Машина заскочила в один из тупиковых дворов, больше похожих на глубокий колодец, где пропадают души жителей, живущих в них многие годы. Главное – нам бы тут не пропасть. Это был тайм-аут перед смертью, не иначе.
Но у судьбы были другие планы.
Только когда я взглянул на небо, я понял, что место Лило выбрала идеальное: двор был настолько узок, что твари не могли атаковать нас все сразу. Они просто мешали друг другу. Нападать могли лишь считаные особи, становясь превосходной мишенью, чем я и не преминул воспользоваться. Пулемет посылал смертоносные струи, кося полчища гарпий не хуже любого комбайна. Мертвые тела падали, грозя похоронить нас под своей массой, и только по счастью этого не произошло. Мне приходилось несладко. Одна из подстреленных туш едва не угодила мне на голову. Я едва успел увернуться.
Боезапас в пулемете закончился, но тут на помощь пришла Лило, сунув мне в руки новый магазин. Вовремя!
– Спасибо, милая! – только и успел прокричать я, отточенными до автоматизма движениями зарядив оружие.
Девушка кивнула и снова скрылась в кабине. Молодец! Лило все просчитала и теперь ждала первой возможности рвануть дальше.
И она представилась, когда заметно поредевшая стая гарпий взмыла высоко в небо, наверное, чтобы набраться сил перед следующей бессмысленной атакой.
Машина вырулила на один из проспектов города и понеслась вперед.
Поначалу мне показалось, что нам удалось оторваться, но когда через несколько минут я обернулся, волосы на моей голове встали дыбом – любой панк бы обзавидовался. Гарпии кружили в отдалении, будто чего-то боясь, а чего именно, мне сразу стало ясно.
Десятка два разгоряченных тварей, напоминавших леопардов-переростков, выскочили из подворотни и стремительно настигали автомобиль. У них была гладкая лоснящаяся шерсть, почти прозрачная; крупная голова; вытянутое мускулистое тело (я видел, как перекатываются под натянутой, будто пленка, кожей бугры мышц); из открытых пастей длинной струной тянулась слюна, иногда срывающаяся и падающая крупными каплями на запыленный асфальт. Было в этой капающей слюне нечто страшное и омерзительное.
Не знаю, что это за гадины, никогда не слышал о таких. Видимо, это были какие-то ночные твари, проснувшиеся чуть раньше обычного срока и вышедшие на охоту. Гарпии их явно опасались и предпочитали не связываться, но из виду нас не упускали.
"Леопарды" мчались как заведенные. Похоже, они не знали чувства усталости, бежали так быстро, что четыре мелькающие лапы сливались в одну. Постепенно эти милые создания нагоняли пикап, издавая низкое утробное урчание.
Я полоснул по ближайшей из пулемета. Гигантская кошка с легкостью ушла с линии огня, пули подняли пылевые вихри у нее за спиной. Однако, подумал я, эта зараза явно знакома с огнестрельным оружием и знает, как надо себя вести. И, что самое неприятное, ни капельки его не боится.
Вот как! Хорошо, берегитесь, киски. Сейчас мы с вами немного поиграем.
Я стрелял веером, увернуться от летящих широким фронтом пуль было невозможно, но "леопардам" удавалось немыслимое. Все двадцать кошек умудрились остаться даже непоцарапанными. Они гнались как заколдованные, целые и невредимые.
Что это было – невероятная реакция или иная, недоступная человеческому пониманию способность? Как бы я хотел это выяснить в другой, более спокойной обстановке, когда у меня на хвосте не висело бы сразу столько голодных и неуязвимых кисок.
Еще одна очередь с тем же итогом. Мимо! Я зарычал от досады, а ситуация с каждым мгновением становилась все более угрожающей. Одна тварь неслась уже чуть ли не на расстоянии вытянутой руки. Я хорошо разглядел ее огромную, как ведро, голову, плотоядное выражение в глазах и какую-то насмешку, что ли. И вот это меня разъярило.
Скотина находилась в мертвой зоне, я не мог достать ее из пулемета. Тогда я сорвал со спины автомат, хорошенько прицелился и высадил весь рожок в наглую ухмыляющуюся морду. На этот раз ни одного промаха, "леопард" не смог уйти с дистанции, он находился слишком близко, и однако, смертельно раненный, он умудрился пробежать за нами еще с полкилометра и лишь потом начал отставать, а еще немного погодя завалился у перекрестка, успокоившись навсегда. В тот момент я даже перекрестился.
Мы не могли позволить себе такую роскошь – тратить столько патронов на одну котяру. Их и без того было слишком много, кроме того, гарпии тоже не обделяли нас своим вниманием. Они вопили на высоте, выжидая, кто победит в затянувшейся гонке. Сейчас я бы поставил на кисок, у них были все шансы.
Мой город всегда славился разводными мостами, в детстве я обожал смотреть на это впечатляющее зрелище. Лило выбрала не самую удачную дорогу, а может, это твари сознательно загоняли нас в удобное для них место. Впереди показался не до конца разведенный мост, между соседними пролетами оставалось приличное расстояние метров в семь-десять. Свернуть было некуда. Сзади подстерегала опасность.
