– Госпожа позволит удалиться? – после паузы спросил Денес.
– Ступай, – разрешила Изабелла.
Им обоим было о чем подумать и чем заняться. Вежливо беседовать ни о чем ей меньше всего хотелось, а выяснять отношения не имеет смысла. Когда-нибудь настанет час – и голова Денеса очутится на острие копья перед ее дверьми. А до того надо вести себя вежливо и осторожно. Наличие сына – очень серьезный козырь в ее руках, и одновременно слабость. В случае ее скоропостижной гибели можно найти иных воспитателей. Он еще слишком мал, чтобы понять разницу. Важно быть готовой ко всему, и сегодняшнее требование мужа – неприятный сюрприз. В принципе он, конечно, прав, и на его месте она бы поступила схоже, но зачем при свидетеле?
Блор вежливо побеседовал с купчихой, пощупал ткань (любой кнехт, проведший в поле более полугода, смотрелся истинным оборванцем), похвалил за расторопность и двинулся дальше по лагерю, провожаемый поклонами. Он давно привык к подобному поведению и перестал его замечать. Вот примись она вдруг орать в негодовании – его могло бы это заинтересовать. Но такое случалось крайне редко.
У Возмездия имелись собственные представления о правильном поведении вблизи Повелителя, и он резко реагировал на неподобающее. До сих пор никого не укусил, однако и давно привыкшие к его присутствию не радовались, обнаружив перед лицом оскаленную пасть демона, готового наброситься. Мало кто не усваивал с первого раза и без серьезной причины повышал голос опять.
Блору хотелось спокойно поразмышлять, не пытаясь постоянно контролировать каждое слово. Уж очень далеко идущие выводы из них делали иногда его лорды и леди. Кроме того, полезно было оставить своих ближайших помощников наедине. Пусть уж лучше сразу сцепятся, чем продолжают копить злобу и искать возможность уничтожить другого.
Великолепные стены Джабала виднелись прямо напротив. Немногие города Империи могли похвастаться сохранившимися заслонами. Часть специально снесли, лишая возможности сопротивляться еще со времен прихода сюда первых императоров. Другие, не поддерживаемые из-за отсутствия угроз (далеко от любых границ), элементарно разрушались и ломались населением для личных построек. Здешние, видимо, отличались не просто огромными размерами, но и достаточно новым ремонтом. Уже в последние годы на наращивание высоты брошены немалые силы. Не меньше пяти человеческих ростов, а по ширине хватало места для езды на телегах.
Десятки, а скорее сотни, башен возвышались на равном расстоянии от соседних, позволяя обстреливать штурмующих со стены. Лестница такого размера сама по себе уже предмет опасный и не так просто изготовимый. Скорее всего, наилучший способ взять твердыню – примененный им когда-то в Граде на севере. Огромная насыпь, позволяющая подойти вплотную и разрушить участок стены. Это займет месяцы, а в двух обустроенных гаванях базируется достаточно многочисленный флот, непременно жаждущий прорвать блокаду.
Хуже другое: осажденные по количеству значительно превышали осаждающих. Даже одни мужчины, не учитывая женщин и детей, могли составить значительную армию, выставив на каждого его воина двух или трех своих. Конечно, выйди они в поле, это преимущество на фоне опытных бойцов и при отсутствии хоть сколько заметной кавалерии мгновенно исчезнет, но как раз меряться силами в строю они и не собирались. Сидя на стенах, даже неопытные люди могут нанести его отрядам тяжелые потери. И вот этого следовало избежать.
Мало взять город – важно сохранить боеспособные полки. Впереди Серкан, где второй год идет вялотекущая война. Гелонцы продолжают высаживаться, продвигаясь вдоль берегов. Барон с его подачи закрывает глаза на их ватаги, при условии спокойного поведения. А вот на западном побережье они уже закрепились и совместно с местными шайками, временами доходящими до нескольких сотен человек, норовят не просто откусить кусок земли, а обустроиться надолго, перевозя семьи. Анжольви перед уходом хорошо почистил огромный полуостров, а они снова лезут. За спиной холод и голод, впереди возможна смерть, а может, и шанс зацепиться.
Посольства сновали туда-сюда весь год. Из отдельных городов, от вельможных фемов и от тех же северян. Каждый мечтает заручиться поддержкой и помощью в общей неминуемой свалке. И здесь придется быть очень осторожным. Не задеть чьи-либо интересы, включая столь хорошо памятного фем Руди, практически нереально. Кого-то неминуемо придется прижать, и всерьез. Ничего не поделаешь – справедливость требует жертв. Полного удовлетворения желаний не получит никто, а от недовольных придется избавляться. Для этого и важно иметь под рукой не просто один из отрядов, а крупнейший и сильнейший.
