- Да знаешь, если я сволочь, может, тебе не стоило выпускать меня из клетки? - Томас всё же надеялся, что его слова не будут восприняты как руководство к действию.
- Да какая ты там сволочь, Чайник... Ты, может, дубина и козёл, но не сволочь. - Алби изобразил что-то вроде улыбки - на его обычно жёстком лице обозначилась горизонтальная щель. - Ты рисковал собственной задницей ради меня и Минхо - ни одна сволочь на это не способна. Я, во всяком случае, о таком не слыхал. Не-е, думаю, что они что-то химичат с грив-сывороткой, и с Превращением какая-то ерунда. Надеюсь на это - ради тебя, да и ради себя самого тоже.
Томас так воспрял духом, узнав, что Алби не считает его шпионом и предателем, что услышал только половину сказанного лидером.
- Что, действительно так плохо? Я имею в виду - воспоминания, которые вернулись?
- Я вспомнил кое-что из своего детства, ну, там, где жил, и всё в таком роде. И если бы сам Господь сейчас сошёл с небес и сказал, что я могу отправляться обратно домой... - Алби потупил взор и снова помотал головой: - Поверь, Чайник, прежде чем уйти, я пойду и проведу ночь любви с гриверами.
Услышанное несказанно удивило Томаса. Неужели всё так страшно?! Вот если бы вожак рассказал более подробно, описал бы поточнее, что он видел... Но память о припадке, когда Алби чуть не удавил себя собственными руками, была ещё слишком свежа.
- Так может, воспоминания всё-таки ненастоящие, а, Алби? Может, грив-сыворотка - это просто какой-то психотропный наркотик, вызывающий галлюцинации? - Томас понимал, что хватается за соломинку.
Алби секунду подумал.
- Наркотик... Глюки... - И снова потряс головой. - Сомневаюсь.
Ну что ж, попытка - не пытка.
- Всё равно нам надо вырваться из этого места.
- Да что ты говоришь, Чайник! - саркастически изрёк Алби. - Спасибо! Интересно, что бы мы делали без твоих отеческих наставлений?!
Неожиданная смена настроения вожака вырвала Томаса из состояния мрачной подавленности.
- Прекрати звать меня Чайником! Теперь у нас девчонка Чайник!
- О-кей, Чайник. - Алби вздохнул, давая понять, что беседа окончена. - Иди сожри что-нибудь. Ты отмотал свой Великий Тюремный Срок длиной в Целый Один День, можно сказать, от звонка до звонка.
- Одного дня более чем достаточно!
И хотя Томасу страшно хотелось получить ответы на все свои наболевшие вопросы, ему ещё больше хотелось убраться подальше от Кутузки. Да к тому же он был голоден, как волк. Одарив Алби счастливой улыбкой, он полетел к кухне на свидание с ужином.
Ужин превзошёл самые смелые ожидания.
Котелок знал, что Томас припозднится, поэтому оставил для него большую тарелку, на которой громоздились внушительных размеров ростбиф и гора картошки, а прилагающаяся записка гласила, что в шкафу для него припрятано печенье. Шеф-повар, очевидно, продолжал оказывать Томасу поддержку, которую так недвусмысленно продемонстрировал на Сборе. Пока Томас ужинал, пришёл Минхо и ввёл его в курс дела перед Великим Днём - Днём Начала Тренировки Настоящего Бегуна - сообщив ему некоторые цифры и интересные факты - пусть поразмыслит на сон грядущий.
Покончив с ужином, Томас направился в то укромное местечко, где спал в прошлую ночь - угол в глубине Жмуриков. Он возвратился мыслями к разговору с Чаком: интересно, а каково это, когда родители желают тебе спокойной ночи?
Кое-кто ещё суетился на обширном дворе Приюта, но большинство уже затихло, словно желая поскорее уснуть и сбросить со счетов очередной день жизни в этом странном и страшном месте. Томасу тишина и покой были как раз на руку.
Одеяла, которыми его укрыли прошлой ночью, лежали на том же месте. Он подобрал их, завернулся и притулился в уютном уголке между каменных стен, на толстой подстилке плюща. Стараясь расслабиться, глубоко вдохнул, и в лёгкие ему полился мягкий воздух, напоённый смесью свежих лесных запахов... что опять натолкнуло его на размышления о климате этого места. Ни дождей, ни снега, ни палящей жары, ни пронизывающего холода. Если бы не тот незначительный факт, что, оторванные от родных и друзей, они живут, заточённые в гигантском Лабиринте, где хозяйничают чудовища, - Приют можно было бы считать райским уголком.
Кое-что здесь чересчур хорошо. Очень странно и настораживающе.
Мысли его потекли дальше - к тому, о чём ему сообщил за ужином Минхо, - о размерах Лабиринта. Сведения были вполне достоверны - он убедился в истинных масштабах сооружения, когда оказался у Обрыва. Единственное, чего Томас не мог уразуметь - как такое вообще может быть построено. Лабиринт простирался на многие мили. Бегуны должны быть чуть ли не в сверхчеловеческой спортивной форме, чтобы исполнять свои ежедневные обязанности.
И всё же найти выход им до сих пор не удалось.
Но несмотря на полную безнадёжность ситуации, они не сдавались!
