Начало дня не сулило Тооту неожиданностей. Правда, длинный, как жердь, шеф контрразведки, глядя сквозь ротмистра, отмахнулся от его доклада, как от назойливой мухи. Но, вероятно, у него были дела поважнее. К тому же он заверил, что выслушает сообщение после рабочего дня.
"Что ж, после так после. С начальством не спорят". Тоот спустился к бронеходу, проверил готовность замерших у борта машины легионеров и объявил с истинно гвардейским шиком:
- Мальчики! Схватили лопатки и в песочницу! Давайте, шевелите мослами!
Подчинённые заулыбались, радуясь доброму слову командира. Бронеход рванулся с места. Тоот чуть прикрыл глаза, размышляя о событиях вчерашней ночи. Обнаружение портативного излучателя поразило его. Как опытный военный, Тоот отлично знал, что излучатель на башнях противобаллистической защиты служит единственной высокой благородной цели - предотвратить ракетные удары по Метрополии. Башни покрывают страну густой сетью, включаясь, они словно меняют плюс на минус в энергетических потоках в атмосфере Саракша. Благодаря этому система управления ракет сходит с ума и запускает механизм самоуничтожения.
Чтобы знать столь элементарные вещи, необязательно было получать военное образование. Достаточно открыть любое наставление по гражданской обороне для гимназий и технических школ. Именно это он высказал Гаю Дэнну, услышав, что принятая им за гранату коробочка - личный портативный излучатель. Видел бы кто, какую мину скорчил отец Юны.
- Ротмистр! Ты вроде не дурак… "Плюс на минус"! Бу-га-га! Ещё б сказал "разделить на умножить"!
- Попрошу воздержаться от глупых замечаний! - возмутился легионер.
- Это уж, энц офицер, никоим образом не получится! - саркастически ответил Гай Дэнн. - Что вы, молодой человек, вообще знаете об излучении и излучателях?
- Да уж не меньше вашего! - оскорбился Тоот. - Я, скажем, видел передвижные боевые излучатели.
- "Видел" он! - взвился бывший инженер. - Да я эти передвижные излучатели вижу на работе каждый день. Их делают на нашем танковом заводе!
- Да-а? - обескураженно протянул Тоот.
- Да! Испохабили полезную вещь и рады, - продолжал Дэнн. - До войны мы их разрабатывали на заводе медицинского оборудования, и они должны были приносить людям пользу, а не бить по мозгам, точно кувалдой.
Тоот почувствовал, что злится.
- Вы сейчас говорите об оружии, которое спасает наше Отечество, энц Дэнн! - звонко отчеканил он. Жёсткое официальное "вы" вместо иногда уже появлявшегося "ты" должно было остановить отца Юны.
Но того точно прорвало:
- Я говорю о том, что, в отличие от тебя, знаю. То, что излучения влияют на механизмы, твердили ещё лет двадцать назад, однако никаких особых успехов в этой области не было. Лучевая защита от ракет практически невозможна. Для неё необходима энергия, недостижимая на Саракше. А что на человека излучения влияют - это медицинский факт. Реально влияют и очень по-разному.
- Что значит по-разному? - подозрительно спросил ротмистр.
- Мы вот, скажем, разрабатывали излучатели, которые можно было носить с собой для купирования припадка эпилепсии. Как чувствуешь его приближение - включаешь и спокойно отдыхаешь, сидя в кресле, вместо того чтобы биться на полу в конвульсиях. А нынешние излучатели шарашат по мозгам…
- Да как вы смеете?! - Тоот резко вскочил.
- Опять ты за своё. Сам подумай, историк: там, на Голубой Змее, воспитуемые со всей страны - и что, среди них, даже и среди выродков, ты не встречал честных толковых людей?
Тоот, собравшийся уже хорошенько встряхнуть заговаривающегося инженеришку, вдруг остолбенел от банальности и в то же время точности вопроса. Ему сразу представился рыжебородый Аллу Зеф, несчастный зоолог Грат, которого он едва не засунул в промозглый "стакан". И ведь за что? За то, что вступился за одного из товарищей, за то, что правду сказал? Ротмистр почувствовал, что его накрывает волна жгучего стыда, как в гимназические годы, когда выходил наружу какой-нибудь глупый обман или шалость.
- Так решил суд, - буркнул он, отворачиваясь. - Я не желаю обсуждать работу Дворца правосудия.
- Ну да, ну как же, - насмешливо послышалось в ответ. - Высшая справедливость, кольцо врагов, козни всякие. Опять же выродки… Внутренний враг не дремлет! Ты слушай, историк, слушай Неизвестных Отцов. Легче жить будет: "Смирно! Равняйсь! Раз-два! Длинным коли, коротким бей!"
Тоот молчал, отвернувшись.
- Юна! - прикрикнул отец. - Принеси мне отвёртку и лупу. Посмотрим, что тут внутри.
- Не сметь! - взвился Тоот. - Это вещественное доказательство. Я сдам его куда следует.
