* * *
Второе событие, о котором я вспоминаю, столь тесно связано с первым, что мне, видимо, не удастся разделить их. Тем не менее, рассказывая о том, что случилось, я должен четко разделить события, те, что были до того, как я ментально сканировал Фатиму, и те, что случились после.
Итак, с одной стороны, на руках у меня была странная, на вид забитая девушка (девочка), безумно боявшаяся прежних хозяев, с другой - Мясник, с которым портить отношения мне не хотелось. Магия магией, но, судя по всему, проблем у меня и без того хватало.
Однако продолжим но порядку.
Ментальное сканирование ничего не дало. Фатима оказалась не шпионкой, не подсадной уткой, а, как я и подозревал, несчастным человеком. Дочерью Востока с искалеченной судьбой. Человеком, который видел в жизни только плохое. Родители ее погибли во время развала СССР. Не стану описывать те гадости, которых я насмотрелся, заглянув в ее голову. Поверьте, не стоит. В свои годы она изведала все мерзости, которые только может сотворить бессердечный маньяк над беспомощной нищей. Проще уж посмотреть хорошую немецкую порнушку - по крайней мере, это кино, а не фрагмент чьей-то судьбы.
Однако вечером второго дня мы должны были отправиться в гости, а для этого "моей даме" как минимум стоило сменить гардероб. Поэтому, прихватив добрую пачку из кейса Арамыча, я с утра пораньше поднял свою "гостью" и вытащил ее из дома, пока она вновь не столкнулась с Тоготом или Игорем.
Было еще очень рано. Солнце только-только поднималось над горизонтом, сквозь морозную дымку окрасив часть неба в тона ядреной охры. Но любоваться рассветами у меня времени не было. Впрочем, как и настроения. Для меня утро по-прежнему осталось "хмурым", а от ночи, проведенной в кресле, ныла шея. Нет, если честно, то в какой-то момент у меня возникло желание разделить ложе с моей новой… домоправительницей (назовем это так), но мысль о лекции про вред педофилии в исполнении Тогота уничтожила малейшее желание использовать нежданный дар восточной диаспоры…
Выскользнув из парадной, мы какое-то время ежились на холоде. Фатя куталась в пушистый воротник своей куртки и бросала на меня неодобрительные взгляды. А я стоял, подставив лицо ледяному ветру с залива, и вдыхал морской воздух. На мгновение мне даже показалось, что я перенесся на Силд - мир мелких островов и гигантских океанов, мир белоснежных пляжей и колючих пальм.
Наконец, поняв, что пауза слишком затянулась, я кивнул Фате.
- Сегодня вечером у нас светский визит, так что придется пройтись по магазинам.
Фатя обреченно кивнула. Видимо, в прошлом ей не раз приходилось совершать подобные рейды, и ничего хорошего от них она не ждала. А я, как всегда, пренебрег предупреждением… И… понеслось… Мы шли из магазина в магазин, из отдела в отдел. Фатима примеряла наряды, украшения, если мне нравилось, я платил. Но все это не вызывало у девушки радости. И я никак не мог понять, в чем же дело. В какой-то момент я решил попытаться разговорить ее.
- У тебя такой вид, словно мы на похоронах. Девушкам обычно нравится, когда им покупают обновки.
- Я не девушка. Я - ваша вещь.
- Даже в Америке рабство отменили давным-давно…
Фатя лишь печально покачала головой.
- Вы смеетесь, сами не понимаете, что говорите…
- Послушай, что в самом деле у нее в голове?
- Да ничего особенного, просто ее сломали, как порой ломают игрушки… Раз… и…
- При чем тут это…
- При том, что она не понимает даже того, что кто-то может ей купить что-то просто так. Что какая-то вещь может и в самом деле принадлежать ей, а не ее господину.
- Но я…
- Я предупреждал тебя, что ты ищешь себе дембель. Ты не послушал…
Я вновь повернулся к Фатиме.
- Послушай, девочка, - я попытался говорить строго, почти официально. - Все эти вещи, что мы тебе покупаем, они - твои. Сегодня вечером нам предстоит один визит, после чего ты будешь совершенно свободна. Ты сможешь пойти куда пожелаешь…
- Господин хочет завтра прогнать меня? - в ее голосе чувствовался испуг.
- Хочет, хочет…
- Ничего подобного, - все тем же вкрадчивым тоном продолжал я, сообразив, что выбрал неподходящее время и место для выяснения отношений. - Я хочу, чтобы ты поняла, что свободна в своих поступках.
- Если я и в самом деле свободна, то я хочу остаться в услужении молодого господина, если только он не станет пугать меня всякими чудовищами.
- А вот этого обещать не могу…
- Но молодой господин…
В этом обращении было что-то несоответствующее, что-то анимешное. Прямо девочка-рабыня из японского мультсериала.
- Послушай, нет никаких чудовищ… Они странно выглядят, но это мои друзья…
- Аморф - раб…
- …Которые живут со мной… Пусть даже выглядят они не слишком приятно.
