Цек дернулся, его самообладание рухнуло. Он посмотрел на оружие, все еще зажатое в руке как будто он забыл, что оно там было. Апотекарий прицелился.
- Я убью тебя за это!
- Разве вы не хотите знать "почему"? - человек поднял к лицу длинные когтистые пальцы и играл там с кожей, таща ее, зажимая на скулах и линии челюсти. - Вы - ученый, Цек. Причина и следствие, причина и процесс, они - краеугольный камень вашей личности. Вы действительно можете убить меня, не понимая почему это произошло?
Раздался треск и части лица магоса, разорванные на жирные полосы, упали на пол, где начали разжижаться. Цек увидел другую плоть, жесткую и резко очерченную на древнем черепе.
- Тогда говори, Серпенс! - крикнул он. - Признайся, если ты должен!
Магос снова засмеялся в тональности напоминающий сухую кость.
- Я был Гараном Серпенсом какое-то время. Но его шкура плохо на мне сидела, слишком тесная. Я устал от него, - он продолжал сдирать с себя кожу.
Белая буря густых волос возникла и упала на плечи человека. Он шагнул ближе, так, чтобы мерцающие огни палаты могли лучше его осветить.
- Вы узнаете меня, брат Цек? Теперь думайте. Я полагаю, что вы вспомните мое имя.
Медные шлицы вздохнули и выдвинулись из-за спины врага. Старший апотекарий начал понимать, то, что он сперва принял за игру теней, было на самом деле хитроумным паукообразным сооружением на плечах самозванца.
- Я знаю вас и весь ваш род, - продолжал он. - Я ступал по той же земле что и ваш примарх. Однажды я смотрел в его лицо, - он засмеялся. - Какой вы жалкий дистиллят его великолепия. Он бы стыдился.
- Не говори о Сангвинии, лжец! - задохнулся Цек. - Не произноси его… его имя… - жар крови мгновенно сковал лед, осознание поразило его. - Ты ? - он ощутил, как скрутило внутренности. - Этого не может быть!
- Ваш примарх всегда был высокомерным, Кровавый Ангел. И вы такие же спустя десять тысяч лет как Великий Гор поразил его словно глупца. Да он и был глупцом, - самозванец широко открыл объятья, веер медных конечностей вырвался из чудовищной конструкции на спине. - Вы все еще не узнаете меня?
Апотекарий выстрелил, но заряды завизжали, отбитые лапами "паука". Черная, холодная пелена заполнила зал.
- Тогда, пожалуйста, позвольте мне представиться, - самозванец низко поклонился, показывая вибрирующую машину на спине во всем ее гротескном великолепии. - Я - прародитель Хаоса Неделимого, Господин Боли, Повелитель Новых Людей, - голос был густым, насмешливым и ядовитым. - Я Фабий Байл. И у вас есть нечто, что я хочу.
Глава XI
АСТАРТЕС выпрыгнули из десантного отсека "Громового ястреба", как только опоры транспортника коснулись платформы. Кровавые Ангелы и Расчленители образовали периметр. Поисковые фонари на их плечах послали яркие натриево-белые лучи в нутро сторожевой башни, высвечивая резкие тени топливозаправщиков, грузовых контейнеров и неподвижных флаеров.
Рядом с Рафеном Пулуо слегка склонил голову и бросил на командира многозначительный взгляд. Огонь в ноздрях. В шлеме сержант тоже уловил запах; пролитая кровь перебивала все.
- У меня здесь есть что-то, - Рон, заместитель сержанта Нокса, крикнул со стороны правого борта "Громового ястреба". Рафен нырнул под крыло транспортника, игнорируя потрескивание остывающего фюзеляжа, и двинулся к Расчленителю.
Нокс уже был там.
- Что это?
Рон повернул закрепленную на плече лампу на нос стоящего лихтера "Арвус". Скошенная кабина была широко открыта, угловой металлический каркас был погнут и разорван. Зазубренные осколки зеленого бронестекла валялись на настиле. В полумраке ходовые огни машины были мягкими желтыми точками, мигающими каждые несколько секунд. Приборы в кабине тоже светились.
Рафен повел болетром и вставил ствол оружия в рваную дыру на лобовом стекле. Внутри, виднелось месиво обломанных механодендритов, лежащих, как убитые змеи, на включенном пульте управления. Масло и жидкости процессора пятнали стены кабины. Там, где у другого корабля, мог бы находиться ложемент экипажа, остался только приземистый металлический подиум, из которого торчали трубы, испускающие запах озона и человеческих выделений.
- Там должен быть пилот-сервитор, - сказала Рон.
- Да, - ответил Нокс. - Должен быть.
Рафен осмотрел искривленный металлический каркас и провел вдоль него перчаткой. Он нашел ряд странных углублений, воин не сразу понял, что они соответствуют расположению пальцев на человеческой руке.
- Кто-то снял пилота и убил его.
- Вероятно Цек, - предположил капитан Горн, когда приблизился к ним. - Он хотел быть уверенным, что никто не улетит после того, как он приземлился.
Пулуо указал на ряды других шаттлов.
