Шарлотта не ворует не только потому, что он так думает или еще не принесли доказательств. Просто он точно знает – это так. Регулярно заглядывает к ней, достаточно четко помня нормальное расписание. У нее отсутствует вторая бухгалтерия. Совсем. Все записывается четко и точно. 161458 больших империалов дохода с 52556 десятин сельскохозяйственных угодий и всевозможных производств, включая городское имущество. Но это его личные средства. Годовой доход с земли и налогов тцарства достигал 400 тысяч. Конечно, без шахт и пушнины. Не так уж много. И не так уж мало для бедных территорий.
Ничего сложного заглянуть через плечо. В последнее время ему страшно не хватает возможности воздействовать на мир, оставив записку или нечто подобное. Даже попугав кой-кого. Ну всего на свете получить нельзя. Уж это он знает твердо. И так совсем недурно выходит и временами много полезнее целой армии соглядатаев.
К примеру, приблизительные цифры итоговых поступлений и расходов он знает заранее, что позволяет строить из себя безалаберного типа. Фактически он таковым и является, не особо вникая в подробности и имея массу других дел. За всем не проследишь, а у него на то помощники имеются. И все же совсем отворачиваться не собирается. Не часто, но присматривает. Ничего ужасного в разговорах и записях пока не наблюдал.
Нельзя сказать, что она совсем уж бескорыстна. Ничуть не сомневаясь, может заказать для себя или Анжи дорогую вещь за его счет. Как сейчас. Ведь без сомнения лично себе хороший кус отломила, да не просто так, а через Тадера у федератов. Это значит, его людей законной прибыли не лишает и придраться не к чему. Со всех сторон обставилась. Одно слово – экономка. Претензий у хозяина никаких нет и быть не может, а она в прибыли немалой.
Большая умница, способная раздеть кого угодно. Тадер не мальчик и состояние сделал не на одном ростовщичестве.
Обязательно поставит потом в известность, и Блор лениво отмахнется. На ней держится очень много, и если вдумчиво обустраивает собственную усадьбу, то пусть так и остается. Мало ли что ожидает в будущем – пусть имеет при любом развитии событий собственный источник дохода и личное жалованье. Его дочь – его семья. А Шарлотта – нет. Она в случае его смерти не получит ничего, помимо дареного раньше, и знает об этом.
Все-таки повезло с ней несказанно, подумал Блор. Я могу быть образцом всех существующих и приписываемых идеальному властителю добродетелей. Во всяком случае многие так и думают, и разочаровывать их не собираюсь.
Однако не один Блор осуществляет управление землями и страной. Он окружен людьми, имеющими как сильные, так и слабые стороны, нередко норовящими выпросить или самовольно заполучить некие льготы или поблажки. Не хочется уж вспоминать про прямое неизбежное воровство и ложь. Гарантом каждого и их добродетелей он не может оказаться.
Вылетел из кабинета и принялся перемещаться по дому. Проверить детей, заглянуть в казарму, убедиться во всеобщем довольстве на базаре, помелькав у лавок и послушав разговоры. Хвала всем богам, ничего неожиданного и неприятного. Лучший комплимент для правителя – это полное отсутствие неприятностей в его отсутствие. На ключевые должности поставлены правильные люди, заботящиеся если не о благе государства, так о лично его расположении, и не пытающиеся играть в свои игры. Можно отправляться обратно.
Он выскочил к знакомому мысу из одного целого куска гранита, где продолжало сидеть его тело в неподвижности. Снизился к сидящим у костра людям и прислушался. Не то чтобы крамолу искал, странно было бы найти в подобной компании – сплошь близкие, люди рангом пониже в отдалении стоят. Да и кто всерьез примется при свидетелях интриговать, просто стало любопытно. В своем кругу люди частенько раскрываются сильнее, чем в общении с вышестоящим. А знать, каков человек на самом деле, всегда полезно. Его враги, друзья, кого уважает и кого ненавидит.
– Ты на что это намекаешь? – потребовал Денес.
– Жил в стародавние времена очень известный вождь, – ничуть не смущаясь, продолжил нечто сказанное раньше Чипинг, – а тогда мало кто волновался насчет количества жен.
Рей откровенно фыркнул.
– У вас и сегодня не очень беспокоятся.
– Одна была прекрасна, но низка происхождением, украдена в набеге. Другая – с кровью, уходящей далеко в глубь веков, и в роду у нее имелись великие люди, да и в тот момент клан силен.
– И родилось у него два сына, – пробурчал Одрик. На взгляды ухмыльнулся: – Видно, куда клонит.
И этот туда же, подумал Блор. Скоро в лицо выскажут, раз уж в своей компании такие речи ведут. Нет, от Денеса или Одрика я бы не удивился, но и Чипинг косо смотрит. К счастью, у меня нет от Шарлотты сына и можно не опасаться недовольства по данному поводу.
– Куда? – удивился Рей.
