ЧАСТЬ ВТОРАЯ
Питер
Глава 5
В дорогу Варнак отправился ранним утром, когда "клиент" еще сладко посапывал в кроватке. Семьсот верст - это, если не давить на всю гашетку, часов восемь пути. Плюс - возможные накладки, плюс - покушать-отдохнуть. Вот и получалось, что, если поезд должен прибыть в семь вечера, то мотоциклисту, для гарантии, нужно отчалить хотя бы в восемь утра. Правда, уже в час дня, в Новгороде, выяснилось, что Еремей очень сильно перестраховался. Ведь для "Урала" проблем с пробками не существовало в принципе, обгонять медленные машины тоже ничего не мешало. Посему, как он выжал сто километров на Ленинградском проспекте - так больше скорости и не сбрасывал.
Зато отставной лейтенант получил возможность побродить по одному из самых древних городов, полюбоваться на могучий кремль, на собранные за торговыми рядами храмы, появившиеся еще во времена язычества и ныне глубоко утонувшие в земле, погулять по крохотной вечевой площади, на которой века назад принимались судьбоносные для всего мира решения. Хорошенько подкрепившись и прихватив бутылочку минералки, в четыре часа Варнак снова поднялся в седло - и без пятнадцати семь затормозил у Московского вокзала, пристроившись рядом с потрепанной синей "Окой", что совершенно тонула между двумя джипами. Почти сразу в кармане пискнула рация.
- Я на месте, - коротко ответил он, нажав копку вызова.
- И мы подъезжаем, - сообщил Игорь.
- Здесь платная парковка, - обошел "Оку" одетый в ватник и оранжевую жилетку паренек. - Триста рублей в час.
- А я и не паркуюсь, - спрятал рацию Варнак. - Видишь, не слезаю? А ты чего тут шляешься? Тебе, по возрасту, в армии быть положено, а ты тут дурака валяешь.
- Ага, а там бы я чем другим занимался… - буркнул себе под нос вымогатель, но предпочел уйти подальше от подобных вопросов.
Прошло минут десять, и рация снова подала голос:
- Его встретили, Рома. Идут с седым стариком к главному входу. Если у них там машина, перезвони, куда поедут.
- Понял… - Еремей завелся, медленно покатился по Литовскому проспекту, вывернул на площадь и притормозил у крайней машины на стоянке.
Чиновник был уже здесь - укладывал сумку в багажник сверкающей от воска черной "Волги". Уселся на заднее сиденье, машина сдала назад, покатила вокруг стелы. Следом за ней Варнак развернулся, выехал обратно на Литовский и помчался в сторону Москвы. Поток машин был довольно плотным, поэтому далеко он не отставал, держась примерно в пяти машинах, рядом с потрепанным синим "гольфом".
"Волга" промчалась под железнодорожным мостом, развернулась напротив завода с рекламой "Аиста", вырулила на Витебский проспект. Здесь дорога стала свободнее, и мотоциклист отстал на полторы сотни метров. К его удивлению, "гольф" поступил точно так же, и маячил всего в десяти метрах впереди.
"Неужели хвост?" - усмехнулся про себя Варнак.
Впрочем, они двигались в одном из самых оживленных транспортных потоков, и не было ничего удивительного, что кто-то выкатывается из центра в Московский район тем же путем, что и они.
За Благодатной улицей "Волга" по стрелке повернула вправо. "Гольф" последовал за ней, потом за ней же свернул на проспект Гагарина. Опять совпадение?
Еще несколько светофоров, машина "клиента" медленно уходит в узкий проулок. За ней туда же ныряет "Гольф", следом поворачивает "Урал".
Две сотни метров - засаженная деревьями разделительная полоса заканчивается, "Волга" сворачивает влево и тормозит перед широким крыльцом. Синий потрепанный "немец" тоже уходит влево и тормозит за крыльцом, на парковке.
Варнак остался на своей стороне, нажал кнопку рации:
- Игорь? Они выгружаются у гостиницы "Турист". Возможно, мне мерещится, но за клиентом, кажется, хвост.
- Сходи за ним, - попросил Игорь. - Мало ли в гостинице чего случится? Ну, и номер узнай. Попытаемся поселиться рядом.
- Понял, сделаю… - Варнак опустил подножку, повесил шлем на руль, прихватил его велосипедным замком, оттянул вниз молнию куртки, открывая для окружающих тонкий кожаный галстук и безупречно отглаженную бежевую рубашку. Сразу видно приличного человека, а не зачуханного байкера.
Он пересек дорогу, поднялся по ступеням - тут навстречу распахнулась дверь, и на крыльцо вышел чинуша вместе с седовласым мужчиной. Еремей отвернул, остановился перед рекламным плакатом конно-спортивной школы, заинтересованно покачал головой.
- Проще всего до нас от метро "Звездная" на двести девяносто шестом автобусе добраться. У него аккурат напротив проходной остановка. Тут рядом. Ну, а коли на такси, то просто "Ижорский завод" скажите. Нас в Питере все знают.
- Вас, Иван Федорович, во всем мире знают, - ответил чиновник. - Завтра к десяти буду.
