответил Джим. – Федерация знает, но руки у меня связаны. Я должен провернуть все это, о чем мы сейчас говорим, и не поставить под угрозу исход всего Гайганского конфликта. Так что, позволь, я буду решать, как нам действовать.
– Как скажешь, – отмахнулся Хэнс.
– Так на чем я остановился?
– На том, что чертежи мы красть не будем, – ответил Хьюстон без энтузиазма.
– Да. Поступим иначе. На острове Мион, принадлежащем архипелагу Тора, есть верфь, на которую, по последним данным, совершал посадку один из этих кораблей. Отсюда можно сделать вывод, что там имеются несколько инженеров, разбирающихся в тонкостях конструкций звездолетов. Твоя задача выкрасть одного из них.
– С чертежами было бы проще…
– Знаю! Но эта тема закрыта!
– Последний вопрос.
– Слушаю внимательно.
– Твоя принадлежность к Федерации.
Джим потер ладонями лицо, затем встал из-за стола.
– Пойдем.
Хэнс последовал за ним. Они преодолели несколько десятков метров полутемных коридоров, увешанных ржавыми трубами, покрытыми зеленым налетом, и уперлись в массивную железную дверь. За ней оказался небольшой кабинет с компьютерным столом посредине и, собственно, самим компьютером. Монитор был включен, по нему бежал непрерывный поток непонятных символов, среди которых угадывались координаты положения спутников связи и еще какие-то географические данные.
Эткинсон снял с шеи жетон и вставил его в приемник, затем долго вводил последовательность цифр. После этих манипуляций экран мигнул синим цветом и выдал надпись: "Федеральная сеть. Совершенно секретно". Следом появились фотография Джима, его досье и послужной список.
Количество информации было внушительным, и Хьюстон не стал вникать в написанное. Да и зачем? И так было ясно, – Джим говорил правду. Одного доступа в федеральную сеть было достаточно, чтобы поверить ему.
– Ты убежден? – спросил Эткинсон, сохраняя в тоне оттенок упрека. – Или нужны еще доказательства?
– Убежден, – ответил Хьюстон.
– Советую изучить это внимательно.
– Не стоит. Мне хватило бы одного жетона.
– Ты слишком доверчив, – упрекнул Джим.
– Кроме Федерации и Сообщества здесь больше никого нет, – пояснил Хэнс, – а всякая мелюзга вроде "Черного Дня" не прожила бы с подобными документами и недели.
– Да, – ответил Эткинсон. – Ты прав.
Они покинули помещение и вернулись в "каюту" Хэнса тем же путем.
– Теперь, когда расставлены все точки и отброшены сомнения, ты можешь приступать к работе, – сказал Джим. – Я достану тебе список командования верфью и их фото, по возможности. Тебе останется выбрать жертву и принять ее облик, что обеспечит твое внедрение в стан врага, так сказать. Попав внутрь, отыщешь инженера и доставишь его сюда. У тебя пара дней на подготовку, возникнут трудности – найдешь меня.
– Ясно, – кивнул Хьюстон.
– Я бы предпочел: "Так точно, сэр".
– Так точно, сэр, – отчеканил Хэнс, по привычке расправляя плечи.
Небо за окном быстро темнело. Ветер гнал волну и пытался пробиться сквозь стекло. Ночь обещала быть бурной. Конструкция платформы допускала незначительную раскачку, что мешало Хьюстону сосредоточиться. Он никогда не страдал морской болезнью, но качающаяся под потолком одинокая лампа периодически утягивала его внимание на себя.
На столе, приткнувшемся в углу комнаты, лежали несколько фотографий военных офицеров, распечатанных на простой бумаге.
Хэнс взял одну из них.
"Капитан Говард Фарр", – прочитал он надпись, сделанную карандашом на тыльной стороне отпечатка.
Больше никакой информации.
Хьюстон подошел к заляпанному зеркалу и долго смотрел на свое лицо, пытаясь представить на его месте худощавую физиономию капитана. Моментами ему казалось, что отражение приобретает схожие черты, но это была лишь иллюзия.
Слишком мало информации. Чтобы принять облик другого человека, надо хоть что-то знать о нем, – полагал Хьюстон, хотя совершенно не представлял, как действует механизм "перевоплощения".
Нужно стать капитаном, попытаться составить его психологический портрет и применить его на себе. Какими чертами характера может обладать человек имеющий подобное лицо? Говард Фарр чем-то был похож на одного из "санитаров" из фабрики клонирования.
Хьюстон представил себя на его месте, мысленно закатал рукава и постарался взглянуть на окружающую обстановку с максимальным презрением, периодически косясь на себя в зеркало. Безрезультатно. От напряжения разболелась голова, захотелось плюнуть на все и завалиться спать.
Вдруг в дверь постучали.
"Кого там еще принесло?" – раздраженно подумал Хэнс, стараясь не потерять связь с образом, и открутил штурвал.
На пороге стоял Джим. Он едва заметно вздрогнул, его глаза забегали по комнате.