- Это демоны, господин. Наш мулла, преподобный Айрадин, всегда говорил: "Если увидишь демона, сразу его распознаешь".
- А существа с…
- Нет иных существ, кроме как созданных Аллахом, а все остальное - демоны. - И Фатя вновь потупила взгляд.
- Вот так, пидор зеленый, для нормальных людей ты чудовище.
- А ты - рабовладелец!
На этом ментальный диалог с Тоготом, впрочем, как и диалог с Фатимой, закончился.
Может, в этот раз все бы и вышло хорошо, но только на ступеньках обувного универмага "Платформа" - в женщине ведь все должно быть хорошо, даже обувь - мы натолкнулись на группу кавказцев. Их было человек десять. Кепки-аэродромы, кожаные куртки, спортивные штаны, золотые зубы. Я тащил пакеты с покупками, Фатима, понурив голову, плелась позади, когда нам навстречу вырулила эта компания. И, судя по всему, кто-то из них узнал мою спутницу. Нам заступили дорогу. Один из кавказцев оттеснил охранника, который попытался было вмешаться, а остальные подступили ко мне, размахивая руками у меня перед носом и бормоча что-то на своем. При этом все они то и дело указывали на Фатю.
- Чего они хотят?
- Нет, ты же девочку не отослал… Ты хотел неприятностей… Вот они…
- Чего хотят эти уроды? - едва сдерживаясь, повторил я.
- Они смеются над тобой, хотят забрать девочку, чтобы она их обслужила, как прежде, - совершенно равнодушно поведал мне Тогот.
Сказать, что мне все это не понравилось, значит, ничего не сказать.
- Если ты, зеленый пидор, не станешь…
Видимо, мой покемон понял, что в этот раз я не шучу, потому что отозвался сразу:
- Стану, стану… Повторяй за мной…
Витиеватое заклятие мы осилили секунд за пять, а потом я шагнул вперед, взял за руку того кавказца, что стоял впереди, и внимательно заглянул ему в глаза.
- Так вот, кавказский пленник, ты сейчас встанешь на колени и будешь молить о прощении у меня и у этой девочки. А если ты…
Видимо, кавказцу мои слова не понравились. Он дернулся, пытаясь вырваться. И тут ему стало больно. Очень больно. Очень, очень больно. Ну, представьте, что обнаженный нерв опускают в концентрированную серную кислоту… Остальные смолкли. Уставились на своего товарища, не понимая, что с ним происходит. А он, извиваясь и постанывая от боли, начал постепенно опускаться на пол. И лицо у него перекосилось. Такое бывает, если по забывчивости куснешь лимон без сахара. Кислое личико.
- Это и остальных касается… - продолжал я.
Кавказцы инстинктивно попятились. Они явно не привыкли к такому отношению.
Что-то сверкнуло справа от меня, и тут же мимо пронесся огненный шар. Я в недоумении повернул голову. Справа, на полу, возле охранника стояли ботинки. Обычные такие ботинки, полные серого пепла. Чуть дымящиеся. А в воздухе повис запах озона и паленой шерсти. Кто-то кого-то испепелил. Забавно. Я повернулся туда, откуда вылетел огненный шар.
Из отдела мужской обуви, поигрывая тростью, вышел Викториан. Белоснежный плащ, трость, шарф. Просто душка, а не колдун.
- Не понял… - протянул было я, но Викториан прервал меня, отвесив учтивый поклон.
- Всего лишь дружеская поддержка, господин Томсииский, - почти пропел он. - В конце концов, мы с вами союзники, делаем одно дело. - А потом он, повернувшись к кавказцам, выдал какую-то фразу на языке гор, после чего те полезли в карманы и на пол посыпались ножи, стволы, кастеты и прочее. У Викториана мне переспрашивать было неудобно, поэтому я обратился к Тоготу:
- Что он им сказал?
- Пообещал прислать "валентинку".
- Я тебя серьезно спрашиваю.
- Обещал испепелить каждого, у кого в карманах… ну, есть такое выражение на Кавказе… сокрыто достояние мужчины…
- Как, они себе сейчас еще и публичное обрезание устроят?
- Не в этом смысле, осел, - огрызнулся покемон, и в этот раз он был прав. Я перегнул палку.
Больше не сказав ни слова, Викториан прошествовал мимо онемевших кавказцев и охранника, застывшего с широко открытым ртом. У самой двери в струях кондиционеров полы его пальто взметнулись белоснежными крыльями. Мерлин Монро, и только!
- Встретимся вечером, - бросил он мне через плечо, проскользнув через раздвижные двери.
Только тогда я вновь повернулся к своим оппонентам, но у них, по-видимому, изменились планы. Попадав на колени, они принялись колотить лбами об искусственный гранит ступеней и бормотать что-то напоминающее молитву. Мне ничего не оставалось, как подобрать упавшие пакеты с покупками.