Идти придется до конца. Отсутствие снисходительности к поверженным врагам, конфискации имущества, повышенные налоги. Надо нагнать страха на колеблющихся и заткнуть глотки горлопанам навсегда. Другого рецепта для приведения к смирению на фоне отсутствия центральной власти нет. И ждать нельзя. Никто не ответит, как скоро прекратится смута на юге, но в ближайший год я должен окончательно взять северные провинции под свою власть. Тогда им всем, хочется или не хочется, придется считаться с хозяином всего севера. А это совсем иной уровень.
– Рикс, – сказал осторожный голос сзади.
Из Рея вышел неплохой командир полка. С людьми обращался правильно, во время битвы у брода команды отдавал своевременно. Не зря его натаскивали лучшие из командиров. Парень последовательно прошел несколько ступенек в разных подразделениях, набираясь опыта и ума. Причем отсутствие любых поблажек закладывалось заранее. Терять еще одного друга Блору очень не хотелось. Воля богов – одно дело, а умение воевать – совсем иное. В бою требуется не одна храбрость и фехтование.
На управление он его тоже проверил. Оказалось, не стоило и пытаться. Хозяйственник паршивый, и доверить управление тцарством нельзя. Отзывы достаточно схожие и от барона, и от Шарлотты или Джила. И Блора не столько робел, сколько относился с переходящим в благоговение уважением. Впрочем, это всех его немногочисленных родичей касалось. Он изначально старше остальных, помимо Жоайе, и даже в Храме в детстве являлся для них авторитетом, что уж сейчас говорить. Все уцелевшие готовы за ним в огонь и воду. И не в переносном, а буквальном смысле.
– Они готовы сдаться! – В тоне Рея при виде открытых ворот, из которых показалась процессия с флагом переговоров, прозвучали удивление, радость и разочарование.
Он не хуже остальных понимал, к чему могут привести попытки штурма. Умение и желание беречь людей в него вбивали последовательно не один год. Притом мечта показать себя во всей красе, явив пример героизма или нечто подобное, не могла не посетить. Слишком он был молод. Скажи Блору, что он сам всего на пяток лет старше, и Рей сейчас почти в его возрасте возвращения с Матери Гор, – крайне удивился бы.
Он по-прежнему видел того не доросшим до серьезных дел, а лично себя – многократно умудренным неприятным опытом. Конечно, не старцем, но зрелым мужчиной. И дело не в детях. Этот паршивец тоже успел погулять и заполучить парочку внебрачных, прежде чем получил соответствующую моменту выволочку.
Что-то многовато топает, без особого энтузиазма подумал, направляясь навстречу. Десятка два собралось, не меньше. Вон те явно из городского управления. По одежде сразу видно. Не просто шубы, а расшитые золотом, и шапки бобровые. Вещь достаточно распро страненная.
– Боятся, – исправно доложил демон. – Все трусят. Аж нос закладывает.
Ничего удивительно, рассудительно прикинул Блор. От нашей беседы многое зависит. Может, затребую налоги на десять лет вперед и выдачу заложников. Нормальное дело. Может, у меня с утра настроение плохое или живот болит. Вон Стив-император, в свое время стоящий на этом месте, город стер с лица земли. Всех защитников прикончил, а остальных продал в рабство, не поленившись через одного глаз выжечь. Хорошо, не всем. И всего-навсего из-за убитого под ним коня.
На том месте поселил ветеранов – они не могут не помнить, откуда взялся новый город. Нет, положительно я очень хороший человек и недурной государственный деятель. До сих пор никого толпами под топор не гнал, кистей рук не отсекал, всем городом живьем в землю, как Кардин Шестой, не закапывал. Все о пользе и поступлениях налогов не забываю. И почему не ценят?
Странная все же компания. Вон наместник Рант кура, собственный, из Массо – пополнил своей персоной список погибших и выпал из числа принимающих решения навечно. Этот изумительно худой тип не может быть никем иным. Про его вид, кости да кожа, аж анекдоты ходят про жадность. Организм не усваивает всего украденного. Вот и приходится снова и снова тащить. Глотает, а впрок не идет.
Надо же, в соболиной шапке, подчеркивающей высокое положение. В последнее время поиздержался. В Массо он лишний. Удивительно, почему не уехал, да только мириться у него желание должно отсутствовать. Значит, что-то придумал. Ну-ну. Посмотрим. Слишком уж уступчивым тоже нельзя быть. Мне еще своих награждать, и без контрибуции никак.
Еще жрецы в своих длинных хламидах и с бритыми головами. Как не мерзнут – не понять. В Шейбе укутывались от мороза всю жизнь, ничуть не скрываясь. Там, правда, холоднее…
– Берегись! – взвыл в голове Блора бесплотный голос Возмездия.
Демон с неторопливого шага внезапно прыгнул далеко вперед, намного перекрывая представления о его силе, прямо в кучку парламентеров. Жрецы вытянули руки – и в Блора полетели холодные светящиеся стрелы длиной в несколько локтей. Если бы не его верный телохранитель, не успел бы увернуться. За спиной жутко закричал человек. Явно не сладостями кидают.