- Ты посмел не выполнить приказ!
- Я посмел исполнить закон! - прогремел генерал. - Мои солдаты не станут стрелять в безоружный народ! И не станут выполнять преступные приказы!
- Забыл, из чьих рук жрал?! - осведомился голос в трубке. - Забыл, гнида? Отвечай!
- Я не стану подчиняться безумным приказам! Советую отложить трубку и добровольно сдаться!
- Тебе недолго жить, Киву, раб кесаря! - прошипел голос. Раздались гудки - связь разъединили.
Значит, мы теперь кесари!
Генерал улыбнулся. Вот так - момент настал. И прошел. Что теперь? Он, откровенно говоря, не знал.
Киву прошелся по кабинету, выглянул в окно. Около министерства собралась небольшая толпа, солдат, стоявших в оцеплении, забрасывали цветами. Надо распорядиться, чтобы сняли флаг с гербом. Пожалуй, этим и займемся…
Отчего-то резко заломило затылок, но генерал не обратил на это никакого внимания. Не до того ему сейчас было.
Вновь зазвонил телефон:
- Товарищ генерал, вас… - голос телефониста был слегка растерянным, как будто он не знал, как представить звонившего.
- Кто? Опять этот… кесарь? Или его кесарица? Можешь послать их к чертям. Разрешаю. - Генерал ухмыльнулся в усы. - Сообщи, что приказ об их поимке уже издан.
- Товарищ генерал… - голос телефониста стал жалким и извиняющимся. - Никак нет, не они. Это… - он вдруг замолчал. Пришлось все же самому трубку поднять.
- Генерал Киву? - услышал он совершенно незнакомый голос. - Ваш телефонист слегка под гипнозом, будьте к нему милосердны. Нам необходимо встретиться и переговорить…
- Кто вы? - резко спросил генерал. Почему-то он поверил звонящему - сразу. "Слегка под гипнозом…" Черт знает что творится!
- Это пока не столь важно, - голос звучал с каким-то странным акцентом. - Мы помогли вам у Дворца эдельвейсов…
- Из восставших? Там уже избрали представителей? - деловито осведомился генерал. - Да, думаю встречу можно назначить вечером.
- Совет избран, но я не от них. Генерал, ради всего святого - будьте бдительны! Ваша жизнь - под угрозой!
- С какой стати? ЭТИ - бежали. Кто мне угрожает? "Шербими"? Или этот недоучка Аннибал?
- Нам нужно встретиться, - настойчиво говорил голос. - Вам необходима охрана. Специализированная охрана.
- Она у меня есть, - генерал коротко рассмеялся. - Восемьдесят хорошо обученных десантников - это вам не охрана?
- Речь не о том, - сказал человек, и генерал догадался - кажется, звонит русский. Вот только сейчас не хватало очередной помощи "большого брата". Нет уж, хватит, теперь они и в самом деле пойдут своим путем! Уж лучше призвать на вакантный трон все того же короля в изгнании. Или - стать президентом самому, и не прислушиваться к советам. И к Советам с их "перестройкой" - тоже.
- Можете удвоить охрану. Но вам угрожает бежавший диктатор. Не думайте, что все завершилось, генерал. Я сказал о воздействии на телефониста. Воздействие может ударить и по вам. Мы защитим вас, сделаем все возможное. Но…
- Кто бы вы ни были, я не верю в мистику! Можете передать это вашему КГБ или куда там еще!
- Это не КГБ! Прошу вас поверить нам, генерал!
- Еще раз говорю - в мистику не верю! - Александру Киву бросил трубку.
Черт, как болит голова! Он вышел в приемную.
- Кто там у нас на коммутаторе? - спросил он у застывшего адъютанта. - Разберитесь, что там за чертовщина. И, вот еще что: приказываю удвоить охрану здания!
- Есть, товарищ генерал! - щелкнул каблуками адъютант. - Разрешите идти!
- Идите!
Генерал закрыл дверь. Уселся в кресло.
Вот и все - сбылась его мечта. Что теперь? Теперь будем восстанавливать справедливость. Да-да, справедливость, те же Советы еще посмотрят, что может по-настоящему свободный народ. А диктатор - сядет. Хорошо сядет, на всю оставшуюся жизнь.
Генерал открыл потайной шкафчик, достал бутылку, плеснул в рюмку коньяка. Залпом выпил. Через минуту вроде бы подействовало - головная боль стала чуть тише. Вот еще новости - разболеться именно в такой день. Хотя, чему бы тут удивляться. Годы, годы, да какие… Этот поганый выскочка мог общаться только на крике, хотя так было не всегда. В шестьдесят восьмом он только что в ногах не валялся, когда надо было аккуратно и бескровно указать "старшим братьям" их истинное место в Констанце. Тогда генерал очень хорошо справился с задачей. Но вся слава досталась не ему, а президенту.