Минхо рассказал ему одну старинную историю - по какой-то неведомой прихоти сознания она сохранилась в памяти Стража - о женщине, потерявшейся в лабиринте. Ей удалось выйти из него, потому что она двигалась, никогда не отрывая правой руки от стены. На каждом углу ей приходилось поворачивать направо, и простые законы физики и геометрии вывели её к выходу. Разумно? Пожалуй.
Но не здесь. Здесь все дороги вели обратно в Приют. Что-то было не так, что-то ускользало от внимания ребят...
Завтра начнётся его тренировка. Завтра он начнёт вносить свой вклад в поиски этого ускользающего "чего-то". И Томас принял решение: не обращать внимания на несуразности. Не обращать внимания на всё злое и страшное. Вообще ни на что не обращать внимания и не сдаваться, пока не разгадает загадку и не найдёт путь домой.
Завтра. Мир вокруг него поплыл, и он крепко уснул.
ГЛАВА 32
Минхо разбудил его ещё до рассвета, посветив в лицо и затем махнув фонариком: мол, ступай за мной, обратно в Берлогу. Томас легко стряхнул с себя остатки сна - ему не терпелось приступить к тренировке. Он выполз из-под одеяла и отправился вслед за наставником. Луг был усеян недвижными телами приютелей, чей храп служил единственным признаком того, что они не мертвы, а только спят. В едва брезжущем свете раннего утра, окрашивающего Приют в тёмно-синие тона, Томас с Минхо осторожно пробирались между спящими. Впервые нынешний дом Томаса предстал перед его взором столь мирным и спокойным. Для полноты картины на Живодёрне пропел петух.
Завернув за задний угол Берлоги, Минхо выудил из кармана ключ и отпер неприметную кособокую дверь, ведущую в маленькую кладовку. Томас даже слегка поёжился - а вдруг в каморке таится какая-то жуткая тайна? Свет фонарика Минхо заплясал по тесной комнатушке, выхватывая из темноты верёвки, цепи и прочую дребедень. Наконец, он упал на коробку с кроссовками. Томас чуть не рассмеялся: никак не ожидал чего-то столь ординарного.
- Здесь хранятся самые ценные припасы, - торжественно объявил Минхо. - По крайней мере - для нас. Время от времени они присылают обувь. Без хороших кроссовок нам нельзя, ноги были бы похожи чёрт-те на что. - Он наклонился и принялся копаться в коробке. - Какой у тебя размер?
- Размер? - Томас стал в тупик. - Я... я не знаю. - Опять выкрутасы памяти: здесь помню, здесь не помню... Он стянул с ноги ботинок, который носил с самого прибытия в Приют, и заглянул внутрь: - Одиннадцать.
- Ничего себе, шенк, ну ты и лапищи отрастил! - Минхо выпрямился, держа в руках пару новеньких серебряных кроссовок. - Но глянь, я, кажется, нашёл, что нужно. Ой мама, их можно использовать вместо поилок для скота!
- Ух ты, классные! - Томас выхватил кроссовки и вышел из кладовки. Усевшись на землю, принялся переобуваться - не мог удержаться, чтобы не примерить такую красоту. Минхо ещё немного порылся в разных ящиках и коробках и вышел к нему, прихватив то, что нарыл, с собой.
- Вот это получают только Бегуны и Стражи, - сказал он, и прежде чем Томас успел оторваться от завязывания шнурков, ему на живот упали пластиковые наручные часы. На простом чёрном экране светились цифры, обозначающие время. - Надень и никогда не снимай. Может так случиться, что от них будет зависеть, жить тебе или умереть.
Вот чему Томас по-настоящему обрадовался! Конечно, солнце и тени в общих чертах подсказывали время, но для Бегуна, очевидно, требовалась куда более высокая точность. Он застегнул часы на запястье и вернулся к примерке кроссовок.
Минхо продолжал:
- Вот тут тебе рюкзак, бутылки для воды, коробка для ланча, шорты, майки, всякая всячина. - Он похлопал Томаса по плечу, чтобы привлечь его внимание. Тот увидел в руках у наставника пару белья, сшитого из ослепительно белой эластичной ткани. - А этих ребяток мы называем "бегучки-нетручки". В них тебе будет, гм... удобно и ничего себе не натрёшь...
- "Не натру..."?
- Ну, ты понимаешь... Твои эти...
- А, всё, понял. - Томас сгрёб бельё и "всякую всячину". - Вы, ребята, похоже, продумали всё до мелочей!
- Поскачешь пару лет вот так - каждый день, никуда не денешься - волей-неволей выяснишь, что тебе требуется и попросишь нужное. - И он принялся набивать собственный рюкзак.
Вот это да!
- Ты хочешь сказать, что можно делать заказы? Запрашивать необходимые вещи?
Интересно, с какой стати те, кто сослал их сюда, стали бы им помогать?
- Конечно, можно. Просто брось записку в шахту Ящика - и всё. Это не значит, что Создатели дадут то, что у них просят. Иногда получаем, а иногда - нет.
- А карту не просили?
Минхо рассмеялся:
- А как же! Телевизор тоже просили, но фиг вам. Думаю, эти чёртовы задницы не хотят, чтобы мы видели, как прекрасна жизнь там - за пределами долбаного Лабиринта.