И тогда Лило утопила ногу в педаль газа, пикап взбрыкнул и ринулся вперед, забираясь по пролету все выше и выше. Наконец колеса его оторвались от моста. Мы полетели.
Я остекленевшим взглядом озирал величественную панораму города, закованные в гранит набережные, сияющие в закате купола церквей, покрытые цветной черепицей крыши домой. Позади послышался протяжный вой кошек, сообразивших, что добыча предпочла верную смерть их коготкам и пастям.
Дуракам везет, только так я могу объяснить тот неоспоримый факт, что машина приземлилась на все четыре колеса, не кувыркнулась в воздухе, не слетела в холодную воду реки, не рассыпалась на части. Удар был страшный, у меня едва все внутренности не отбило, живот подскочил к подбородку, зубы лязгнули, в ушах зазвенело, перехватило дух, но это неважно. Главное, мы все же перелетели на ту сторону. Перелетели и понеслись вперед, к дальнейшим приключениям на собственную пятую точку.
– Дура! – на одном дыхании сказал я и выплюнул сгусток крови.
От "милых" представителей кошачьего рода-племени мы избавились, теперь за нас принялись гарпии.
Такого количества тварей мне еще ни разу не приходилось видеть на одном отдельно взятом участке: небо сделалось черным-черно от закрывавших его крылатых бестий. Они сбились в огромную стаю невиданных размеров, напоминавшую гигантский смерч, способный поглотить все на своем пути. Если он настигнет нас – все пропало. Даже три пулемета не спасут.
Я постучал кулаком по крыше, призывая девушку отвлечься от дороги и взглянуть наверх.
– Едем в первое попавшееся укрытие! – прокричал я. – Иначе крышка!
Автомобилю порядком досталось, двигатель чихал и кашлял. Становилось ясно, что долго наш пикапчик не протянет. Забавно, порой люди бывают выносливей техники. Она ломается, рушится, а мы ничего, живем.
Самые наглые гарпии уже проносились над нами на бреющем пролете. Еще немного, и начнут хватать когтями за голову. Оторвать мне башку или вытащить из кузова не составит для них большого труда. Я содрогнулся, представив себе любой из возможных вариантов.
Лило просигналила, привлекая мое внимание. Я обернулся. Впереди нас подстерегала еще одна напасть. Красный туман, едкая кислота, разъедающая все на своем пути. И снова не обогнуть – не объехать. Прямая как стрела улочка вела нас к нему.
Облако тянулось выше, чем крыша автомобиля, но, будто зная об этом, оно постепенно снижалось – понемногу, по чуть-чуть, буквально на миллиметры, но каждый из них был смертельно опасен для нас. И для гарпий тоже.
Девушка упала на сиденье, я распластался на днище кузова, обхватил голову руками. Машина влетела в красный туман. И сразу стало нечем дышать.
Сложно сказать, сколько продлилось это странное ощущение. Мы будто ехали в вязком плотном киселе. Я молился только об одном: чтобы туман не задел нас. Это было очень страшно, но еще страшнее были жалобные крики умирающих гарпий. Почти вся стая влетела в облако и теперь погибала. Немного погодя все стихло.
Только когда я снова почувствовал порывы ветра, то нашел в себе силы сесть и обнаружил, что половину кабины как языком слизало. Остался неровный косой срез металла и пластика. Я потрогал его. Он ни капельки не нагрелся.
– Лило, ты как? – опасаясь, что не услышу ответа, спросил я.
– Живая!
Девушка поднялась с переднего сидения и сразу вцепилась за руль.
Я облегченно выдохнул. Кажется, обошлось.
Но радость была преждевременной. Гарпии погибли не все, тех, что не попали в губительное облако, еще хватило на то, чтобы продолжить погоню.
Темнота повисла над крышами домов, ориентироваться становилось все труднее, и у нас оставался единственный шанс спастись – как можно быстрее найти ближайшую станцию.
Пикап резко затормозил перед темным силуэтом какого-то строения. Я не сразу понял, что это подземный переход с выходом на станцию метро. Табличка с названием была давно разбита, и определить местоположение не представлялось возможным.
Мы выскочили из машины и бросились внутрь в надежде, что на этот раз фортуна улыбнется нам своей щербатой улыбкой. Но опять просчитались: ворота были заперты, на призыв о помощи никто не откликнулся.
В голове всплыли смутные воспоминания о том, что часть станций в центре давно заброшена после эпидемии какого-то вируса, но это были лишь жалкие клочки информации, верить которой я особо не решался. Но, как говорится, надежда умирает последней, и не хотелось верить в худшее.
Каждая минута промедления могла стоить жизни, да и податься нам уже было совершенно некуда.
Я схватил Лило за руку и направился в сторону оставленной машины.
– Что у тебя на уме? – спросила девушка, но я в данный момент был не расположен к диалогу и потому промолчал.