ГЛАВА 28
Они сбежали вниз по лестнице и выскочили из Берлоги под яркий свет послеполуденного солнца. Долгое время ни тот, ни другой не произнёс ни слова. Томас чувствовал, что его положение становится всё хуже и хуже.
- Томми, есть хочешь? - наконец спросил Ньют.
Ну и вопросик!
- Есть? Да после такой сцены жить тошно, а не то, что есть! Нет, я не голоден.
Ньют только усмехнулся.
- Да? А я голоден. Пошли, может там что осталось после ланча. Потолковать надо.
- Представь, я догадывался, что ты скажешь что-то в этом роде.
Томас помимо воли всё больше проникался жизнью Приюта, поэтому и научился предчувствовать события.
Они направились прямиком на кухню, где их облаял Котелок, но несмотря на это им удалось разжиться бутербродами с сыром и свежими овощами. Томас не мог не обращать внимания на то, как странно косится на него Страж Поваров, но каждый раз, когда Томас встречался с ним взглядом, тот немедленно отводил глаза.
Что-то подсказывало ему, что такое отношение будет теперь нормой. По неизвестной причине он сильно отличался от всех обитателей Приюта. Согласно его ощущениям, с момента пробуждения в тёмном Ящике он прожил уже целую жизнь, а на самом-то деле прошла всего одна неделя.
Ребята решили поесть на свежем воздухе и через несколько минут уже сидели у западной стены, прислонившись спинами к тому месту, где заросли плюща образовывали толстый, мягкий ковёр. Перед ними расстилался Приют, где кипела обычная рабочая жизнь. Томас принудил себя поесть: судя по тому, как идут дела, силы ему очень даже пригодятся - мало ли с какими ещё странностями и трудностями придётся столкнуться.
- А раньше такое случалось? - с минуту помолчав, задал он вопрос.
Ньют помрачнел.
- То, что с Алби, что ли? Нет. Никогда. Но опять-таки - никто и никогда не пытался рассказать, чтó они вспомнили во время Превращения. Всегда отказываются. Алби попытался. Наверно, потому и сдвинулся по фазе на пару минут.
Томас на секунду застыл с полным ртом. Неужели те, кто стоит за всей этой затеей с Лабиринтом, в состоянии их контролировать? От этой мысли волосы вставали дыбом.
Ньют хрустнул морковкой и поменял тему:
- Надо бы найти Гэлли. Совсем рехнулся. Прячется где-то. Как только доедим, пойдём отыщем обалдуя. Лучше запереть его в тюрягу от греха.
- Ты что, серьёзно? - Хоть Томасу и было совестно, но слова старшего товарища его обрадовали. Он бы и сам с огромным удовольствием закрыл дверь за Гэлли на замок, а ключ выбросил.
- А что? Шенк угрожал убить тебя. На кой нам, чтобы такое снова случилось? Этот козёл поплатится за своё поведение. Пусть ещё скажет спасибо, что мы не Изгнали его. Помнишь, что я говорил насчёт порядка? Ну вот.
- Ага. - Томасу пришло в голову, что Гэлли возненавидит его ещё больше за отсидку за решёткой, но... "Ну и наплевать, - решил он. - Я больше этого болвана не боюсь".
- Вот дальнейший план, Томми, - продолжал Ньют. - Остаток дня проведёшь со мной, нам надо кое-что выяснить. Завтра - Кутузка. Потом поступаешь в распоряжение Минхо, и я хочу, чтобы ты некоторое время не имел никаких дел с другими шенками. Понял?
Томас был только рад повиноваться: хотелось побыть наедине с собой.
- По-моему, здорово. Минхо будет меня тренировать?
- Точно. Ты теперь Бегун, и Минхо научит тебя всему. Многое предстоит узнать: Лабиринт, Карты и прочее. Так что засучивай рукава.
Самым потрясающим Томасу показалось то, что мысль снова войти в Лабиринт его почти не пугала. Он решил следовать советам Ньюта - это хороший способ отвлечься от мрачных дум. В глубине души ему хотелось при первой же возможности улизнуть из Приюта. Держаться подальше от других - вот в чём теперь новая стратегия его жизни.
Ребята молча доели свой ланч, и только потом Ньют перешёл к тому, что в действительности волновало его больше всего. Скатав в шарик оставшийся мусор, он повернулся и в упор посмотрел на Томаса.
- Томас, - начал он, - тебе необходимо кое-что признать. Уж слишком много раз нам довелось это услышать, чтобы притворяться, будто ничего не слышали. Пришло время поговорить серьёзно.
Томас этого ожидал, но всё равно его кольнул страх - страх услышать свои опасения облечёнными в слова.
- Гэлли сказал это. Алби сказал это. Бен сказал это. Девушка, когда её извлекли из Ящика - она сказала то же самое.
Он помедлил, возможно, ожидая, что Томас спросит, что он имеет в виду. Но Томас и так знал, о чём речь:
- Все они сказали, что скоро всё изменится.
Ньют на секунду отвёл взгляд, затем снова повернулся к Томасу.
- Верно. К тому же Гэлли, Алби и Бен объявили, что видели тебя в своих воспоминаниях после Превращения. Я так понимаю, что в этих воспоминаниях ты не цветочки сажал и не старушек с собачками через улицу переводил. Если послушать Гэлли, так с тобой связано что-то настолько мерзкое, что он даже не прочь тебя укокошить.