– Ты делаешь успехи, Хьюстон, – произнес он, кашлянув в кулак.
Хэнс повернулся к зеркалу, из него таращилась физиономия Говарда Фарра. Хьюстон помахал рукой, чтобы убедиться, что это действительно он. Вдруг возникло какое-то чувство отторжения, захотелось сбросить с себя эту маску. Хэнс постарался взять себя в руки. Вернуть себе настоящее лицо оказалось значительно труднее, чем расстаться с ним.
– С острова доставили офицерскую форму, – проговорил Эткинсон. – Думаю, она тебе пригодится.
Снабжает Джима федерация, или форму просто сняли с мертвого солдата, – думать как-то не хотелось, но мысль эта настойчиво лезла в голову.
– Благодарю, сэр, – произнес Хэнс, решив все-таки воздержаться от каких-либо комментариев.
Эткинсон взглянул на снимок.
– Капитан Фарр, – прочитал он вслух. – Есть такая личность. Наведывается к начальству в конце каждого цикла, якобы на отчет.
– А на самом деле? – спросил Хэнс, избавившись, наконец, от образа потенциальной жертвы.
– На самом деле – стучит на сослуживцев. Каждый выбирает собственный путь наверх. Можно вымостить дорогу к повышению медалями за отвагу, можно пролить ради этого пинту другую крови, а можно просто пройтись по головам товарищей.
– С кровью, конечно, перебор.
– Увы, Хэнс, и такое встречается.
Хьюстон вспомнил Гаррета Паркера. Полковник, а ныне генерал, когда-то отправлял людей на смерть, не задумываясь о морали. Это помогло ему подняться к вершинам власти, потому как благодаря его действиям люди одержали несколько важных побед. Но, так или иначе, Гаррет убил его. "Родившись" заново, Хэнс оставил эту войну и начал собственную. Он доберется до Паркера и напомнит ему о том, что все имеет свой вес, цену и последствия.
– Мне не хватает разведданных, – прервал его мысли Джим, – но если нам чуток повезет, мы сможем воспользоваться отсутствием капитана, в противном случае его придется устранить.
– Надеюсь, до этого не дойдет, хотя, мне, по большому счету, все равно.
Джим усмехнулся. Со стороны могло показаться, что он доволен происходящим. Как будто он пытался кого-то "вылепить" из Хьюстона, и у него это получалось. Несомненно, Хэнс оправдывал его надежды, пока. Но здесь, во взгляде Эткинсона, в его довольной ухмылке было что-то еще – зловещее и потустороннее.
– Вот, возьми, – Джим протянул Хьюстону передатчик. – Он имеет другую частоту, отличную от общей. Переговоры вояк не будут тебе слышны, равно как и ты им, но засечь радиосигнал сможет любой связист, так что будь осторожен. Свяжешься со мной, как все сделаешь, либо если окажешься в безвыходной ситуации. Не вставляй в ухо и не включай его, пока не будешь уверен, что тебя не запеленгуют и не рассекретят.
– Хорошо.
– Потренируйся с образами, – посоветовал Эткинсон. – Однажды это спасет тебе жизнь. Тебе придется научиться подражать голосам своих "жертв", это, конечно, не каждому дано, но все же обладать этим умением будет не лишним.
– Так точно… сэр.
– На этом все. Я вызову тебя, как только подготовлю все необходимое, до этого беспокоить не стану, но если возникнут вопросы, ты знаешь, где меня найти.
– Как скажешь.
Джим стрельнул взглядом.
– Как скажешь, сэр, – поправился Хэнс.
Эткинсон покинул помещение, ничего не сказав. Он понимал, что более уважительного отношения от Хьюстона не добиться. Все-таки это был не просто клон, в нем было кое-что еще, что скоро вырвется наружу и предрешит исход войны. А если не вырвется, то Джим поможет этому процессу. В конце концов, именно для этого он здесь и находился.
Погода стремительно портилась. Дождь хлестал в лицо, ветер мешал идти, как будто стихия была против того, чтобы капитан Фарр попал на базу. Когда осталось около километра пути, ему навстречу вылетел транспортный челнок и, зависнув в нескольких метрах от земли, посветил прожектором в лицо.
– Вас подбросить, сэр, – спросил голос, усиленный громкоговорителем.
Говард ничего не ответил. Он остановился, дав возможность транспорту сесть и открыть перед ним люк, манящий теплом и безопасностью.
– Штормовое предупреждение было объявлено час назад, сэр, – произнес тот же голос, только уже без громкоговорителя. – Вы должны были воспользоваться челноком, а не идти пешком.
Фарр промолчал и на этот раз. Он, кряхтя, поднялся на борт, удостоив солдата чести помочь себе.
Внутри челнока было тепло и сухо. Бормотало радио, жужжали двигатели, что-то мерно попискивало. Говард плюхнулся в кресло и позволил себе расслабиться. Наконец, транспорт, качнувшись, оторвался от земли и взял курс к базе.
"Как они узнали, что он идет?" – задал он вопрос самому себе, но ответа не нашел.