"Мы отстояли независимость и свой путь в мире!" Это еще подумать, кто отстоял.
Голова вдруг едва не взорвалась, он даже сморщился от боли - стало трудно дышать. Но тут же отпустило. Хорошая это все-таки вещь - коньяк. Особенно - местный, не французский. То-то советские да и не только коллеги так на него налегали. Лечебная штука, гордость Констанцы!
А все-таки, кто это прорвался к телефону? Чего ему на самом деле было надо? Какой-нибудь дипломат? Он бы действовал совсем не так: представился бы для начала, что ли. А этот?
Постой-ка, Фома, в мистику не верующий, а что это за глухие слушки ходили про спецподразделение "шербими", лично подчиненное Леону Андруцэ? Кого-то они там громи-
ли и подчиняли, он слышал о таком, но не проверял… "Смерть бесам!" Мистика какая-то! Да, вроде бы так называлась какая-то подпольная организация. Больше все равно ничего известно не было.
Черт его знает! Интересно, где приземлится вертолет? Уж точно - не в столице. Но границу не перелетит - еще со вчерашнего дня подготовлен секретный приказ для ПВО. Самое главное - они не кинулись в посольства! Хотя и на этот случай был план.
Генерал машинально выдвинул ящик стола. Достал именной револьвер - подарок советского маршала. "На память о том, как мы НЕ СТАЛИ врагами", - сказал тогда коллега. Да уж, тогда пришлось мобилизовать все силы. Вторжение означало гибель, но вот этого-то и не состоялось. Границу держали очень хорошо.
Маршал еще раз прошелся по комнате. Почему-то звонок не шел из головы. Может, он зря с ними так? Надо было переговорить… Надо было…
Головная боль подобралась незаметно - и теперь она стала легкой, ползучей. И это было еще хуже.
Он грузно опустился в кресло. Надо бы позвать кого-нибудь… Сегодня он не сможет ни с кем встретиться, пускай готовят свой временный совет. Кажется, все идет по его плану. Что ж, это хорошо.
Боль давила и внушала, не давая передышки. И неожиданно генерал сообразил, что это за внушение.
Он должен сделать всего-то несколько простых вещей. Протянуть руку. Это ведь очень легко. А потом - еще легче - взять со стола оружие. Снять с предохранителя. Поднести к виску…
Он сжал голову руками, отбрасывая наваждение. Что же это такое, что?
Снова зазвонил телефон. Генерал попробовал протянуть руку к трубке - боль тут же сделалась совершенно невыносимой. Трубка будто бы раскалилась докрасна. Как заготовка на наковальне в деревенской кузнице…
Он невольно улыбнулся, вспомнив деревню, соседа-кузнеца, - его потом, вроде, расстреляли немцы. За то, что был Цыганом…
И вновь рука, словно бы зажив совершенно самостоятельно от его воли, потянулась к револьверу. Генерал с ужасом смотрел на происходящее, пытаясь закричать - теперь ему было уже все равно, кто из подчиненных и что об этом подумает. Но кричать он не мог - из горла рвался только свист.
А перед глазами возникло лицо великого вождя Леона Андруцэ. Оно было искажено злобой.
"Тебе недолго осталось жить, раб кесаря!.." Губы вождя кривятся в усмешке. А глаза… Нет у него глаз. Есть только шевелящаяся Тьма. Только Тьма - больше ничего…
Стук в дверь…
- Товарищ генерал! Товарищ генерал, откройте! Танки входят в город! Бои на окраине…
Что это? Что? Бои? Диктатор?!
Он попытался встать с кресла. Тело выгибалось, не желало слушаться.
И все-таки встал - самым последним осознанным движением.
Выстрел в кабинете был слышен даже на улице.
* * *
Эйно выругался. Он понимал - шанс помочь был слишком невелик. Значит, Киву не спасти. Жаль - солдатом он был хорошим.
Что ж, теперь придется действовать по обстоятельствам. Перво-наперво - послать сигнал всем своим. Иначе - потери неизбежны. Ред - тот наверняка сейчас с революционным народом. Да и остальные тоже. Они еще не знают, что сейчас начнется.
Не вышло договориться с военными - выйдет с гражданскими. Только бы успеть, успеть хоть как-то их организовать.
А на окраине, как раз в той стороне, где вчера оказался Эйно со своими спутниками, шел бой. Несколько армейских БТРов было уже подбито, и теперь солдаты укрылись в близлежащих домах. Но становилось понятно, что все уже подходит к концу - "шербими" зашли с тыла, а спецотряд народной полиции довершил разгром. Еще через пятнадцать минут вход в город для тех, кто устроил резню в Сильваре, был свободен.