- Ньют, я не знаю... - начал было Томас, но старший не дал ему продолжить.
- Я понимаю, что ты ничего не помнишь, Томас! Хорош повторять, настохужело. Никто из нас ничего не помнит, и, слушай, уже тошнит, что ты постоянно этим уши колешь. Ты какой-то не такой, как мы. И пора узнать, что ты за птица.
На Томаса накатила волна самого настоящего бешенства.
- Отлично, и как ты собираешься это сделать? Я не меньше других хочу узнать, что я за птица! Провалиться мне на этом месте!
- Мне нужно, чтобы ты ничего не скрывал. Если хоть что-нибудь, всё равно что, кажется знакомым, будь честен и скажи!
- Да ничего... - начал Томас и запнулся. После его прибытия сюда произошло столько всего, что он почти забыл, каким знакомым показался ему Приют в ту первую ночь, рядом с Чаком. Каким уютным и домашним он ему представился, вместо того, чтобы нагнать ужас.
- Вижу, что шарики у тебя заработали, - проронил Ньют. - Говори.
Томас поколебался - страшили последствия того, что он сейчас скажет. Но он уже устал от всех своих тайн.
- Ну... Ничего конкретного я сказать не могу, - медленно и осторожно проговорил он, - но у меня такое чувство, будто я был здесь раньше, до того, как действительно появился здесь. - Он взглянул на Ньюта, как бы ища понимания в его глазах. - Это у всех так?
Ньют лишь закатил глаза:
- Какое там, Томми! Большинство из нас всю первую неделю только плюкало в штаны и орало так, что глаза на лоб лезли.
- Ну да, конечно. - Томас помолчал. К беспокойству неожиданно добавилось смущение. Что бы всё это значило? Он не такой, как другие - почему? Неужели с ним действительно что-то не так? - Всё здесь кажется мне знакомым! А ещё... Я знал, что захочу сделаться Бегуном.
- А вот это уже интересно. - С минуту Ньют изучающе смотрел на него, даже не пытаясь скрыть подозрения. - Хорошо, продолжай в том же духе. Напряги мозги, обшаривай их каждую свободную минуту и думай, думай, копайся в извилинах! Найди решение, чёрт возьми, постарайся ради нас всех!
- Постараюсь! - Томас закрыл глаза, собираясь погрузиться в тёмные подвалы своего разума.
- Да не сейчас, голова с дыркой! - засмеялся Ньют. - Я имею в виду - вообще, когда у тебя будет свободное время, ну, там, когда ложишься спать, или за обедом, или когда гуляешь после тренировки, да и на тренировке тоже... И если что-то покажется хоть отдалённо знакомым - немедленно скажи мне. Понял?
- Да понял, понял.
Томас забеспокоился: он только что приоткрыл завесу над некоторыми своими тайнами и теперь опасался, что старший товарищ встревожился и просто пытается скрыть свою озабоченность.
- Лады, - сказал Ньют, подозрительно легко отступаясь. - Для начала пойдём кое с кем повидаемся.
- С кем? - спросил Томас, но не успел ещё до конца произнести вопрос, как уже знал ответ. Он похолодел от дурного предчувствия.
- С девчонкой. Я хочу, чтобы ты смотрел на неё, пока глаза не повылазят. Вдруг что-нибудь в ней заставит твои идиотские мозги работать. - Ньют подобрал мусор, оставшийся после ланча, и встал. - А потом слово в слово перескажешь мне всё, что услышал от Алби.
Томас вздохнул и тоже поднялся.
- О-кей. - Он не знал, сможет ли принудить себя поведать всю правду об обвинениях Алби, уже не говоря о своих подозрениях насчёт девушки. Похоже, что ему страшно трудно расстаться с некоторыми из своих тайн.
Ребята пошли к Берлоге, где всё ещё лежала в коме новоприбывшая. Томас никак не мог подавить тревогу: что думает о нём теперь Ньют? Он ведь так открылся перед ним... Ньют ему по-настоящему нравится, и если бывший Бегун обратится теперь против него, Томаса, что ему тогда останется делать? Этого он не выдержит.
- Если больше ничего не поможет, - сказал вдруг Ньют, вмешиваясь в течение мыслей Томаса, - мы пошлём тебя к гриверам - пусть ужалят, чтобы ты прошёл через Превращение. Нам позарез нужны твои воспоминания.
Шутит он, что ли?! Томас выдавил что-то похожее на саркастический смешок, но на лице Ньюта не было и тени улыбки.
Томас опасался увидеть скелет, обтянутый кожей, - нечто на грани жизни и смерти. Но ничуть не бывало: казалось, что девушка просто спокойно спит и в любую секунду может проснуться. Её грудь мерно вздымалась и опадала в такт дыханию, кожа тоже выглядела здоровой и свежей.
Один из Медяков, тот, что поменьше ростом - Томас забыл его имя - капал пациентке в рот воду - по нескольку капель за раз. На прикроватной тумбочке стояли две тарелки, мелкая и глубокая, с остатками ланча - картофельного пюре и супа. Медяки делали всё возможное, стараясь поддерживать в своей подопечной жизнь.