Как только мои глаза привыкли к свету, я огляделся. Вокруг меня стояли пять человек и я сразу заметил плохой признак. Ни один из них не был в маске, что, в случае похищения, не есть хорошо. Это означает отсутствие у ваших похитителей беспокойства насчет того, сможете ли вы их опознать, а простейший способ гарантировать невозможность опознания – убить вас.
Одну я узнал сразу. Рядом стояла Рыжая и она кипела. У неё до сих пор были синяки под глазами и челюсть была зафиксирована бандажом. Она обхватила себя руками под бюстом и постукивала кончиком ботинка. Определенно, она рассматривала меня, выбирая место, в которое можно впечатать этот ботинок, нанеся максимальные телесные повреждения, а мне такая перспектива совсем не нравилась.
Остальные четверо были непримечательными, не считая их загорелую кожу и хорошую физическую форму. Я решил, что они проводят много времени на природе, и это здорово подходит для фанатиков ПЭФешной любви к земле и ненависти к металлическим уродам, которые эту землю корежат или, скажем, валят выросшие на ней деревья. Пара из них наблюдали за мной довольно пристально, что предполагало наличие некоторого военного опыта, но я не заметил ничего, вроде татуировки, дающей представление, где они этого опыта набрались.
Но что я заметил, так это то, что четверо были в жилетах с эмблемами полиции. Я уже не сомневался в распространении истории моего похищения по трущобам как пожар, с наращиванием страха и негодования по отношению к Рейсу. В официальных средствах массовой информации ничего, конечно же, не упомянут, но порядочные люди Овертона все равно не верят злым сплетням о Рейсе.
Из маленькой конторки на склад вышел ещё один человек. Он в основном держался в тени, хотя свет блеснул, отражаясь от очков. Я не знал, нужны ли ему очки для улучшения зрения или служили в качестве маскировки, но это и не было важно. Я так и так не мог разглядеть его лицо, чтобы потом опознать.
Он заговорил и его слова с жужжащим призвуком прорывались через модулятор голоса, прикрепленный к шеё.
– Добрый вечер, мистер Донелли. Я так рад, что вы решили к нам присоединиться.
– Обычно я очень стеснительный, но ваши люди умеют убеждать. – Я шмыгнул носом и по-пробовал вытереть его о плечо. – Так это встреча Общества Ценителей Икабода Рейса?
– Пожалуйста, мистер Донелли, не оскорбляйте мой интеллект. Я же ваш не оскорблял. Вы, разумеется, узнаете Летисию. Она вызвалась убить вас, если потребуется. Вам известно, кто мы такие.
Я согласно кивнул.
– Известно. А вашей девице известно, что мне плевать на крапчатых и всех остальных лемуров. Я работал на АРА потому, что за это платили. Мне плевать на политику или что-то еще. Я просто стараюсь свести концы с концами.
Главарь был одет в черное, поэтому когда он сжал кончики пальцев рук у груди, его руки с длинными пальцами показались мне белыми пауками.
– Вы опять неправы, мистер Донелли. Вам далеко не плевать на некоторые вещи. Вам ведь не плевать, чтобы Икабод Рейс получил то, что ему причитается, верно?
Я нахмурился.
– Ну ладно, может быть и так.
– Великолепно. И вам не плевать на деньги, это ясно.
– А кому плевать?
– Эту точку зрения можно оспорить, но у меня нет для этого ни времени, ни настроения. Руки разделились. – Мои товарищи и я сам действуем в силу глубокой приверженности делу сохранения окружающей среды. Мы искренне верим в святость жизни, во всех её проявлениях.
В моей памяти пронеслась картинка полицейской, катящейся по хвойным иголкам.
– И при этом на горе вы устроили просто адскую стрельбу.
– К несчастью да, и это произошло непреднамеренно. Ховеры должны были прикрыть наш отход после того, как ваш мех был бы обездвижен. Это наша неудача, к чему вы приложили свою руку, но я не держу на вас зла за те потери, которые мы понесли. Вы всего лишь действовали в целях самозащиты, как и в случае с Летисией. Если бы ударная группа действовала в соответствии с полученными приказами, они бы отошли задолго до того, как ваша атака могла им повредить.
Я кивнул.
– Это выжившие из той ячейки?
– О, очень хорошо, мистер Донелли. Вы знакомы с системой ячеек, не так ли?
– Я же читал истории о "Слове Блейка". В каждой из них обсасывается то, какой совершенной была их система. Некоторые из этих книжек может служить учебниками для революционеров.
– И в самом деле могут, и таким образом общество, в котором свобода распространения информации объявляется ценностью, сеет семена своего падения.
– Чтобы быть замененной режимом, в котором личные свободы ценностью не объявляются?