Варнак увидел, как у "гольфа" открылась пассажирская дверца, наружу вышел плюгавый горбоносый паренек в расстегнутой почти до пояса свободной кожаной куртке. Мальчишка с глубоко посаженными глазами и морщинами вокруг рта. Он глянул Еремею за спину, стремительно огляделся и захлопнул дверцу. Сунул руку за пазуху и тут же вынул обратно. Снова глянул Варнаку за спину. Нехорошо, оценивающе.
"Зачем вылез, чего хочешь? - в душе бывшего спецназовца шелохнулось скверное предчувствие. - Почему никуда не уходишь?".
- Может быть, все-таки машину прислать, Константин Викторович?
- Спасибо, не нужно. Авось, получится в незнакомом месте выспаться. - В голосе "клиента" чувствовалась улыбка.
- А-а… Ну, тогда доброго отдыха. До завтра.
- До завтра, Иван Федорович.
Мальчишка снова быстро стрельнул глазами по сторонам, повернулся, стремительно сунул руку за пазуху.
- Ч-черт! - Варнак прыгнул назад, опрокинул чинушу. Тут же послышались два почти одновременных стеклянных звяка. - Дуплетами бьет, сволочь!
- Вы с ума сошли?! - "Клиент" попытался спихнуть с себя незваного телохранителя. - Какого черта?!
Бывшему лейтенанту было не до него. Он видел как паренек, держа пистолет с глушителем в вытянутой руке, обошел "Гольф", приблизившись на несколько шагов. Варнак толкнул приподнявшегося чиновника, накрыл его своим телом. Донеслись легкие хлопки, и Еремея словно ударили по спине молотком четыре раза подряд. Слева под ребрами возникло ощущение сильнейшего ожога, молодой человек вдруг понял, что больше уже не дышит - не может сделать вдоха. На лестнице слышались частые шаги.
"Сейчас подойдет, - понял Варнак, - откинет меня в сторону и пристрелит обоих в упор".
Собрав волю в кулак, он сунул руку под куртку, нащупал рукоять ножа и, когда пинком его перевернули на спину, со всей силы ударил врага снизу вверх, в пах и выше, насколько хватило руки, а потом хорошенько провернул лезвие. Мальчишка выпучил глаза, выронил пистолет, свалился набок и покатился вниз по ступеням. Розовые искры, что скакали в глазах от нехватки воздуха, слились для Еремея в единую яркую радугу, и он перестал что-либо различать вокруг.
Потом был только полумрак. Серая комната, железная дуга над головой с пузырьками для капельницы, равномерное попискивание каких-то приборов и воткнутая в горло толстая холодная трубка. Сумрак, невероятная слабость, из-за которой он не мог шевельнуть даже пальцем, редкое появление медсестры, втыкающей что-то в левое бедро, мерный шелест непонятного ящика у стены. Он не заметил, в какой миг ему причудился Игорь, в белом халате и матерчатой шапочке на голове. Рядом с бывшим десантником шевелилось нечто невообразимое, похожее на вставшую на дыбы бетонную скамейку с головой на боку и торчащими сверху и снизу осьминожьими щупальцами.
- Рома, ты как? - тихо спросил Игорь. - Ты меня слышишь?
Варнак не к месту вспомнил, что все это случилось с ним из-за жалких полутора тысяч долларов. Полторы тысячи зеленых фантиков, которые он к тому же принял за подозрительно большие деньги! Ему стало смешно - но трубка не позволила издать ни звука, и только тело слегка задрожало.
- Я не хочу, чтобы он умирал, Укрон, - прошептал Игорь. - Ты должен его спасти! Неправильно, когда умирают такие хорошие парни. Сделай что-нибудь, Укрон. Ты же можешь, я знаю! Верни ему жизнь!
- В этом мире нет моей власти, сын мой, - с низким хрипом ответило чудище. - У него совсем нет сил. Его должен выкармливать медведь, лось или хотя бы волк. Где я найду ему брата в этом одичавшем каменном лесу? Здесь меня не слышат ни люди, ни твари.
- Попробуй. Попробуй сделать хоть что-нибудь, Укрон! Мы же не можем бросить его таким!
- Хорошо, сын мой, я попытаюсь призвать ему брата. Но откликнется ли на зов хоть кто-нибудь?
Щупальца чудища зашевелились, какое-то из них жгучим холодом опоясало лоб Варнака. Серый полумрак начал сгущаться в его глазах, сгущаться в непроглядную кладбищенскую тьму. Нечто тихое и покойное, разрываемое только резким, кисло-горьким запахом крадущейся перед норой крысы. Подобной наглости он вынести не смог и одним быстрым движением метнулся вперед, щелкнул клыками и скрылся назад в нору. Перемолотая могучими клыками серая добыча не успела даже пискнуть, как уже отправилась к нему в желудок. В бок ткнулись теплыми тупыми мордами щенята, но Вывей лишь покатал их с боку на бок, тихо зашипел, предупреждая об осторожности. Потом выбрался из-за темной коробки, пахнущей плесенью и старыми перегнившими костями, и потрусил по трубе к ослепительному кругу света. Здесь, у выхода из укрытия, он остановился, пережидая.