- Эх, историк-историк, - покачал головой энц Дэнн. - Толкуешь с тобой, толкуешь - а толку - что с тобой, что с бронеходом. Вы уж не обессудьте, энц ротмистр, голова раскалывается, - Гай ещё раз потрогал шишку, - а утром на работу. Так что, ежели пожелаете выслужиться, сдать меня в Департамент общественного здоровья, окажите любезность, подождите до утра. Клянусь, я не убегу. Вам-то всё равно, а я хоть высплюсь напоследок.
Тоот до скрипа сжал зубы. Его просто корёжило от желания расправиться с еретиком. И непременно сделал бы это, если б не образ старшего брата, вставшего перед ним, точно призрак.
"Запомни, - расхаживая по рыцарскому залу, увешанному доспехами и оружием благородных предков, говорил Ориен Тоот. - Есть кипящая, но холодная ярость силы, которая сокрушает преграды и ведёт на подвиги, и есть жгучая ярость бессилия, плоды её - глупость и подлость. С распростёртыми объятиями встречай первую. Но вторая пусть никогда не возобладает над тобой".
Атр вышел из комнаты, хлопнув дверью. Ярость бессилия действительно бесновалась, рвала душу в клочья, требовала выхода, но он понимал, что не может ничего противопоставить простым словам Гая Дэна.
Испуганная грохотом Юна подскочила к Тооту:
- Что случилось? Что-то с отцом?
- Всё с ним в порядке, - буркнул ротмистр. - Спать хочет.
- Да, да. Конечно. Я сейчас. - Она смотрела на мрачное лицо ротмистра. - Вы опять поссорились?
Тоот глубоко вздохнул и отвернулся. Юна неожиданно подошла к нему и как-то вдруг взъерошила тонкими пальчиками короткий ежик его волос.
- Братик тоже всегда так надувался, - тихо проговорила она. - Наболтают с отцом друг другу всякого, потом сидят и дуются. - Девушка погладила щёку Тоота, и того начала бить мелкая дрожь - давно забытое, до боли приятное чувство лёгкого прикосновения неясной женской руки. Легионер закусил губу.
- Я тоже пойду спать, - наконец выдавил он. - И ты ступай.
Теперь бронеход нёсся по раздолбанной улице, выполняя заведённый ритуал: блокпост - у моста, КПП - на въезде. Приветствие, щелчок наручника…
"Вот с кем бы посоветоваться насчёт излучателей, - подумал ротмистр, автоматически козыряя и выходя из кабинета главного инженера. - А почему, собственно, нет? Он же приглашал как-нибудь посидеть, брата вспомнить. Значит, в выходной день и посидим".
И снова захлопнулся люк бронехода, снова взвыл форсированный двигатель, и опять бронированная "Куница" стремглав припустила по улице, сопровождая бег рёвом сирены.
- Энц ротмистр! Справа на полтретьего - оптика! - скороговоркой доложил Вал Грас. Но Тоот и сам заметил блеснувший на экране зрачок окуляра.
- Лево руль! - скомандовал он, хваля себя за то, что не поленился объездить округу и осмотреть пути возможного отхода. - В переулок! Скорости не сбавлять. Дальше развилка, проскочим мимо завода шахтного оборудования. Пулемёт снять с предохранителя.
- Сделаем, - сквозь зубы проговорил Грас. Бронеход затормозил, резко сдал назад, потом рванулся вперёд, развернулся почти на месте и исчез в ближайшем переулке.
ГЛАВА 11
Магнитный ключ прикоснулся к полированной стали наручников, и замок тихо клацнул, освобождая запястье Тоота от драгоценного груза.
- Премного благодарен. - Толстяк, руководитель лаборатории, поправил очки и осторожно, точно бомбу, принял кейс. Затем поглядел в протянутый бланк ведомости и, близоруко щурясь, начал выводить заковыристую подпись.
"Обычно такие витиеватости присущи людям крайне самолюбивым, порой даже самовлюблённым", - глядя на изогнутые хвосты букв, подумал ротмистр и спросил, будто между прочим, не давая времени толстяку поднять голову:
- А правда ли, что эти излучатели влияют на всех, а не только на выродков?
- Ну да, конечно, как же иначе? - выводя последний завиток, произнёс учёный и поднял глаза на Тоота, и тут же в его взгляде мелькнула то ли растерянность, то ли испуг, точно он сболтнул лишнее. Перед ним стоял офицер Боевого Легиона, офицер, присланный лично шефом контрразведки, а о нём в приличном обществе лишь шептались, да и то с оглядкой. Однако кто знает, что можно и чего нельзя говорить этому армейскому истукану с жёстким, даже колючим взором серых глаз. - Впрочем, эта тема дискутируется рядом учёных, - не выдерживая пристального взгляда и отворачиваясь, добавил он. - Всё. Жду вас в семнадцать тридцать.
Легионеры тремя двойками заняли посты по обе стороны бронированной двери и у входа в здание. Во время работы с документами никто, кроме имеющих специальный допуск, не должен был даже приближаться к лаборатории.