– Едва ли, мистер Донелли. Мы бы стремились расширить свободы за пределы их сегодняшних границ человекоцентричности. – Пальцы сплелись. – Вас никогда не удивляло, что за все века, на протяжении которых человечество распространялось среди звезд, мы никогда не встречали другой разумной расы?
– Вселенная стара и огромна. Ну нет чужих, ну и что?
– Видите, даже вы стали жертвой незримого соблазна устоявшихся представлений. Почему же они должны быть "чужими"? Если мы заявились на планету и обнаружили там разумную жизнь, то почему "чужие" – не мы? Мы чужие и есть, но все определяется понятиями, выработанными человечеством. Суть в том, что мы, возможно, уже встретили десятки разумных рас, таких как, например, крапчатый лемур, но из-за того, что они не вписываются в мерки, принятые людьми, стремящимися отгородиться от своих биологических корней, эти существа объявляются сырьем, ожидающим эксплуатации.
Как я видел, беседа может пойти по нескольким направлениям. Летисия и остальные кивали в такт его словам, показывая, что они в них верили. Я почти было начал приводить контраргументы, просто чтобы их запутать, но поскольку Летисия была готова свернуть мне шею, а мои руки по-прежнему были в наручниках, я решил отложить исполнение этого плана.
– Хорошо, я вижу, куда вы клоните, и это все просто замечательно, но я человек деньгоцентричный и мне показалось, что вы готовы поверить моей приверженности к накапливанию стоунов на банковском счету.
– Если бы она не сочеталась с вашей патологической ненавистью к Рейсу, я бы не поверил.
Важен, однако, простой факт сочетания вашей неприязни к этому фрукту и ваших уникальных способностей, делающий вас достойным вербовки. Если мы сможем прийти к разумному соглашению по вопросу платы…
– Перестаньте, я не настолько глуп. Если я не соглашусь работать на вас, меня уложат там, где я смогу удобрить следующую поросль деревьев. Мои способности, те, о которых вы знаете, я имею в виду, – это пилотирование меха, а это стоит денег. Я согласен продаться за отдельную плату за каждое дело, при условии, что у вас есть для меня мех, который я смогу пилотировать.
Мех, который даст возможность это дело выполнить.
– Мы прорабатываем вопрос приобретения меха, это входит в план операции. Я заплачу вам пять тысяч стоунов, в валюте КомСтара или ассигнациями республиканской оккупационной администрации, на ваш выбор. Я положу всю сумму на депозитный счет в отделении КомСтара. Это безопасно.
Я кивнул и продиктовал ему мой универсальный идентификационный код. Он перешлет деньги на мой счет и, после завершения работы, даст мне пароль, который позволит мне эти средства получить. Он может обмануть меня, отказавшись дать мне пароль, но КомСтар не выдаст ему деньги обратно без проведения арбитража, а я был уверен, что он постарается избежать чего-то подобного.
– Должно сработать. Но, прежде чем я буду чувствовать себя комфортно, я должен знать ещё одну деталь.
– И что же это за деталь?
– Кто вас на меня вывел?
Кончики пальцев снова соединились.
– Человек вне этой ячейки, поэтому вы его знать не можете.
Я потряс головой.
– Или вы скажете мне, или пусть она меня просто пристрелит. Я его не вычислил, а если я его не вычислил, я хочу знать почему. Я не делал таких серьезных ошибок уже давно и я не планирую их повторять. Я должен знать, что я пропустил.
На протяжении минуты главарь оставался безмолвным, а его руки – неподвижными, затем он потер руки.
– Очень хорошо. Это был ваш товарищ.
– Энди?
– Он самый.
Я снова потряс головой.
– Это будет последний раз, когда вы мне солгали. Если Энди был вашим человеком, то вам не был бы нужен я. У него есть мои навыки, моя ненависть к Рейсу и он уже побывал на темной стороне закона. Ваш последний шанс.
– Простите, это была проверка.
– Я её прошёл?
– Прошли. Бармен, невысокий такой, в заведении рядом со свалкой, высматривал человека с определенными навыками. Кандидатура Энди рассматривалась, но старые похоронцы не из породы революционеров.
– Однажды они уже устроили революцию.
– Это правда, мистер Донелли. Вашим связным будет Летисия, она же позаботится о ваших нуждах. – Одна рука указала на контору, в которой главарь ожидал нашего приезда. – У нас есть комната для вас. Позднее, уже завтра, вас посвятят в планы подготовительной деятельности, проводимой до начала нашей операции. Вы удовлетворены?
Я сомневался, что забота женщины, которой я сломал челюсть и нос, сделает мою жизнь чем-нибудь получше преисподней, но кивнул.
– Да здравствует крапчатый лемур!
– Действительно, мистер Донелли. Существует немалая вероятность того, что они будут здравствовать куда дольше нас всех.