- Это не единственная машина в ангаре.
- Я думаю, мы найдем их такими же распотрошенными.
Рафен слушал в пол уха, пристально всматриваясь в темные углы ангара. Оптика шлема была настроена на "охотничий режим", он осмотрелся и не нашел никаких источников тепла, кроме труб теплообменника в стенах и потолке. Он вернул свое зрение к нормальному, краем глаза заметив, что сержант Нокс сделал то же самое.
- Зачем бы Старшему делать такое? - сказал Пулуо. - Да и хватило бы у него силы?
Горн пожал плечами.
- Он убил Сангвинового Ангела. Он сбежал как трус. Он - один из ваших родичей. Скажите мне, по вашему мнению, это действия брата, в здравом уме?
В полу, в луже унылого света льющегося из биолюма, открылся люк, в зал проникла фигура в закрытых одеждах апотекария. Фигура спокойным, уверенным шагом, совершенно не испуганная количеством оружия, которое немедленно на неё направили.
Капитан Расчленителей не стал дожидаться Рафена. Он сдвинулся со своей позиции и шагнул вперед, через линию своих людей вокруг "Громового ястреба".
- Ты, - приказал он, - остановись и назови себя. - Горн положил одну руку на рукоять фальшиона на поясе и вытащил короткий зазубренный клинок, демонстрируя готовность пустить его в ход.
Фигура замерла, а затем низко поклонилось.
- Говори, - сказал Горн. - Это - приказ.
- Брат-капитан! - предупредил Рафен.
Расчленитель бросил резкий взгляд через глянцевый черный керамит наплечника.
- Сержант…
В тот миг, когда его глаза оставили фигуру в капюшоне, началась атака. Это было размытое пятно, на границе возможностей Астартес уловить стремительное движение. Одежды распахнулись и из них взметнулась когтистая, темно-пурпурная рука. Ладонь с когтями, она неестественно вытянулась и чиркнула по коже на шее Горна, где горло Расчленителя было открытым.
Брызги темно-красной жидкости описали в воздухе дугу, и задымились на морозе. Рука капитана метнулась зажать рану, задушенный крик вырвался из него, но только на миг. Изогнутые когти повернулись в ране, делая ее шире.
Горн качнулся в сторону фигуры, и та прыгнула на капитана, вдвоем они рухнули на напол.
Волна замешательства прошла по бойцам, никто из них не хотел сделать первый выстрел из страха попасть в капитана Горна. Нокс двинулся вперед, его свежевательный нож с шипением покинул ножны.
Раздался скрежет, хруст, и оторванная голова Горна покатилась по настилу. Кровь ударила фонтаном, когда закутанный убийца бросился к обрубоку шеи капитана.
Тяжелый болтер Пулуо запел, крестообразные вспышки из дула, подсветили космодесантника. Палача Горна отбросило назад, тяжелые заряды, разрывали ткань и багровую плоть. Невероятно, но существо двигалось и пыталось снова встать. Кожа, когти и ребра гнулись под изорванной одеждой.
- Движение! - подал сигнал Аджир, крича, чтобы быть услышанным в реве оружия. - Выше!
Рафен поднял голову к пространству, которое тщательно изучил несколько минут назад. Части крыши отделились и упали, воздух защелкал плащами приземляющихся фигур. Но там ничего не было… "охотничий глаз" не показал источников тепла …
Он отшвырнул мысль и проревел команду.
- Огонь по усмотрению!
Похожие на молнии, вспышки сгоревшего кордита сверкнули, когда десяток стволов разом открыли огонь. Он услышал Корвуса и Кейна, призывающих гнев Императора на врагов, добавляя какофонии схватке.
АДЖИР всадил очередь из болтера во что-то быстрое и воющее. Он не был уверен, что пули нашли цель. Нападавший, казалось, не замедлился. Мутант врезался в него встряхнувшим кости ударом, который швырнул их обоих к одной из стоек "Громового ястреба". Тварь прижалась к нему, толкая Аджира назад, так, чтобы он не мог пустить в ход болтер. Она царапалась и цеплялась за броню, как будто хотела забраться внутрь. Глаза, красные, как безумие, ярко пылали на узловатой, деформированной голове. Нечистое, воняющее скотобойней, отвратительное дыхание, нахлынуло на Аджира. Он бил кулаками и бодал тварь, но это было все равно, что бить по куску жилистого мяса. Его удары, казалось, не имели никакой связи с воплями плюющегося урода. Аджир попытался вывернуться, когда шея монстра гротескно раздулась, а челюсти широко распахнулись, явив зубцы изогнутых клыков. Тварь тянулась к яремной вене на шее воина, но Аджир дернулся, и вместо горла рот миноги оторвал кусок кожи и мяса с щеки.
Держа воина стиснутым в отвратительном объятии, мутант ощупывал рану, которую только что нанес, сося поток крови. Космодесантник ударил ногами и ощутил, как под каблуками бронированных ботинок сломались кости. Существо плюнуло и притянуло своего противника, извилистые вздувшиеся конечности больше напоминали щупальца, чем руки.