– А надо сказать, что вождь мог быть очень добрым человеком, – продолжал повествование Чипинг, не замечая молодого воина, – и когда он был добр, добрее его не найти никого на свете. Но если уж разозлится, то злее его тоже не найти на земле. Когда первая жена принялась обижать сына от второй, он взбесился хуже дикого зверя и высек ее кнутом. Она не спустила обиды и подговорила сына напасть на отца и убить. Тому тоже не нравилось предпочтение детям от другой жены, а в наставниках он имел дядьку, внимательно следящего за попранием прав своего воспитанника.
И стали одни родичи резать других, а попутно бегать к соседям, призывая их на помощь. И когда окончательно ослабили противника, у берегов острова Хайдан появилась флотилия Сигиргна.
– Кого? – переспросил Франк, морща лоб.
– И не стало древнего рода, – закончил барон.
– Я не понял, – удивился Рей, – это что настолько известная история, и люди реальные, не байка очередная?
– Легенда о своей крови, – подтвердил Эрдем. – Каждый островитянин знает с детства. Выводы вот разные делают. Кто папашу первым на острие сажает, пока не успел начудить, кто заранее делит наследство. Не обязательно помогает, да тут раз на раз не приходится.
– Потому что согласия нет в семье, – уточнил Чипинг. – И вождь думает не головой, а совсем иным местом.
– Ну, про нашего такого не скажешь, – заверил Одрик. – Он не просто размышляет, он… Меня иногда пугает, когда вижу вот такое, – он кивнул в сторону мыса, где сидел Блор.
– Не о том думает! – возмутился Чипинг.
– Откуда тебе знать – о чем? – очень логично спросил Одрик.
– Ага, – буркнул Денес, – сейчас встанет, подойдет – да и рубанет, чтобы не болтали ерунды.
– Скажи еще, что ты об этом не думал, – с насмешкой сказал Эрдем. – Ты же Шарлотту ненавидишь, нет?
– Ты меня в чем-то обвиняешь? – прищурившись, потребовал Денес.
– А ты меня на суд божий вызови, – вкрадчиво сказал барон. Он больше чем в два раза старше, однако в результате поединка, судя по усмешкам, ни у кого сомнений нет.
Так, осознал Блор. Пора это дело заканчивать. Мне еще не хватает реальной дуэли со смертельным исходом или ножа в спину соратнику. Ладно бы еще с Одриком поцапался, ничего нового. Тот будто специально норовит поиздеваться прилюдно – такой у человека характер. Если я терплю, другие тоже могут потерпеть. Важнее – не злопамятен и не станет за спиной гадости выдумывать. А вот Денес не такой. Он не забывает ничего.
Не ко времени выясняют отношения. Мне оба нужны, и что друг друга не обожают, совсем не новость. Денес с одним Реем нормально уживается, но до сих пор его впрямую не трогали. Или мне об этом неизвестно? Случалось, Денес намеренно провоцировал на поступок, выискивая измену, – здесь, похоже, не тот случай. Надо развести их подальше, а то скоро будет как минимум один труп.
– Может, сходить потревожить? – попытался вклиниться Рей: ему тоже не нравилось происходящее, и ничего удачнее он не придумал.
Блор рванулся к своему телу и стремительно втянулся внутрь. Попытайся объяснить кому-то, как это происходит, – не сумел бы. Впрочем, и мыслей таких не возникло. Последний, с кем он беседовал на данную тему, сам не пожелал с ним общаться. Обидно, но это жизнь. Наверное, не захотел выступать в роли просителя. Неприятно это, когда помнишь человека ниже себя по положению и оказывается все наоборот.
Он поднялся, с недовольством ощутив затекшее тело и с удивлением заметив, как потемнело небо. Это он несколько часов просидел неподвижно, хорошенькое дело. В том состоянии ему тяжело следить за временем, и иногда это очень неудобно. Когда не высыпаешься, а когда люди смотрят со стороны и недоумевают. Потянулся, нагнулся и зашагал к своим верным соратничкам, выясняющим отношения, пока они еще не поубивали друг друга.
– Так, – сказал, обводя взглядом вскочивших военачальников, – мне не нравится, когда взрослые люди лаются как собаки, так что и не помолишься спокойно. Аж там ваше гавканье слышно. Кто чем недоволен, лично мне выскажется отдельно. С глазу на глаз. Обещаю внимательно выслушать. Насчет мер гарантировать не могу. Кто ужиться не способен и ложь на соседа изрекает – тому кнут по положению судейскому положен.
Остановился и выдержал паузу. Вполне ожидаемо все дружно промолчали. До момента, когда уже не задумываются о последствиях, еще не дошло. Лезть вперед с криками об обидах никто не рвался. Люди помимо Рея действительно взрослые, хочется надеяться, с мозгами, и может быть, это даже хуже. Когда камень за пазухой берегут и лелеют – это может прорваться в самый неподходящий момент. Значит, ничего не поделаешь, жизнь такая штука, заставляющая творить вещи малоприятные. Надо управлять железной рукой, или плохо закончится твое руководство.